Страница 9 из 22
Через него внутрь дохнуло бежевым облачком, которое медленно оседало рассыпанной пудрой. В луче света показалось несколько бесформенных тел каких-то монстров. Завязался бой, но поучаствовать всем в нём было нереально — и так слишком узкий проход сильно сократился из-за упавших сталактитов.
А затем «облачко» долетело и к нам.
Грёбаное, мать его, облако крошечных парящих опарышей, спешащих забраться под кожу.
— Прочь! — выкрикнула Альма, и на миг меня ослепила вспышка яркого света.
Вот и пригодилось обеззараживание пространства.
Остаток червей вокруг нас уничтожила Тия вампиризмом.
Убедившись, что все члены моей группы в порядке, я отправился вперёд искать кого-то из рейд-лидеров, чтобы уточнить детали происходящего.
В первого дохлого монстра я едва не вступил. Фигура, сотканная из сотен крохотных личинок, после уничтожения большей части тела чем-то вроде пиробласта, оставила после себя склизкое пятно с копошащимися последними особями.
Я не пожалел кошачьей грации, чтобы перепрыгнуть пару ступеней к чертям. Малейшая щель в защитном костюме — и паразиты будут внутри тела.
Впрочем, точно такие же опарыши спокойно летали в воздухе вокруг меня.
— Что это за твари? — спросил я, уловив смутный образ кого-то знакомого из гильдейцев.
— Ланцеты!! — послышался механический крик, искажённый защитной маской.
Перемахнув через завалы внизу с помощью крыльев, рядом приземлилась Тия. Вокруг шаманки было странное незримое поле, влетая в которое крохотные черви быстро теряли силы и падали уже мёртвыми ей под ноги.
Затем с резкого разворота превратила второе крыло в призрачную длань и поймала летящий в нас комок копошащихся опарышей. Те прошли сквозь полупрозрачную руку, но на выходе безжизненно опали на пол.
Так мы миновали последние метры лестницы и выбежали наружу, на девятый этаж, где уже была в самом разгаре битва червей и проходчиков.
И угораздило же прямо перед выходом сгенерироваться базе ланцетов!
Началась неприятная изнуряющая битва со всем окружающим пространством. Под прикрытием и с хорошей организацией воевать даже здесь было не так уж опасно — со всех сторон прикрывали товарищи. Но всё ещё очень выматывающе.
В конце-концов мы отвоевали небольшой участок локации и закрепились. Затем долго отбивались от нападений слияний червей. Самыми мерзопакостными оказались безликие тощие твари, состоящие из множества крошечных ланцетов. Эти обладали морфизмом и превращались в сожранных ими жертв, перенимая часть навыков.
Вот когда они вернулись защищать свою базу, стало действительно худо. Стена лишний раз напомнила, что здесь нет безопасных мест. Даже на втором можно попасться в тот же алый лёд и мгновенно погибнуть. Не следует недооценивать Стену, тем более на нижних этажах.
На этом этапе бой начал затягиваться.
Рейд-лидеры один за другим командовали ставить щиты и готовиться танкам, чтобы принять основной удар на себя. Несколько измотанных магов, со способностью вроде обеззараживания Альмы, без остановки очищали воздух вокруг, чтобы черви не успели прогрызть защитную одежду.
Было понятно, что атаку мы отобьём, но какой ценой?
Впрочем, сейчас речь шла не о жизнях, а лишь о ресурсах. Едва ли хоть кто-то в этой битве реально погибнет. Но вот сколько придётся потратить маны, ресурсов и сил целителей…
Спустя, наверное, часа с полтора борьбы с ланцетами, мы, с трудом волоча ноги, подошли к центру мрачной локации, где собирался Бульдог и остальные рейд-лидеры.
— Все целы? — спросил он через почти не искажавший голос шлем космодесантника. Он, на удивление, очень гармонировал с метеоритной бронёй, которая и сама была немного футуристичной, как для фентези.
— Все… стараниями лекарей, — отозвался Борей.
— Вот где бы тот высокоуровневый лекарь пригодился, — мрачно заметил Рейн.
Думаю, об этом сейчас подумали многие.
Что-то во всей этой истории было сильно не так, но я по большей части не думал об этом. Достаточно и простого наблюдения за членами Своры, с её откровенным бандитизмом, чтобы легко поверить в то, что они просто сами по себе обиженные на весь мир и будут вредить из чистой зависти. Но что побуждает Хищников делать всё это? Что они выигрывают, пытаясь навредить своему наставнику? В чём их выгода?
— Предлагаю на этом месте и разойтись, — сказал Бульдог. — Каждый знает, что делать дальше. Включаем промышленные мощности и разносим Стену до первого этажа.
— А как же последний привал? Ночлег там? — послышался девичий голос среди проходчиков.
— Расточительно тратить ману ради комфорта и чистить всю локацию от червей, — пояснил Риллдоу. — Проще разойтись, быстрее выйдем в место поприятней.
Я внимательней всмотрелся в локацию. Заброшенную лабораторию колдеров я узнал без подсказки Сайны. Белые строгие стены, белая плитка, цемент, торчащие ржавые части конструкций.
Ланцеты прочно обосновались здесь и уничтожили практически всё, что было возможно, так что от самих колдеров одна только плитка и оставалась.
А вот выходов было несколько. Они утопали в заражённом червями тумане, покрытые ржавчиной и нездоровой плесенью. Семь, если быть точным — каждому по одному и один в остатке.
Я дожидался почти до самого конца, чтобы уже в тишине позволить Тие как следует прочитать из оставшихся двух вариантов лучший.
— Здесь… был бой. Давно. Много боли и страха… Стены напуганы. Сейчас… никого. Тихо. Чувствую слабый источник жизни. Монстр. Полуживой.
— Некроморфы или ланцеты? — задумалась Сайна.
— Тихое место. Спокойное. Расслабляет. Хочется… спа-ать, — шаманка зевнула и посмотрела на меня сонными глазами через стекло в защитной маске.
— Ясно, туда ни ногой. Не зря все забраковали, — хмыкнул я.
— Не устаю восхищаться твоим оптимизмом, Арк, — вставил Мерлин.
— Как будто такие места здесь хоть раз оказывались тем, чем кажутся на первый взгляд, — напомнил я.
Бесформенная заражённая лаборатория сменилась руинами больницы в лучших традициях хорроров. Многочисленные следы от подпалин и копоти, следы крови, разбитое стекло и прочие атрибуты таких мест.
Даже лампы, как водится, моргали.
— Червей в воздухе меньше, но скафандры снимать нельзя, — сообщила Сайна.
На её голос в нашу сторону выбежал первый монстр. Нечто, взяло за основу человеческое тело, но подверглось некротическим мутациям, а чуть позже — было ассимилировано червями.