Клуб космонавтики

На том и порешили. Разбудили по тревоге школьных слесарей, те кувалдой вскрыли люк и обнаружили внутри робота, похожего на человека, только с лицом совсем грустным, года одиночества в космосе и на робота повлияют. Сидел он над пультом и отрешенно говорил в микрофон "бип, бип, бип". Сигналы посылал, будто не понимая, что он на Земле. Потом обернулся на людей трагическими, воспаленными от бессонницы глазами, в последний раз прошептал "бип" и пошел обреченным шагом в милицейский "уазик". Залез в клетку в багажнике, хотя там обычно алкоголиков и дебоширов возят.

А спутник местные жители себе оставили. Сварили из металлических листов постамент и водрузили на него прилетевший с небес шарик.

2

Дядя Саша и вправду был в Клубе. Сидел за своим столом какой-то растерянный, нашему появлению удивился и обрадовался. С этой недели у него отпуск, но он никуда не поехал. Ни на юг, ни еще куда-то. Пришел на свою вторую работу, хотя занятия уже закончились и начнутся аж в сентябре. Последнее было позавчера, да и то, почти не занятие. Поболтали о чем-то, составили планы на осень. И были в тот день только мы трое.

Дядя Саша, не помню, говорил ли, работает у нас на заводе инженером. С моими папой и мамой он знаком постольку-поскольку, но это понятно, цехов и отделов на предприятии — тысячи.

Он на несколько лет старше моих родителей, но семьи у него никогда не было. Почему — не знаю. Вроде молодой еще, и внешность — хоть плакат с него пиши, такой, какие повсюду висят, ну эти, где инженер на фоне сверкающего станка дает токарю советы.

Не преувеличиваю! Дядя Саша большой и крепко сбитый. Прическу подправить, а то он лысеть начал, и можно смело вызывать художника или в кино дядю Сашу отправить сниматься. Сейчас куча фильмов о производстве. Дурацких, потому что они все одинаковые и не только поэтому. Там хорошие рабочие ругаются с плохими бюрократами за повышение производительности труда и в конце концов побеждают. Непонятно, для кого эти фильмы. Даже моя мама их не смотрит, а если б посмотрела, то не заплакала бы и в случае победы бюрократов.

Ну и ладно, сыграет дядя Саша какого-нибудь положительного персонажа, развлечется. Вреда от этого точно никакого. И лысину можно оставить, чтоб реального человека напоминал, потому как люди там — не люди, а не знаю что. Роботы за два рубля из магазина игрушек, только побольше и обученные произносить нетрудные фразы.

…Клубная мастерская у нас обычная, как в школе, верстаки да парочка универсальных станков, на которых дети могут работать. Движущиеся части закрыты толстым оргстеклом, пораниться не выйдет. К тому же дядя Саша всегда рядом, глаз не спускает.

Зато в классе красиво! Стены и потолок обклеены фотообоями с изображением космоса. Будто летишь на звездолете и смотришь в иллюминатор. Звезд много, они сияют, переливаются и даже чуть-чуть двигаются.

В магазинах таких обоев нет, но для детского клуба нашлись!

Еще в классе несколько шкафов с книгами и чертежами, а в углу модель солнечной системы — тонкий магнитный лист в метр диаметром, над которым планеты кружатся. Левитируют, научно выражаясь. Маленькие, меньше сантиметра, чтобы пропорции солнечной системы чересчур не нарушать, но если присмотреться, можно разглядеть материки и острова. Все, как в жизни! Даже спутники планет — Луна, марсианский Фобос и все остальные вьются мошками вокруг них, и вместе с ними летают по длинному вытянутому кругу (эллипсу) вокруг Солнца. Трогать их нельзя, но если все-таки сдвинуть планету со своего места, она тут же магнитом вернется обратно.

Прикольная штука. Особенно интересно, когда на улице вечер и свет погашен.

Я бы хотел как-нибудь побыть в классе один. Ночью. Наедине с космосом. Звучит высокопарно, ну и пусть.

А еще у нас стоят макеты космических кораблей — всех до единого! Склеили сами из пластмассы. Выписываем на Клуб чертежи и рисунки — так просто их тоже не купить — и по ним делаем. И ведем дневник космических полетов — записываем каждое событие, связанное с космосом. Кто-то стартовал, кто-то вернулся, сел на метеорит, промахнулся мимо метеорита или еще что-то важное. Помним не одних наших, но и американцев, и другие страны, они тоже потихоньку летают, хотя социалистические только с нами за компанию, сами — нет. Дядя Саша как-то сказал, что враждуют политики, а простым людям делить нечего. Потом призадумался, стоило ли это говорить, и уточнил — их политики враждуют с нашими, поэтому нашим приходится в ответ враждовать с ихними. Понял, что выразился сложно, да и тема непростая, махнул рукой и попросил на всякий случай его слова не повторять.

Дядя Саша неразговорчив. Книги с ним мы ни разу не обсуждали. Я и не знаю, что он читал и что ему нравится.

Он никогда не кричит и никого не наказывает. Тихо объясняет, как надо делать. Но никто и не думает баловаться и не слушать его.

А еще он очень сильный.

Однажды занятия отменили, потому что ждали комиссию с областной администрации, которая раз в полгода проверяет детские клубы. На дворе стоял январь, мы одевались в коридоре, а дверь осталась распахнута, и я видел, как дядя Саша сидит за столом и крутит пальцами кусок веревки или чего-то такого, при настольной лампе не разглядеть. Нервничает в ожидании проверки, хотя чего бояться, в Клубе все настолько хорошо, что почти идеально. На следующий день я увидел, что он держал в руках, и обмер. Ящик его стола был приоткрыт, и там лежал гвоздь под сантиметр толщиной, завязанный вчера дядей Сашей от волнения в узел.

Дядя Саша большой, сильный, грустный и одинокий. Смотрит иногда непонятно, вроде вперед, а на самом деле в другую сторону, внутрь себя, и молчит. Потом оживает, смущенно оглядывается и опять подходит к нам, спрашивает, все ли получается. У него какая-то аура одиночества.

Он странный? Да неужели! А кто тогда нет? Может, моя классная руководительница Мария Леонидовна? У нее ведь все неплохо. Удачно замужем за каким-то начальником средней руки, двое детей помладше меня, и скоро станет заместителем директора школы, Инна Дмитриевна на пенсию собирается. Симпатичная, плюс ко всему.

И еще она наглая, самоуверенная, ни в чем не сомневается. Профессора и академики сомневаются, а она нет. Наверное, самый умный человек на планете. Видит людей насквозь и предсказывает их будущее. Глядит полупрезрительно на учеников и объясняет, что их ждет, если не будут ее слушать. Она тоже говорила родителям, что мне надо меньше думать. С ухмылочкой говорила, выстукивая по столу шариковой ручкой. Даже отец маме сказал, не зная, что я слышу — "какая же она вульгарная".

Если нормальный человек должен быть таким, то я не хочу быть нормальным.

…О чем я еще не вспомнил? Ах, да!

У окна стоит огромный стальной сейф. Металл в нем толщиной с танковую броню. Несколько замков, ключи от них с безумным числом прорезей-выточек и такие длинные, что в карман едва помещаются. В сейфе хранятся наши секретные документы. Прячутся за железом от капиталистических шпионов.

Что за документы? А есть такие! Каждый, кто занимается в Клубе, расписывается за их неразглашение, и для надежности еще говорит "честное пионерское".

Теперь подробней.

Существует всем известный журнал "Юный техник". Выходит раз в месяц, разные интересные вещи печатает. В основном изобретения школьников, вроде электрической стиральной резинки. У капиталистов журнал нарасхват, они эти изобретения внедряют в производство и зарабатывают миллионы. И пусть, нам не жалко.

Но есть и "Секретный юный техник" — почти такой же, но с инвентарным номером, штампом "секретно" и суровой подписью сотрудника КГБ. В библиотеках и магазинах журнал, понятное дело, не сыскать. Выделяется он поштучно для технических клубов. Таких, как наш. Журнальчик ма-а-аленький, меньше книжки, не какая-нибудь глянцево-гламурная "Работница" или "Крестьянка", но секретный до умопомрачения.

Поэтому он и хранится в сейфе, на холодных жестяных полках. Все подписки за несколько лет, по двенадцать экземпляров за год. Его капиталистам показывать нельзя.