Страница 50 из 69
Глава 23
— Венера… — Прозвучал голос Всеволода Абрамова, — дочь… моя…
— Отец, — опустила глаза девушка, — я надеялась, что мы больше не увидимся.
— Я… тоже…
Петрин удивленно оглянулся. На его лице читалось недоумение. Мне даже показалось, будто в какой-то момент в глазах прокуратора блеснул страх.
— Тенехождение это запретная магия, — начал он, — запретная и ужасная. За ее использования, прокураторы преследовали Абрамовых. Я закрыл глаза тогда, в госпитале, когда ты продемонстрировал мне эти чары. Но сейчас… принять на себя такое…
— Я предупреждал тебя, — сказал я, — что то, о чем я попрошу, будет сложной задачей. И чтобы ее выполнить, придется принять эту магию.
— Придется… породниться… с Абрамовыми… — Сказал вдруг дух Всеволода Абрамова.
Петрин еще раз окинул тени, что стали в этом месте материальными. Предметы реального мира казались, напротив, полупрозрачными призраками.
— Ты носишь тенехождение в своем ареоле, — начал Петрин, — ощущаешь ли ты… какие-нибудь изменения? Порчу.
— Порчу? — Венера приподняла бровь, — что еще за порчу?
— Ну как же, — нахмурился Петрин, глядя на девушку, — порчу, что наводит тенехождение на душу мага. Прокураторы, что охотились на Абрамовых когда-то, всегда твердили о порченых душах этого рода.
— Что за бред, — зло бросила Венера и отвернулась.
— Нет никакой порчи, — сказал я, — тенехождение — демоника, потому что все это, — я окинул окружающий теневой мир, — соткано из душ представителей рода Абрамовых, и работает на них же.
— Члены нашего рода… — словно внезапный порыв ветра раздался голос Всеволода, — принесли в жертву свои души, чтобы род получил могущество… Получил тенехождение… По иронии судьбы… оно стало… нашим проклятьем…
— Вот, — кивнул Олег, — я об этом. Род Абрамовых проклят из-за тенехождения. Это плохая магия.
— Не само заклинание сделало род проклятым, а молва, что за ним идет, — сказал я, — их боялись, потому что знали, что от убийц из рода Абраомвых нельзя скрыться. Каждая тень может таить опасность. Именно эта злая молва и была проклятьем рода.
— И погубила нас, — сказала Венера строго.
— То есть, сама магия не опасна? — Недоверчиво спросил Олег Петрин.
— Неопасно. Как видишь, я все еще не сгнил заживо, — улыбнулся я.
— Тенехождение… подходит к концу… — С грустью в голосе сказал Всеволод.
— Что ж. Тогда я сделаю, что ты просишь, — решился Петрин, — в конце концов, если бы не ты, меня замучил бы сумасшедший маг крови Бояринов, а мою сестру сделал бы ходячей бочкой с кровью. Я котов.
— Тогда… приступим… — Всеволод Абрамов, — Венера… ты знаешь… что делать…
Мы оба уставились на девушку.
— Так передают тенехождение в роду, — сказала она, — предупреждаю, прокуратор. Это болезненно.
— Я привык к более, — самодовольно улыбнулся он, выпятив грудь.
— Тогда… предложите мне… свои руки…
Петрин растерянно посмотрел на меня. Я же глянул на Венеру. Девушка вытянула правую руку перед собой, ладонью вперед. Петрин, помешкав немного, сделал то же самое.
Мы стояли на длинной тени, что отбрасывала одна из башен Предлесья. Внезапно, часть теней перед нами забурлила, и черные щупальца вырвались наружу.
— Предки моей матери, — сказал удивленно Петрин.
— Сейчас будет больно, — стиснула зубы Венера.
Внезапно, щупальца, совершенно синхронно нанесли удары по ладоням обоих магов. Венера даже не вздрогнула. Петрин же, едва подавил крик боли, затрясся на поднявшихся ногах. Взяв себя в руки, он все же выпрямился и даже выпятил грудь. Лицо Петрина покраснело. Он закусил губу и скривился. Было видно, что прокуратор мучается от боли.
Щупальца же, тем временем приняли плоскую форму и выгнулись, словно желобки. Приникли к ранам на обеих ладонях. Я видел, как тонкие струйки крови: одна Птерина, другая Венеры, побежали вниз по щупальцам с неестественной скоростью. В месте, где щупальца соединялись, они приняли вид небольшой чаши.
Кровь магов смешалась в ней. Ярко-красная, она тут же почернела, а потом побежала вверх по желобку, к руке Петрина.
— Предки, — занервничал он, — что это? Что это за жижа?
— Держи руку, — скомандовала Венера, — если уберешь, ничего не выйдет! Второго шанса больше не будет.
— Проклятье, — выпалил Петрин и я увидел, как на его лбу выступил пот.
А потом черная кровь влилась обратно в рану. Петрин вскрикнул, но руку убрал, только когда теневые щупальца вернулись в дорожку под нами.
— Мать твою! Рука словно в огне! — Схватился он за запястье, — проклятье…
Тем временем, я почувствовал изменения в своем ореоле. Закрыв глаза, принялся глубоко дышать, быстро вошел в медитацию. Увидел, что из моего ареола исчезает начертанное на нем заклинание тенехождения.
— Оно исчезло, — сказал я, раскрыв глаза.
— Есть… силы… только на одного… — Устало прозвучал голос Всеволода.
— Черт! Сука… — Петрин махал рукой, так, будто обжегся, сжимал и разжимал пальцы.
— Боль пройдет, — сказала Венера холодно, — останется только тенехождение.
— Останется… не надолго… — Эхом прокатился голос Абрамова.
— Тогда нам нужно поторопиться. Олег? — Я посмотрел на Прокуратора, который обматывал ладонь носовым платком.
Петрин поднял глаза.
— Сегодня ночью ты идешь в поместье Сикорского. Что нужно делать, расскажу позже.
Сегодня небо было синим и ясным. Солнце стояло высоко. Август, после недавней грозы, вновь становился сухим и жарким.
Наутро следующего дня мы собрались в стенах академии. Людей здесь было гораздо меньше чем в прошлый раз. По моим впечатлением, вернулась треть студентов. Естественно, я был среди них.
Странности начались, когда все вошли во двор. За нами тут же с щелчком закрылись ворота.
— Прошу прощения, — протиснулся я между каким-то высоким парнем с простым деревенским лицом и девушкой, полноватой, но приятной, — разрешите мне пройти.
Мне нужно было находиться в начале группы, чтобы, когда все начнется, я успел среагировать, если Мире нужна будет помощь.
— Да, конечно, — сказал парень и прижал к себе небольшой чемодан, — ой, а вы налегке?
И действительно. У большинства абитуриентов, что были здесь сегодня, при себе имелась какая-то ручная кладь. Дети готовились остаться в академии на несколько дней.