Грёзы и предостережения

Она попыталась повторить новое слово, но так и не смогла.

— Что и я так могу? — дернулась к мечу, желая проверить.

— Можешь, — подтвердил мальчик, пряча от нее оружие. — Но проверять не позволю.

Меня выкинуло из воспоминания, заставляя удрученно вздыхать над безвольным телом:

— Где же твоя хваленная регенерация, Шай?

Что же делать? Что я делала тогда? Тогда я действовала интуитивно, доверившись Джури. Сейчас в этих катакомбах моей драконицы со мной рядом не было. Легко провела пальчиком по краю раны, вспоминая все средства доступные в нашем мире — иглы, скобы, клей… Под руками не было ничего.

Золотистая искорка сорвалась с одного из пальцев и, пройдя сквозь рану, растворилась в другом. И почему нельзя за ними пустить незримую ниточку? Мысль только родилась в голове, а я уже видела, как золоченая нить скользит между пальцев, стягивая края раны. Иногда золотистый свет шипел и пенился, напоминая выплеснутую перекись. Иногда вспыхивал ярким оранжевым пламенем и тогда до меня доносился запах горящего мяса.

Покончив с самой большой раной, сосредоточилась на другой. Я не знала, есть ли какой-то толк в этих действиях, но остановится и признать поражения я не могла.

Обработав несколько самых крупных ран, переключилась на Оретта, все это время молчаливо наблюдающего за мной.

— Что ты делаешь? — дернулся он, когда я легко убрала его притиснутую к боку руку.

Устало вгляделась в затуманенные болью синие глаза, только сейчас понимая, что своими действиями выдернула рейттара из забытья.

— Пытаюсь помочь.

— Не нужно. Не трать силы. Мне не поможешь, а тебе нужно выбираться. Здесь полно…

— Заткнись! — резко оборвала я эти словоизлияния. Первый раз сталкиваюсь с такой тупой обреченностью.

Мысленно отстранилась от всего, и принялась латать рану золочеными нитями.

— … чтобы мы встретились в другое время, и я мог предложить бы тебе иное. Защитить, — донеслись до меня слова Оретта.

— Ты и так защитил, — буркнула в ответ, но он не слышал.

— Быть с тобой. С того самого дня как увидел тебя на площади, как посадил тебя на Дрейма знал, что ты мой рок и моя самая большая ошибка, — бессвязно бормотал мужчина. — Не хотел говорить…. Хотел оградить…. испортил запах платья, чтобы не выбрала драконица и ты не оказалась на кону…

— Что? — ошарашенно посмотрела я на рейттара, но синие глаза закатились и Оретт потерял сознание. — Значит, ты изначально не хотел видеть меня рядом с собой? — задала риторический вопрос.

Сорвавшийся всхлип замер на устах. Вернувшись к прерванному занятию, провела руками по остальным ранам, не замечая горячих слез стекающих по щекам и капающих с подбородка.

«И что сегодня за день всемирного потопа? Сколько можно рыдать?», — упрекнула сама себя и перебралась к Шаю, долечивать оставшиеся раны.

Не успела… Потому что пришли те, от кого предостерегал Оретт, а я почти ничего не могла сделать, только пытаться не пустить их к двум телам, в которых едва теплилась жизнь.

Огромные когти впились в мое тело, разрывая меня надвое. Не сдержав болезненный крик, уплыла в гостеприимную темноту.

Глава 17

В себя пришла, будто вынырнула из стремительно уносящего меня потока ледяной воды.

— Тише, тише. Все хорошо, — прошептал рядом тихий голос.

— Сар? — удивилась, узнав голос, не в силах поднять веки и открыть глаза. Тело болезненно ноет, словно побывало в мясорубке. Голова раскалывается так, как будто кто-то препарировал мою черепную коробку.

— Все хорошо, — шепнул рейттар и моей щеки коснулись теплые губы. Тут же отпрянули, а мне так хотелось их удержать.

Меня чуть приподняли и к губам поднесли что-то холодное, влажное. Сделала жадный глоток горьковатой жидкости и тут же скривилась, закашлялась.

— Не спеши. Напиток не так уж и плох, если пить потихоньку, — пояснил мне мужчина, аккуратно поддерживая меня со спины и снова поднося бокал к губам.

Маленькими глотками жидкость и правда оказалась вполне терпимой, и я под настойчивые просьбы допила все.

— А теперь спи.

Качнула головой, прогоняя усыпляющий дурман.

— Что? — выдавила я. Спросить хотелось так много, но язык заплетался и ворочался с трудом.

— Все живы, — прошептал Нарсар, но я тревожно покачала головой, мне нужно было услышать все. Рядом прогнулась койка, и меня сгребли в объятия: — Я все тебе расскажу, когда в следующий раз придешь в себя, — шепнул парень, согревая своим дыханием мою макушку.

Следующее пробуждение было не таким мучительным. И хоть тело все еще ломило, но голова уже не трещала по швам черепной коробки. Попробовала открыть глаза, но тут же сомкнула их с болезненным стоном.

— Сейчас, — тут же отреагировал Нарсар: — Теперь попробуй.

Осторожно приподняла веки и, не почувствовав рези, раскрыла их сильнее.

— Пей, — снова у моих уст оказался кубок с противным питьем.

— Что… случилось? — с трудом выдавила я из себя слова.

— А ты не помнишь? — качнула головой, но тут же снова застонала — движение оказалось болезненным.

— Не шевелись. Как я уже говорил все хорошо, все живы.

Посмотрела на него пристально, внимательно, мысленно требуя продолжения. Долгую минуту Нарсар смотрел прямо в мои глаза, утягивая меня в свои темнеющие омуты, а потом сорвался:

— Я так испугался. Никогда не испытывал большего ужаса, чем в тот момент, когда увидел, как преобразившийся рвет когтями твое тело…, - рейттар судорожно сглотнул, прекращая свои признания и продолжая сухо и отстраненно: — Мы успели вовремя. Джури нас привела. Кстати, пока ты выздоравливала, она отложила кладку — семьдесят пять яиц. И целых девять из них королевские, — с гордостью доложил Нарсар, а я не сдержала слез, сожалея о том, что подвела свою королеву и не была с ней рядом в такой важный для нее момент.

«Глупости! — раздался в голове голос моей драконицы. — Ты и я одно целое. Мы всегда вместе».

Зарыдала еще громче, но уже от радости, что моя девочка со мной. Те несколько часов самоистязания, когда я сначала отстранилась от нее, а потом не слышала, казались мне теперь болезненной вечностью.

— Эй. Ты чего? Я же хорошие новости сообщаю, — выдернул меня из самокопаний Нарсар. Мужской палец прошелся по щеке, ласково стирая слезинку.

— Хорошие, — улыбнулась сквозь горькие слезы.

— У рейта новый предводитель — Айвир. Оретт отказался занять его место…

— Шай?

— Он ушел. Как только понял, что с тобой все будет хорошо, — что-то внутри сжалось от этих слов, лопнуло, и дальнейший рассказ я уже не слушала.

Только выцепила из потока новостей — смерть Киариза, убитого Ореттом, и сгоревшего заживо Некодоса. В последнем я почему-то усомнилась, хмыкнула скептически, но говорить ни о чем не стала, меня больше занимал уход Шая, отсутствие рядом Айвира и вина, которую я ощущала перед Нарсаром.

Сама не заметила, как уснула, путаясь в этом потоке беспорядочных мыслей.

Новое пробуждение произошло среди ночи. Тихий шелест ветра за окном, мерное дыхание мужчины, который обнаружился в придвинутом к кровати кресле. Уставший, с залегшими под глазами темными тенями, Нарсар сейчас не выглядел тем безбашенным улыбчивым парнем, каким я привыкла его видеть.

Отголоском мелькнула мысль, что остальные меня покинули, и только он, как верный рыцарь остался рядом. Улыбнулась, рассматривая прямой породистый нос, высокий лоб, красиво изогнутые брови и четко очерченные губы. В той другой жизни наивная глупенькая Рина, еще не встретившая в жизни столько жестокости и зла, обязательно бы в него влюбилась. Как вообще можно не влюбится в такого красавчика?

В этой у Рины иммунитет от таких красавчиков.

«Не такой уж иммунитет», — ворчливо возразил внутренний голос, а где-то в глубине души родился упрек, что я отказываюсь от лучшего в двух мирах мужчины только потому, что встреченный мне в прошлом гад был не менее смазлив.