Мясник

‒ У меня свои источники.

‒ Что ж, я пыталась разобраться с кипой отчетов... ‒ она жестом указала на кучу бумаг на столе, ‒ и надеялась, что меня не будут отвлекать.

‒ Конечно, но считаю, что ты можешь прерваться, чтобы перекусить. Могу побиться об заклад, что ты не обедала.

Он поставил на стол у окна сумку и вытащил из нее контейнер, а вместе с ним и кружку, закрытую крышечкой, которые он поставил напротив одного из стульев. Затем вынул еще один контейнер и кружку. После положил столовые приборы на стол возле каждого контейнера.

Он указал на стул:

‒ Присоединяйся ко мне.

Она наградила его демонстративно-неповинующимся взглядом, но Рекс лишь тепло ей улыбнулся.

‒ Знаю, что сейчас ты воспринимаешь меня как врага, но как на счет перемирия. ‒ Когда Бекка нахмурилась, мужчина констатировал: ‒ Ты должна поесть.

Ее желудок заурчал. Он был прав. Она не ела и была голодна.

Девушка встала и...

Черт побери, но горе вкупе с итоговым эмоциональным хаосом было нестерпимо. Независимо от того, что она не хотела иметь с ним ничего общего, то, что он проявлял такую добросердечность к ней, привело к тому, что новые слезы выступили на глазах.

В ужасе она попыталась скрыть их, но Рекс заметил и в два быстрых шага подошел к ней. Затем заключил Бекку в объятия.

Она хотела отстраниться. Она пыталась изо всех сил. Но вместо этого растеклась по его могучей груди, обретая утешение в его теплых объятиях.

Слезы все текли и текли. Мокрые пятна разрастались на его рубашке, когда она пыталась унять рыдания.

‒ Прости, что все время реву,‒ пробормотала она между вдохами.

‒ Все нормально. Ты через многое прошла. Просто дай волю эмоциям.

Услышав эти слова, Ребекка вцепилась пальцами в ткань его рубашки и сильно сжала ее в кулаках, а затем разрыдалась.

Она проронила лишь несколько слезинок в кругу семьи, когда им всем пришлось пройти через похороны ее тети, а также всю ту неделю, которую ей дали на оплакивание своего горя.

Но сейчас, в нежных объятиях этого мужчины, она нашла то, что нужно было отпустить. Полностью и безоговорочно.

Рекс гладил ее по волосам и шептал утешительные слова. Это было так мило и воодушевляюще.

Нежно.

Ребекка не знала, как долго Рекс держал ее, но, в конце концов, рыдания утихли, слезы перестали течь, и она просто стояла в бережных теплых объятиях, где чувствовала себя защищенной.

Ей не хотелось шевелиться, никогда.

Наконец-то, девушка сделала глубокий вдох и отстранилась. Она не решалась поднять взгляд на Рекса, поскольку ее глаза опухли и покраснели. Но он пальцами взял ее за подбородок и приподнял голову, ее взгляд пересекся с его голубыми глазами, полными тревоги.

‒ Хочу, чтобы ты знала, что я рядом. Что бы тебе ни понадобилось. И когда бы то ни было.

Слезы опять накатили, но Бекка сморгнула их, когда кивнула, не в силах ответить.

Затем его губы припали к ее губам.

Она отдалась на волю поцелуя, такого нежного и жгучего. Заполняя потребность внутри себя, которую не могла... не должна была... даже постигать. Она просто знала, что сейчас ей это было нужно.

Он был ей нужен.

Их губы разомкнулись, и Рекс улыбнулся.

‒ Давай, поешь хоть что-то.

Он обхватил рукой ее талию и подвел к столу. Ребекка присела, уставившись с изумлением на контейнер перед собой. Рекс открыл его, и она почувствовала самый приятный аромат. Ее рот моментально наполнился слюной.

‒ Это просто феттуччини Альфредо с гребешками и креветками, но я подумал, что это подходящая еда в такой холодный вечер.

Он снял крышку с бумажного стакана.

‒ А это хорошее белое вино в дополнение к еде. ‒ Он вручил ей стакан и присел. ‒ Вовсе не так я хотел бы представить это блюдо, но даже без красивого фарфора и хрусталя, надеюсь, ты получишь удовольствие от еды.

Она отпила вино. Тепло разлилось по ее горлу и дальше по всему телу.

‒ Мне, правда, не следовало бы пить на работе.

Он пожал плечами.

‒ Ты долго работала, это был тяжелый день, и сейчас ты закончила. Нет ничего плохого, чтобы иногда нарушать правила.

Она поставила стакан на стол.

‒ Ты прав. На сегодня я закончила. А это значит, что мне не следовало пить, поскольку нужно на машине добраться домой.

‒ Ребекка, ты же не думаешь бросить вызов метели?

‒ У меня нет выбора. Не хочу спать в кабинете.

‒ Мы же в отеле.

‒ Отель переполнен, потому что несколько рейсов были отменены. И как бы то ни было, если бы я оставалась в отеле каждый раз, когда у нас метель, даже со скидкой для персонала, я бы разорилась.

‒ Тебе не нужно платить за номер сегодня.

Она скрестила руки на груди.

‒ Дай угадаю, ты приглашаешь разделить свой номер?

Он рассмеялся, от его глубокого низкого рокота по ее телу пробежал жар.

‒ Ну, я собрался рассказать, что беседовал по этому поводу с Бенджамином, и тот оставил несколько номеров для персонала. Бесплатно. ‒ Рекс улыбнулся. ‒ Конечно, если ты хочешь присоединиться ко мне, то я более чем рад. ‒ Он изогнул бровь.

‒ Номера вполне достаточно.

‒ Если передумаешь...

‒ Этого не произойдет.

Она наколола на вилку толстую креветку и пасту феттуччини, пытаясь отогнать прочь мысли об их прошлом совместном времяпровождении, и попробовала блюдо. Изысканный вкус привел ее в восхищение.

‒ Это неимоверно вкусно.

Он улыбнулся.

‒ Спасибо.

Ребекка съела еще немного, а затем уставилась на него через стол.

‒ Полагаю, ты не привык к снежной погоде, ‒ сказала она.

‒ Не к такой.

‒ Откуда ты?

‒ Я жил в разных местах. В основном вырос в Калифорнии, но провел несколько лет в Европе.

‒ Где-то в особенном месте?

‒ Я проводил время на разных курортах в разных странах континента.

‒ Как шеф-повар?

Рекс кивнул, наблюдая, как ее вилка вонзилась в раковину гребешка.

‒ Да, правильно.

Что-то в его поведении казалось странным. Словно он рассказывал ей то, что она ожидала услышать. Возможно, тогда он не был таким успешным. Вероятно, Рекс занимал не такое высокое положение на кухне, может мыл и убирал посуду.

Или, возможно, он что-то утаивал.

Ребекка потягивала вино, удивляясь самой себе. Неужели она просто искала причины, чтобы он больше не привлекал ее? Если в этом было дело, то перед ней стояла непосильная задача, поскольку несмотря ни на что, ей было сложно переубедить себя в том, что он не был прекрасным, заботливым мужчиной, с которым ей поистине хотелось бы попытать удачи.

‒ Что тебя заинтересовало в профессии шеф-повара? ‒ спросила она.

‒ Мои родители много путешествовали по работе, и однажды мы провели лето на курорте, который они помогали открыть. Я был предоставлен сам себе большую часть времени, и официантка ресторана, в котором меня оставляли одного, пожалела меня. Ее муж был шеф-поваром, и она однажды пригласила меня на кухню, чтобы познакомить с персоналом. Некоторые сотрудники отдыхали после обеда, играя в мяч, и они предложили мне присоединиться.

Рекс улыбнулся, его взгляд был томным.

‒ Игры в мяч стали регулярными, ‒ продолжил он свой рассказ. ‒ А шеф оказался большим дружелюбным детиной, который любил детей, поэтому я стал много времени проводить на кухне, наблюдая, как он готовил. В итоге, я напросился в помощники. ‒ Он передернул плечами. ‒ Вот так все и началось.

Ребекка улыбнулась.

‒ Это хорошая история. ‒ Но ее сердце болело при мысли о том, каким одиноким было его детство. ‒ Тогда расскажи о приключениях, которые с тобой происходили во время путешествий.