Мой Super сосед

Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с самоуверенным болваном.

— Я хочу поговорить с Кирой, — всё-таки решаю, что желаю объясниться с ней, если, конечно, она не бросит трубку, узнав мой голос.

Князь хочет что-то сказать, но нас прерывают. Какой-то мелкий врывается без стука и топчется, не решаясь заговорить.

— Ну? — спрашивает следак.

— Там это... вызывают вас, — мямлит, с ужасом смотря на меня. Похоже, не быть мне больше красавчиком. Нос, по крайней мере, уже не спасти.

— Иду. — Князь переводит взгляд с меня на парня, делает шаг и замирает. — Не двигайся, Чиж. У тебя там... эм, паук.

— Что? Где? Какой паук? — Он отряхивает руками рубашку, брюки, прыгает с ноги на ногу и истерически орет, словно девчонка.

— Да не вертись ты! Сейчас убьём его! Замри!

Я приглядываюсь, пытаясь одним взглядом разглядеть, что происходит, и смеюсь, думая о том, что если все в отделе Князя такие идиоты, как этот, то страна однозначно в надежных руках.

Что за спектакль они устроили? Какой ещё паук?

— Сейчас. Повернись спиной, он с плеча переместился куда-то назад, пока ты прыгал. — Парень поворачивается к нам спиной, Князь протягивает телефон, не найдя ничего лучше в качестве орудия для убийства паука, а мое сердце пропускает удар. Если судьба и пыталась дать мне знак, то это и есть он.

— Эй, господин следователь, не убивай Жорика, иначе дочь не простит тебя, — говорю назидательным голосом, а на самом деле волнуюсь за паука больше, чем за себя сейчас. Кира расстроится, если не найдёт его.

— Юморишь? Ничего, сейчас будем серьезно с тобой разговаривать. — Замахивается телефоном и бьет по спине застывшего, словно статуя, парня.

— Ай!

— Прости, Чижик, промахнулся.

— Я серьезно насчёт Жорика. Это паук Киры. Она любит его. Непонятно только, как добрался сюда. Если, конечно, у вас в отделении не живет такой же.

Князь замирает на минуту.

— Так что там? Вы его убили? Убили, да? — жалобно пищит Чижик.

— Серьезно её, что ли? — выдыхает он, а на меня находит какое-то спокойствие, и я наконец-то могу расслабиться, несмотря на то, что сижу в наручниках и неизвестно когда увижу небо не через решётчатое окно в камере.

Мы смотрим друг на друга, уже без прежней ненависти. Я понимаю, что мы похожи. Очень. Мы оба безумно любим одну и ту же девушку, и эта девушка разочарована в нас. Не зря ведь она никогда не упоминала о своём отце, наверняка между ними нет тех отношений, которые обычно бывают между детьми и их родителями. И не зря Князь не знает такого элементарного факта о дочери, как то, что она души не чает в этом жутком монстре, который, возможно, еще и ядовит.

— Кира в безопасности? — тихо спрашиваю я, не надеясь на ответ.

— Да, — выдыхает Князев, или кто он там, и выходит из комнаты для допросов.

— А с пауком, с пауком что делать? — кричит вслед Чижиков, не сводя взгляда с Жоры, который, шевеля своими лапками, быстро подбирался ко мне.

— Ну привет. Полагаю, теперь нам уж точно придётся подружиться, — хмыкаю, замечая, как парень, не получив ответа, быстро вылетает из комнаты.

И забывает запереть дверь на замок.

Чудесный сотрудник правоохранительных органов.

Глава 39

Кира

открыла глаза и уперлась взглядом в молодую девушку. Она увлеченно читала какую-то книгу и гладила свой выпирающий живот.

Я проморгалась, думая, что это всего лишь галлюцинация либо у меня нарушено зрение, но девушка никуда не исчезла и даже не стала выглядеть старше.

Совсем молода, между нами разница-то лет пять, не больше. Это и есть новая жена Димы?

Пухлые губы, густые ресницы, длинные вьющиеся волосы, идеальный маникюр и стройные ноги, несмотря на то, что кофейный столик завален обертками от шоколадных конфет.

Настоящая красотка, которая скоро подарит Диме «благодарную дочь».

Сколько времени я спала? Час? Три? Сутки? За окном темно, слышно, как во дворе время от времени лает собака, а ещё раздаются едва различимые мужские голоса. Кажется, они о чём-то спорят.

Незнакомка не замечает того, что я уже проснулась, поэтому несколько минут я рассматриваю её, не в силах оторвать взгляд, и понимаю, что чувствую ревность. К ней и ещё не родившемуся ребенку. У Димы своя жизнь, своя семья, и очень скоро он окончательно забудет обо мне.

Мне обидно. Дико.

Девушка переворачивает страницу за страницей, улыбается чему-то и тянется за очередной конфетой.

— Ой, ты уже проснулась, — смотрит на меня смущенно, закрывая и отставляя в сторону книгу. — Я Алиса, а ты, наверное, Кира.

Замечаю, как бегают из стороны в сторону ее глаза, как краснеют щеки и как она кусает свои губы. Нервничает, и, учитывая нашу с ней разницу в возрасте, есть с чего. Да она в дочери ему годится!

— Нет, я Анджела, — фыркаю, не сумев совладать со своими эмоциями.

— А... на кухне есть пельмени, домашние, налепила сегодня... будешь ужинать? — Она пытается казаться доброжелательной приветливой хозяйкой, но мне все равно. Моя голова сейчас занята совсем другим.

— Я не голодна, — выдыхаю и закрываю глаза, показывая тем самым, что разговор продолжать не намерена. Возможно, это грубо, но по-другому вести себя сейчас не хочется.

Я пытаюсь вновь уснуть, забыться, не думать о Владе, но в этот раз ничего не получается. Мозг подкидывает мне картинки, которые сменяются одна за другой. Вот мы с Владом гуляем в Луна-парке, а вот он, словно дикий зверь, набрасывается на меня в своей комнате. Наш первый секс, наши перепалки через стенку, мои маленькие проделки и безумные ночи любви... А ещё ревность, жуткая ревность к той блондинке, да и не только к ней.

и угораздило же меня так влюбиться! Повестись на обманщика! Наверное, сидит там где-то и смеётся над тем, какая я идиотка, что купилась на весь этот спектакль.

голосочек нашептывает мне, что ведь он произнес те самые три слова во время ареста. Мне же не привиделось, нет? Но я предпочитаю отнести это к недоразумению или списать на бурную фантазию и ненавидеть его. Всем сердцем. Тем самым, которое так болезненно сжимается при одной мысли об этом мужчине.

— Твоя комната в конце коридора, дом маленький, но главное — здесь есть горячая вода. — Алиса тактично покидает комнату, оставляя меня наедине со своим горем, и наконец-то я могу не сдерживаться и громко некрасиво разреветься.

Мне не хочется никуда идти, не хочется ни с кем разговаривать, даже не заглядываю в телефон, который, кстати, понятия не имею, где посеяла. Звуки мужских голосов все приближаются и приближаются, я вскакиваю с дивана и мчусь на поиски той самой комнаты, которую выделили мне, падаю на кровать и даю выход истерике.

Влад, ты скотина, самая настоящая! Чтоб тебе там икалось!

Ночью мне снился Влад. Сначала мы целовались у меня в кухне, медленно избавляясь от одежды, а потом он нащупал на столе кухонный нож и воткнул в мой живот. Все залило кровью, а он смотрел на меня и усмехался.

Немой крик застрял в горле, я открыла глаза и первые несколько минут не могла понять, где нахожусь.

Тонкие шторы не удерживают солнечный свет, и я жмурюсь от того, насколько ярко в комнате.

Слышу гул мотора, который приближается и стихает прямо во дворе дома. Лениво потягиваюсь и иду к окну, чтобы посмотреть, кто приехал.

Из белого внедорожника появляется Дима, смотрит куда-то в сторону, и на его лице расцветает улыбка. Замечаю, как неспешным шагом к нему направляется Алиса. Они обнимаются, перекидываются несколькими фразами, которые я не могу разобрать, несмотря на то, что окно в комнате, которую я временно занимаю, открыто. Потом Дима нежно целует ее в губы, поглаживает живот и, приобняв девушку за талию, направляется в дом. И снова укол ревности. И снова какое-то непонятное чувство в груди.

Какое-то время я просто лежу и пялюсь в потолок, находясь где-то в прострации. Потом решаю осмотреться в комнате и раскладываю свои вещи, пытаясь занять чем-то и руки, и голову, чтобы не думать о Владе и о той опасности, которая мне грозит. Получается плохо, но я обещаю себе, что ещё несколько дней — и я полностью забуду об этом мужчине.