Страница 10 из 25
Во главе зимовой станицы стоял атаман, выбранный на казачьем Кругу. Очень часто зимовые станицы возглавляли войсковые атаманы, терявшие по традиции свой высокий пост. Заместителем станичного атамана избирался есаул. Документом, подтверждающим полномочия зимовой станицы, являлась войсковая проезжая грамота, скрепленная казачьей печатью.
Путь в Москву в ту пору занимал от трех до пяти недель, в зависимости от погоды, времени года и состояния дорог. Летом к столице ехали по рекам до Воронежа, оттуда на лошадях до Москвы. Зимой путь лежал через степь до Валуйки, далее на Оскол, Ливны, Дедилов, Тулу, Серпухов[70].
По приезде в Москву казаки прежде всего направлялись в Посольский приказ, тогдашнее министерство иностранных дел, в непосредственное ведение которого они были переведены с марта 1614 года. В посольском приказе тогда существовало два отдела. В первом чиновники занимались приемом иностранных послов, перепиской с иноземными государями и другое. Чиновники второго отдела ведали делами крупных областей Московского царства, которые до недавнего времени были самостоятельными государствами (Казанское, Астраханское ханства и др.). Первоначально донские казаки были “прикреплены” к первому отделу, то есть фактически Дон признавался самостоятельным государством[71]. Затем они были переведены в ведение второго отдела.
В Посольском приказе атаман станицы подавал дьяку приказа войсковую грамоту и челобитную царю. После этого казаков размещали на постой в Замоскворечье, на Ордынской или Пятницкой улицах, по четыре человека в каждом дворе[72].
Поскольку донское посольство в то время, как мы упоминали, приравнивалось к иностранным посольствам, в назначенный заранее день казаки удостаивались аудиенции у государя. Она, обычно, проходила в Малом тронном зале. Дьяк Посольского приказа, как правило ведший прием, возглашал: “Вам, великому государю, вашему царскому величеству донские казаки и станичный атаман их челом ударили!” Казаки низко кланялись царю, после чего допускались к государевой руке. “Великий государь, – продолжал далее дьяк, – его царское величество жалует атаманов и казаков и все Великое Войско Донское и велел спросить о здоровье и службу вашу милостиво похваляет”. Затем ответное слово произносил атаман зимовой станицы, после чего казаков приглашали к роскошному царскому столу отведать государевых угощений. Расторопные слуги обносили смущенных казаков сладкой романеей, расставляя серебряные блюда с птицей и прочими изысканными яствами. Во время обеда атаману, есаулу и всем казакам станицы в отдельности преподносили в качестве подарков сабли, деньги, тафту, сукно, соболей. Атаман получал еще и жалованный серебряный ковш или пищаль редкой работы. В более поздние времена атаману донской зимовой станицы на период его пребывания в Москве отпускалась лошадь с царской конюшни.
В течение нескольких зимних месяцев казаки зимовой станицы несли охрану при государе, выполняя и другую не менее почетную службу. Весной, получив богатое жалованье, зимовая станица отбывала по половодью на Дон. Возвращавшимся с долгожданным жалованьем “зимовейцам” казачьи городки, лежавшие на возвратном пути, салютовали ружейными выстрелами. Дележ государева жалованья происходил в условленный день в Главном Войске – казачьей столице.
Кроме зимовой станицы, по два-три раза в год, а иногда и чаще, с Дона в Москву отправлялись с различными поручениями и известиями легковые станицы, состоявшие из атамана, есаула и 15–40 казаков. В Москве им оказывались такие же почести, как и казакам зимовых станиц. Такая форма связи донцов с московским правительством просуществовала до эпохи Петра Первого.
Как отмечалось, царское жалованье было одним из источников существования донских казаков. Еще в XVI столетии за службу на юге России: прием и проводы царских послов, добывание сведений о намерениях турок и татар, ногайцев и калмыков отдельные отряды казаков получали от царей Ивана Грозного и Федора Иоанновича жалованье. Н. М. Карамзин отмечает, что жалованье в виде хлеба, денег, вина, пороха, свинца, серы, ядер, холста, сукна поставлялось казакам в 1571, 1584, 1592, 1593, 1594 годах[73].
С начала XVII столетия царское жалованье выдавалось более регулярно и всему Войску Донскому в целом. Сначала казаки получали жалованье в Москве, потом базой отпуска донского жалованья стал Воронеж, откуда его на бударах сплавляли в низовье Дона, в казачью столицу Черкасск. Однако и в XVII веке были годы 1613, 1617–1618, 1620, 1626–1627, 1629–1631, 1636, 1670, когда донцы по разным причинам не получали жалованья.
Дележ государева жалованья производился в казачьей столице. В начале XVII столетия оно делилось примерно на две тысячи казаков, в середине этого же века на пять тысяч, а во второй половине XVII века оно распределялось на семь-восемь тысяч казаков[74]. Одним из главных продуктов, в котором остро нуждались казаки, являлся хлеб, на Дону в то время не выращиваемый. Размеры хлебных поставок на Дон в первой половине XVII века доходили до 200 тонн, увеличившись к концу этого столетия до 500 тонн[75]. В XVIII веке эта цифра значительно возросла. Выдача хлеба казакам прекратилась только в начале XIX века, когда Дон в изобилии производил собственное зерно.
К концу XVII века донцы получали примерно следующее жалованье: 5 тысяч рублей, 430 половинок гамбургского сукна стоимостью по 5 рублей 50 копеек за половинку, 230 пудов ружейного и пушечного пороха, 115 пудов свинца, 10 пудов железа, 6500 четвертей (1 четверть = 210 литрам) ржаной муки, 600 ведер вина[76]. В дальнейшем размер жалованья был значительно увеличен в связи с ростом казачьего населения.
Одной из статей доходов у казаков был выкуп за пленных турок, татар, ногайцев и представителей других народностей. Сумма эта часто достигала внушительных размеров, если в плен попадал знатный турок или татарин. Например, за взятого в плен на Азовском море в 1615 году Измецкого пашу казаки получили 30 400 золотых. Крупную сумму заработали они и на азовском паше Мустафе, попавшем к казакам в плен в период Смутного времени.
9. Походы казаков. XVI–XVII вв.
Существенным источником дохода для казаков являлись морские и сухопутные походы…
…Как только казачья разведка доносила, что татарские конные отряды воровским обычаем хлынули на разорение многострадальной Украины или на окраинные городки Великороссии, несколько сот отважных донцов тотчас бросались на броды и переправы, устраивая неожиданные и эффективные нападения на ошеломленного такой дерзостью противника. Неприятель, как правило, бежал, оставляя казакам награбленное в набеге добро и пленников.
Часто казаки и сами совершали стремительные нападения на Крым или враждебные ногайские улусы. Скрытые мраком ночи или ненастной погодой, донцы, как правило врасплох, обрушивались на врага. Освободив пленников и захватив боевые трофеи, они прорывались сквозь мусульманские кочевья, оставляя врагов в неведении и страхе.
Небольшие, но сплоченные партии храбрецов – от пяти до пятидесяти человек – пускались в рискованные походы к турецкому Азову или к ногайцам на реку Куму. Удальцы “шарили” на конях по степи, отыскивая сакму – след неприятеля, по которому они удивительно точно определяли количество вражеских всадников, направление их движения, время прохождения их на определенном участке Дикого Поля.
Если удавалось обнаружить противника, численно превосходящего их, то нападали казаки на него, как правило, ночью или в дождливую, ненастную погоду, когда так приятно сидеть в теплой кибитке или шатре и так не хочется воевать и умирать на холодной, мокрой земле!.. Нападали всегда стремительно и неожиданно… Короткая рукопашная схватка, яростные крики, звон сабель, пистолетные выстрелы! И вот уже разгоряченные боем победители уходят в степь, оставив на земле кровавые следы и трупы, уводя с собой пленных, лошадей и отбитых у врага русских полонянников. Высокий ковыль, густые кустарники, лес – были верными союзниками казаков…
70
Сыроечковский В. Е. Пути и условия сношения Москвы с Крымом на рубеже XVI века / В кн. «Известия АН СССР». Историческая серия. Л., 1932. № 3. С. 234.
71
Буданов И. П. Указ. соч. С. 61
72
Русская историческая библиотека. Т. XXXIV. СПб., 1913. С. 250.
73
Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 9. СПб, 1843. Стб. 73. Примеч. 348.
74
Загоровский В. П. Донское казачество и размеры донских отпусков в XVII веке // «Из истории Воронежского края». Воронеж, 1961. С. 137.
75
Там же.
76
Лебедев В. И. Булавинское восстание. М.-Л., 1934. С. 26.