Дом Цепей

«Не выполнил, Карса Орлонг. Ты покинул нас. Теперь и мы тоже покидаем тебя. Мы вынуждены искать другого воина, превосходящего тебя силой и стойкостью. Того, кто не сдастся врагам и не убежит с поля боя. Мы ошиблись в тебе, Карса Орлонг».

Туман то густел, то истончался. Воитель стоял на вершине холма, который медленно оседал. От его рук вниз по склону тянулись цепи. Сотни оков, уходящих во все стороны. Туман сделался радужным. Концы цепей скрывались в нем, и там происходило какое-то движение. Услышав хруст, Карса опустил глаза. Оказывается, он стоял на костях. То были кости теблоров и низинников. Весь холм целиком состоял из костей.

И вдруг цепи опали. Радужный туман двигался к нему, и то, что скрывалось за туманом, тоже двигалось.

Молодого воина охватил ужас.

Из тумана появлялись трупы. Многие были обезглавлены. У каждого в груди зияла рваная рана, и туда уходила цепь. Мертвецы протягивали к Карсе руки; их пальцы с длинными ногтями непрестанно шевелились. Достигнув подножия холма, покойники начали карабкаться вверх. Они спотыкались и падали, но снова поднимались и карабкались дальше.

Юноша силился убежать, но кости не пускали. Они крепко опутали ему ноги.

«Веди нас, воитель!» – слышалось со всех сторон.

«Веди нас, воитель!» – повторяли полуистлевшие глотки.

Карса закричал.

«Веди нас, воитель!»

Руки мертвецов были совсем рядом. Ногти царапали воздух, приближаясь к его лицу.

Кто-то ухватил Карсу за ступню.

Голова его запрокинулась, громко стукнувшись о доски. Он глотнул воздуха, и тот струей песка потек ему в горло. Карса закашлялся и открыл глаза… Перед ним слегка покачивалась палуба корабля. На палубе стояли матросы и молча глядели на него.

Нижняя часть лица все еще была завязана мешковиной. Карса продолжал кашлять, обжигая себе легкие. В горле творилось что-то непонятное, словно там оборвались все жилы. Наверное, он кричал. Кричал долго, не переставая, и теперь в глотке образовался комок, не пускавший воздух.

Карса понял, что умирает.

«Мы решили пока не бросать тебя, – послышалось у него в мозгу. – Дыши, Карса Орлонг. Дыши, если не хочешь вновь увидеть свою смерть. Дыши».

С него наконец-то сорвали ненавистную тряпку. В легкие хлынул холодный воздух.

Глаза слезились, и Карса плохо видел стоящего рядом Торвальда Нома. Лицо и борода даруджийца потемнели. Ном о чем-то его спрашивал, громко выкрикивая слова, однако Карса почти ничего не слышал. Слова, будто камни, отлетали прочь, ударяясь о застывших, охваченных страхом малазанцев.

Карса поднял глаза и не узнал неба. Там клубились тучи – серые, лиловые и черные. Между ними светились красновато-коричневые разрывы, напоминающие раны. Надвигалась буря. А из разрывов опускались… цепи. Они хлестали море на всем его протяжении, до самого горизонта. Сотни толстых черных цепей. Воздух трещал и осыпался красноватой пылью. Теблору стало страшно.

Он вспомнил рассказы Нома о морских бурях, когда ветер… Однако ветра-то как раз и нет. Громадные тряпки на мачтах (низинники называли их парусами) обвисли. И волн вокруг корабля тоже не было. Он скользил по стоячей воде, похожей на поверхность пруда. А буря все равно надвигалась.

К ним подошел матрос с жестяной кружкой. Он молча подал кружку Торвальду, и тот поднес жестянку к потрескавшимся губам великана. Вода была противной на вкус и обжигала горло. Карса отвернулся.

Торвальд Ном продолжал говорить. Тихо, настойчиво. Постепенно до Карсы стал доходить смысл его слов:

– …мы думали, ты уже не очнешься. Только по биению сердца и узнавали, что ты еще жив. Знаешь, сколько прошло времени? Ты не поверишь: несколько недель. Это просто чудо, что ты не умер. У тебя все тело усохло. Сплошные кости – даже там, где их быть не должно.

Ном сделал новую попытку напоить Карсу. Тот оскалил зубы.

– А потом вдруг наступил странный штиль. И так длилось много дней подряд. Ни облачка на небе… вплоть до сегодняшнего дня. Первое появилось, когда ты шевельнулся. Ты запрокинул голову и начал кричать… Я понимаю, дружище. Вода успела протухнуть. Но другой здесь нет. А тебе обязательно надо промочить горло. Пей.

Превозмогая отвращение, теблор сделал несколько глотков.

– Карса, матросы говорят, что это ты вызвал бурю. Понимаешь? Они просят тебя успокоить небеса. Они сделают все, что ты потребуешь. Снимут цепи, освободят тебя. Слышишь? Только утихомирь эту страшную бурю. Карса, послушай меня, пожалуйста. Иначе мы все погибнем.

Каждый удар черных цепей вздыбливал воду. Глыбы облаков нависали над океаном. Казалось, еще немного, и они накроют его собой.

С верхней палубы спустился капитан корабля. Его лицо было совсем серым.

– Послушай, даруджиец, я повидал много штормов, но этот… Он наслан не Маэлем. – Трясущимся пальцем капитан ткнул в сторону Карсы. – Скажи ему, чтобы прекратил бурю, пока еще не поздно. Пусть заставит облака рассеяться. Как только он это сделает, мы сумеем договориться. Что ты медлишь, даруджиец? Ну же, скажи ему!

– Капитан, все это я ему уже говорил, – ответил Торвальд. – Но как великан остановит бурю? Еще неизвестно, понял ли он вообще мои слова. И откуда мы знаем, что буря началась по его вине?

– А это мы сейчас проверим!

Капитан махнул рукой. К нему подбежало десятка два матросов, вооруженных топорами. Торвальда Нома швырнули на палубу. Матросы принялись рубить толстые канаты, крепившие днище повозки к мачте. Другие матросы приволокли сходни и приладили их к перилам правого борта. Чтобы днище не рухнуло на палубу, его подперли бревнами.

– Постойте! – крикнул капитану Ном. – Вы же не посмеете…

– Сейчас сам все увидишь! – рявкнул в ответ капитан.

– Но хотя бы снимите с него цепи!

– Еще чего!

Капитан схватил за руку пробегавшего матроса.

– Тащи сюда все пожитки этого теблора. Все, что мы изъяли у рабовладельца. Может, рыбам понравится. И шевелись!

А цепи продолжали хлестать океан. Они неумолимо приближались к кораблю. От оглушительных ударов сотрясались мачты и трещали переборки.

Днище повозки вместе с Карсой взгромоздили на сходни. Со стороны палубы к сходням привязали пару канатов, каждый из которых удерживала дюжина матросов.

– Снимите цепи! Он ведь утонет! – не унимался Торвальд Ном.

– Даруджиец, ты никак забыл, что здесь командую я? И мое обещание отрезать тебе язык остается в силе.

– Но днище может перевернуться!

– А это уже забота Маэля!

– Карса! – завопил Ном. – Ты видишь, что творится? Хватит уже изображать умалишенного! Скажи что-нибудь!

Теблорский воин выдавил из себя два слова, но они потонули в общем гаме.

– Что он сказал? – спросил капитан у Нома.

– Я не расслышал. Карса, повтори!

И Карса повторил. Потом еще и еще, с каждым разом все громче и отчетливее. А матросы тем временем толкали и толкали по сходням днище, к которому теблор был привязан. Теперь оно лишь наполовину выступало над водой.

Карса снова произнес эти же самые слова. В небе исчез последний просвет. Корабль окутала мгла. Близилось то, чего так боялся синекожий капитан. На мгновение установилась леденящая душу тишина.

– Сдохните все, – в последний раз повторил великан.

Небо ответило на его слова новым ударом черных цепей. Карсе показалось, что они метили ему прямо в грудь.

Над кораблем ослепительно сверкнула молния, и сейчас же заскрипели ломающиеся мачты. Все, из чего состоял корабль, гнулось, трещало и опрокидывалось. Днище повозки несколько раз подпрыгнуло, перевернулось и скользнуло вниз.

Блеснула вторая молния, и в свете ее Карса увидел распадающееся на куски судно. Мачт уже не было. Среди обломков корчились матросы. А в небе, над самой его головой, зловеще зияла громадная багрово-красная рана.

Новый удар погрузил Карсу во тьму.

Когда он открыл глаза, окружающее пространство было залито тусклым сероватым светом. Карса по-прежнему лежал прикованный цепями к днищу. Доски успели промокнуть. Совсем рядом плескались зеленые волны. Сбоку слышалось чье-то фырканье.