Страница 5 из 16
Теон и эсхин
Эсхин возвращался к Пенатам своим, К брегам благовонным Алфея.Он долго по свету за счастьем бродил — Но счастье, как тень, убегало.И роскошь, и слава, и Вакх, и Эрот — Лишь сердце они изнурили;Цвет жизни был сорван; увяла душа; В ней скука сменила надежду.Уж взорам его тихоструйный Алфей В цветущих брегах открывался;Пред ним оживились минувшие дни, Давно улетевшая младость…Все те ж берега и холмы, И то же прекрасное небо;Но где ж озарявшая некогда их Волшебным сияньем Надежда?Жилища Теонова ищет Эсхин. Теон, при домашних Пенатах,В желаниях скромный, без пышных надежд, Остался на бреге Алфея.Близ места, где в море втекает Алфей Под сенью олив и платанов,Смиренную хижину видит Эсхин — То было жилище Теона.С безоблачных солнце сходило небес, И тихое море горело;На хижину сыпался розовый блеск, И мирты окрестны алели.Из белого мрамора гроб невдали, Обсаженный миртами, зрелся;Душистые розы и гибкий ясмин Ветвями над ним соплетались.На праге сидел в размышленьях Теон, Смотря на багряное море —Вдруг видит Эсхина и вмиг узнает Сопутника юныя жизни.«Да благостно взглянет хранитель-Зевес На мирный возврат твой к Пенатам!»С блистающим взором Теон Сказал, обнимая Эсхина.И взгляд на него любопытный вперил — Лицо его скорбно и мрачно.На друга внимательно смотрит Эсхин — Взор друга прискорбен, но ясен.«Когда я с тобой разлучался, Теон, Надежда сулила мне счастье;Но опыт мне в жизни иное явил: Надежда лукавый предатель.Скажи, о Теон, твой задумчивый взгляд Не ту же ль судьбу возвещает?Ужель и тебя посетила печаль При мирных домашних Пенатах?»Теон указал, воздыхая на гроб… «Эсхин, вот безмолвный свидетель,Что боги послали нам жизни — Но с нею печаль неразлучна.О! нет, не ропщу на Зевесов закон: И жизнь и вселенна прекрасны.Не в радостях быстрых, не в ложных мечтах Я видел земное блаженство.Что может разрушить в минуту судьба, Эсхин, то на свете не наше;Но сердца нетленные блага: любовь И сладость возвышенных мыслей.Вот счастье; о друг мой, оно не мечта. Эсхин, я любил и был счастлив;Любовью моя осветилась душа, И жизнь в красоте мне предстала.При блеске возвышенных мыслей я зрел Яснее великость творенья;Я верил, что путь мой лежит на земле К прекрасной, возвышенной цели.Увы! я любил… и ее уже нет! Но счастье, вдвоем столь живое,Навеки ль исчезло? И прежние дни Воотще ли столь были прелестны?О! нет: никогда не погибнет их след; Для сердца прошедшее вечно.Страданье в разлуке есть та же любовь; Над сердцем утрата бессильна.И скорбь о погибшем не есть ли, Эсхин, Обет неизменной надежды:Что где-то в знакомой, но тайной стране Погибшее нам возвратится?Кто раз полюбил, тот на свете, мой друг, Уже одиноким не будет…Ах! свет, где она предо мною цвела, — Он тот же: все ею он полон.По той же дороге стремлюся один И к той же возвышенной цели,К которой так бодро стремился вдвоем, — Сих уз не разрушит могила.Сей мыслью высокой украшена жизнь; Я взором смотрю благодарнымНа землю, где столько рассыпано благ, На полное славы творенье.Спокойно смотрю я с земли рубежа На сторону лучшия жизни;Сей сладкой надеждою мир озарен, Как небо сияньем Авроры.С сей сладкой надеждой я выше судьбы, И жизнь мне земная священна;При мысли великой, что я человек, Всегда возвышаюсь душою.А этот безмолвный, таинственный гроб… О друг мой, он верный свидетель,Что лучшее в жизни еще впереди, И верно желанное будет;Сей гроб – затворенная к счастию дверь; Отворится… жду и надеюсь!За ним ожидает сопутник меня, На миг мне явившийся в жизни.О друг мой, искав изменяющих благ, Искав наслаждений минутных,Ты верные блага утратил свои — Ты жизнь презирать научился.С сим гибельным чувством ужасен и свет; Дай руку: близ верного друга,С природой и жизнью опять примирись; О! верь мне, прекрасна вселенна. Все небо нам дало, мой друг, с бытием:Все в жизни к великому средство; И горе и радость – все к цели одной:Хвала жизнедавцу-Зевесу!»3–7 декабря 1814