Изабелловая масть

— Жаловаться клиентам или просить их о помощи тоже не вздумай. Это аукнется не только тебе, но и твоей семье. Ты поняла? У тебя ведь ещё сестра есть? Красивая? — Архип угрожающе понизил голос, давая понять, что он серьёзен. — И я не шучу, Вера. Ты ведь умная девочка… не расстраивай меня. Ты — моя работа. Я — твоё всё. Понимаешь меня?

Конечно… что тут непонятного?

Оставив его на кухне одного, я отправилась в свою комнату. По пути застыла возле одной из спален. За дверью избивали одну из девушек… У каждой из нас был свой надзиратель. У каждой из нас был свой Цербер.

Всхлипнув, я пошла дальше. Моя рука повисла над рукоятью. Холодные пальцы погладили воздух, а губы, страшась, дрогнули ещё раз. Моё сердце забилось с утроенной силой, когда я, наконец, распахнула перед собой дверь. Взгляд тут же зацепился за кровать. За подарочный пакет, что покоился на покрывале.

Распаковывать подарки всегда волнительно, правда?

Поджав губы, я шагнула внутрь тёмной комнаты. Застыла перед кроватью, сжимая пальцы в кулаки. Сжимая и разжимая. Кусая щёку с внутренней стороны и тяжело дыша.

Виктор… найди меня. Умоляю… я так хочу быть нужной. Тебе.

Глава 31

В доме громко играла музыка. Завывающие мотивы наводили ещё большую тоску, чем есть. Меня уже совсем ничего не радовало. Меня разрывало на части, на мелкие атомы. У меня зудела душа. Я стала похожей на растение. Растение, о поливке которого все забыли. Я погибала.

Моя одежда пропахла сигаретами. От моих волос также несло никотином. Меня тошнило от самой себя. От всего, что меня окружало.

Отложив в сторону блокнот и карандаш, что я с трудом выпросила у Архипа, я поднялась с постели и на слабых ногах подошла к окну. Мне нельзя было к нему подходить, но чего не сделаешь в момент отчаяния? Иногда мне казалось, что я готова пойти на многое… чтобы меня просто пристрелили…

Но они не ищут лёгких путей.

Они отдают неугодных девочек в дома, где их просто подсаживают на наркоту. Тогда с ними справиться гораздо проще. Управлять ими становится так легко.

Приблизившись к окну, пальчиком поддела шторы и аккуратно выглянула. Всё тот же унылый зимний пейзаж. Голые деревья, корявые ветки, серый подтаявший снег и высокий кирпичный забор. Кованые ворота, за которыми можно было рассмотреть дорогу, скользящую вверх. Мы были внизу. На дне ли? Даже не знаю.

Всё моё тело болело. Бока снова ныли, а губы были разбиты в кровь. Сухие корочки не позволяли даже улыбнуться… хотя, какие мне тут улыбки?

Осторожно коснулась кончиком языка присохших болячек и задумчиво уставилась на свои руки. Мои ногти были обломаны, а на запястьях были яркие голубые синяки… Это сделал Семён. Тот самый кругломордый. Он приехал на днях, и именно он организовывал фотосессию, если, конечно, её можно таковой назвать.

Нижнее бельё для фото. Именно это лежало в пакете. Я не могла это надеть по своей воле. Это было мне не под силу. Я взбрыкнула. И была снова избита. Удивительно, что именно Архип пришёл мне на помощь. Именно он остановил Семёна, услышав мои сиплые хрипы и крики.

Фотосессию пришлось отложить. Как и мою "работу". Теперь необходимо было дождаться, когда моё тело заживёт.

— Планируешь побег? — в этот раз я даже не испугалась. Незаметно выпустила из дрожащих пальцев шторы, и перевела взгляд на Архипа.

Тот стоял в дверях. Его мутноватый взгляд блуждал по моей комнате, временами задерживаясь на мне.

Я молча опустила голову и, сжав челюсти, посмотрела себе под ноги: на пёстрый ковёр. Я не хотела ничего говорить. Не сейчас. Хоть я и нарушила "обед молчания", слов у меня было так мало… Мне нечего было сказать людям, которым не интересно меня слушать. Им это попросту не нужно.

— Хотел тебе кое-что предложить, — негромко произнёс, заходя вглубь моей спальни.

Тут же привлёк моё внимание. Я подняла голову, перехватывая смеющийся взгляд. Заострённые черты лица совсем немного смягчились. Архип держал в руке пару плиток шоколада.

Я едва не рассмеялась…

Раскатала губу.

Думала, предложить он мне хочет нечто иное. Свободу, например?

— Шоколад? — усмехнувшись, я проглотила голодную слюну. — Какая щедрость…

— Не любишь? — тёмные густые брови сошлись на высокой переносице.

— Люблю, — наверно, я должна быть ему благодарна?

Потому что кормили нас очень скудно… закупали только самое необходимое. Мы готовили себе сами из тех продуктов, что были. Ничего особенного: крупы, птица, овощи. Пожалуй, это всё. Нас даже хлебом не кормили, утверждая, что это плохо скажется на наших фигурах и отобьёт потенциальных клиентов…

Архип прошёл ещё немного и, остановившись у кровати, положил шоколад на покрывало. Несколько секунд молчал, просверливая в моём лице отверстие. Словно что-то выискивая в моих глазах. Что?

— Вот ещё, — он полез в карман чёрного пальто и бросил рядом с шоколадом тюбик с какой-то мазью, — чтобы зажило быстрее.

Ничего не ответив, я поджала губы и отвернулась. Рассматривая тёмный узор на шторах, мысленно просила его выйти из комнаты. Оставить меня одну.

И дать мне сдохнуть.

— Мне нужно другое, — хрипло проговорила, не поворачиваясь больше к нему.

— Что же? — в пару широких шагов, он настиг меня.

Остановившись за моей спиной, дышал в затылок, запуская дрожь по моей спине.

— У меня вот-вот начнутся месячные, — заламывая пальцы, тяжело задышала, — мне нужны средства гигиены.

— А, ты об этом, — кажется, моя просьба его ни сколько не удивила, — здесь всё есть. В кладовке. Пошли.

Архип дёрнул меня за предплечье, вынуждая пойти следом. Я послушно зашагала за мужчиной. Стараясь абстрагироваться от музыки, звучащей всё громче, и стараясь не смотреть по сторонам. Мне не нравились взгляды остальных мужчин находящихся в этом доме. Удивительно, но в такие моменты именно рядом с Архипом я чувствовала относительную безопасность. Вот такой сюр…

— Это всё? — поинтересовался мой Цербер, когда мы вернулись в комнату.

— Да, — засунула пару взятых упаковок в шкафчик, — то есть, нет…

— Говори.

— Мне нужны трусы.

— У тебя трусов нет? — ухмыльнулся, и покосился на мои ноги.

— Обычные. Обычные трусы, а не тесёмки, которые мне предоставили…

Архип протяжно вздохнул… я, если честно, всё ещё надеялась, что мне удастся убедить его взять меня в магазин. Однако, я ошибалась.

— Хорошо. Будут тебе трусы.

Он провёл медвежьей ладонью по своему лицу, растирая отросшую щетину. Его взгляд сосредоточился на моих губах. Мне стало не по себе. Снова коснувшись кончиком языка уголка рта, я села на край кровати. Опустив голову, смотрела на его ноги, обутые в грубые ботинки. Он подошёл почти впритык.

Кровь бросилась в лицо, когда его рука прикоснулась к моему подбородку. Подцепив его двумя пальцами, он вынудил меня задрать голову. Губы мгновенно задрожали. Мысленно я готовилась к новой порции боли.

— Не надо, — прошептала, преодолевая дрожь.

— Не надо что? — Архип медленно опустился передо мной на корточки.

Моё сердце замерло. Прислушиваясь к собственному шумному дыханию, я чувствовала, будто моё горло сжимали ледяными тисками. Мне показалось, что мои глаза снова наполняются слезами.

— Я ничего не сделала… не бей меня…

Я готова была обхватить его ноги. Прижаться к его бёдрам щекой и умолять, не бить меня. Потому что Семён, кажется, выбил из меня весь дух.

— Я не собирался тебя бить, Вера, — Архип аккуратно коснулся моей разбитой губы, — Ты ведь не сделала ничего плохого.

Он посмотрел в сторону окна, где я была несколькими минутами ранее, и криво ухмыльнулся. В такие моменты Архип пугал меня ещё сильнее. Словно он прислушивался к демонам, сидящим на его плече. И я никогда не знала, чего от него ожидать.

— У меня тоже есть к тебе просьба, Вера, — привлёк моё внимание шелестящим голосом. Я погрузилась в тёмные зрачки его глаз. Они заполонили собой почти всю радужку. — Потанцуем?