Страница 19 из 41
Белые и красные шары гармонировали с огромными букетом роз, подаренном им же.
Бутоны тоже были белые и красные, сильно пахли.
Буквально весь салон затопило их маслянистым, тяжеловатым ароматом.
***
Ехать от больницы до нашего дома было не очень далеко, но я с трудом выдержала до конца поездки.
К моменту, когда машина остановилась возле подъезда, у меня сильно разболелась голова, а запах роз стоял комом в горле.
– Давай немного прогуляемся? – предложила я.
Слава поежился: он был без шапки и шарфа.
Укороченное зимнее пальто стоило очень недешево, ладно сидело на его спортивной фигуре, но совершенно не было предназначено для зимы, даже в европейской части нашей страны.
– Может быть, прогуляемся немного позже? – предложил Слава. – Я забронировал нам столик в ресторане, хотел посвятить этот день нам с тобой – только тебе и мне.
– Ладно, – я решила не упрямиться, пойти на уступки.
Все-таки наши отношения зависли на волоске от разрыва, и, если мы хотим их сохранить, придется друг другу уступать.
– Замечательно! Ты не пожалеешь, – расплылся в довольной улыбке супруг.
Мы неторопливо дошли до подъезда, муж сам нес цветы.
Я не удержалась и задала вопрос, который меня терзал:
– Судя по всему, ты решил вопрос с…
Супруг перебил:
– Да, – выпалил коротко, словно отрезал.
Он нахмурился, лоб прорезали горизонтальные морщины.
Приехал лифт, муж придержал передо мной двери, пропустил вперед.
Створки лифта закрылись за нами, Слава посмотрел мне в глаза:
– Я поговорил с мамой. Не могу сказать, что разговор был из легких. Мне пришлось вызывать ей скорую, – помолчал, добавив с укором. – Дважды, – сделал упор. – Но мы же не хотим думать об этом, верно? – произнес нарочно веселым тоном и улыбнулся.
Его улыбка показалась мне совершенно неискренней, внутри появилось не самое приятное ощущение. Слава меня не укорял, но его взгляды, намеки казались полными обвинительных ноток.
Мол, смотри, я все ради тебя делаю, с мамой ругаюсь, а ты, негодяйка такая, совсем меня не ценишь!
Хотелось заглушить внутренний голос, заставить его замолчать.
Но с недавних пор я только и делала, что слышала его критические замечания. С того самого вечера, когда праздничный ужин был испорчен.
Голос, полный сомнений, заговорил во мне и не прекращал вещать.
Во всем искал подвох, заставлял сомневаться!
Мне пришлось вести борьбу с собой.
В итоге я ощущала себя неловко, будто не в своей тарелке нахожусь, и ничего не могу с этим поделать.
НИ-ЧЕ-ГО!
Куда ни посмотри: сплошные ограничения!
Так не говори, об этом лучше не задумываться сейчас, радуйся тому, что есть, не жди от мужа слишком много, оставь в покое завышенные требования, прими ситуацию такой, какой она есть…
Последнее давалось мне труднее всего.
Слава же не отказался от малыша.
Слава отпер дверь квартиры, пропустил меня внутрь.
В коридоре тоже стояли цветы, гелиевые шары парили под потолком там и здесь, повсюду! Стояли декоративные электрические свечи.
Словом, муж постарался на славу, наняв декораторов-оформителей праздника.
– У нас ресторан через два часа. Как минимум, час на дорогу, учитывая пробки, выделенные по яндекс-карте, – сообщил мне муж, водя пальцем по экрану своего дорогого смартфона. – Тебе же хватит час на сборы, милая.
Мне очень хотелось принять душ, смыть запах больницы. Всегда казалось, что у больниц – въедливый запах, даже у самых чистых, опрятных, которые обслуживают только частных клиентов.
Душ, укладка, макияж. Нужно еще платье выбрать… На все – только час! Придется делать все быстро.
– Я постараюсь успеть.
И лишь ответив, я поняла, что Слава, в общем-то и не спрашивал, хватит ли мне одного часа на сборы. Он просто озвучил это, и все.
Спокойно.
Не стоит придираться по каждому пустяку.
Еще один вопрос зудел внутри, не давая покоя.
Зуд лишь усилился, когда я увидела на комоде в спальне одиноко стоящую бутылочку для детского питания.
– Слава, с кем сейчас находится твой ребенок?
Муж, проходивший мимо, задержался в дверях.
– Пока с мамой. Ей помогает справляться сиделка. Позднее Богдан будет жить с нами… Если ты не захочешь оставить работу ради ухода за малышом, я найму для него няню.
В ресторан мы все-таки опаздываем на полчаса. Слава просил придержать для нас столик. Пробки оказались даже выше, чем вывела средний показатель яндекс-карта. Намного выше.
Неуловимое раздражение и недосказанность витает в воздухе. Музыка в ресторане звучит назойливо, а в соседях слева оказывается молодая парочка. Парню лет двадцать пять, а его спутнице и того меньше. Он отсыпает тупые шутки, она громко закатывается: “а-ха-ха…ааа….”, “а-ха-ха… ааа…”, причем тянет это “ааа…” с таким стоном, будто финалит в сексе.
Голова начинает трещать почти сразу же. Улыбаться и поддерживать ничего не значащую беседу становится все сложнее.
– Милана, ты такая напряженная, – замечает муж. – Все в порядке?
– Голова разболелась. От этих, – киваю в сторону соседей. – Может быть, попросишь официанта, чтобы он сделал им замечание? Мы в ресторане, а не в дешевой забегаловке, где можно ржать на весь зал.
– Хм… Честно, я почти не обратил внимания.
Я отпиваю немного сока.
– Конечно. Ты в телефоне большую часть вечера проводишь.
Пальцы мужа застывают над экраном телефона. Он беседует со мной, но все время с кем-то переписывается, на звонки отвечает тоже смс-ками. Я знаю, что он бизнесмен, что у его дизайн-студии сейчас большой заказ на разработку дизайна для целого жилищного комплекса, но неужели так сложно выделить хотя бы полчаса и пожертвовать этим временем во имя нас двоих?!
– Милана, это важное. Клянусь, последнее.
– Извини, я выйду на открытую террасу, подышу свежим воздухом.
– Милана, там курят, тебе нельзя! – доносится мне вслед с упреком.
Но следом я слышу, как телефон мужа разражается новой трелью, и он отвечает:
– Да, Макс. Видел. Что тебе неясно в моих правках? Давай на пальцах объясню.. Открывай свой проект. Первую отметку красным видишь?..
Ясно. Разбор полетов.
Это надолго.
Приняв шубку от работницы гардероба, я сворачиваю вправо, там свободная зона. Летом здесь ставят дополнительные столики и открывают большие окна, превратив в дополнительные места для тех, кто хочет перекусить дешевле и не против курящих рядом людей. В холодное время года здесь просто большая зона для тех, кто хочет выйти подышать свежим воздухом. Вижу двух беседующих мужчин, они курят, но если встать подальше, у открытых окон, то сигаретный дым не доходит.
Краем глаза я замечаю, как один из мужчин поворачивает голову следом за мной, наблюдая пристально.
– Ладно, Алексей. Еще увидимся! – хлопает по плечу второго мужчину и направляется ко мне уверенным шагом.
Что-то в его голосе кажется мне смутно знакомым.
– Добрый вечер. Милана? Ковалева Милана? Я не ошибся? – обращается ко мне.
Я отрываю взгляд от созерцания вечернего города за окном, смотрю на подошедшего. Узнавание проносится по коже легкой дрожью.
Это тот мужчина из больницы, чья жена сбила меня с ног.
– Добрый вечер. Это вы. Сергеев Тимофей, кажется?
– Собственной персоной, – кивает мне и разглядывает мое лицо с легкой улыбкой. – Прекрасно выглядите. Но кажетесь грустной. Все в порядке?
– Все в порядке. Кроме того, что за соседним столиком расположилась парочка громких невежд, – пытаюсь обратить все в шутку. – Пытаюсь не сорваться на снобские нотации о том, как нужно вести себя в общественном месте данного уровня, – развожу руками.
Черт, совсем несмешно вышло. Но Сергеев кивает.
– Не поверите, иногда меня тоже такие типы жутко бесят. Поэтому, если предстоит важный вечер, я заранее оговариваю моменты, чтобы никто из посторонних не помешал. Вы не одна?
Он рассматривает меня с интересом и довольно явно упирается взглядом в мое обручальное кольцо. Я делаю тоже самое. Сергеев усмехается: