Страница 18 из 41
– Милана. Ты такая сердитая. Я просто не знаю, как с тобой разговаривать. Колючкой стала! Это беременность на тебя так влияет? Или ты решила, что лучшая защита – это нападение? – усмехнулся Слава.
– Скажи, это твоя мама на меня наговаривает? Про измену и прочее.
Слава издал странный звук горлом: то ли закашлялся, то ли поперхнулся.
– Нет, Милана. С чего ты решила?
Но его голос прозвучал немного натянуто.
Значит, все-таки свекровь!
Наняла кого-то, кто заснял нужный момент и преподнес, как измену. Может быть, даже немного монтажа было…
– Просто я подумала...
Я замерла, прислушалась к себе. Ладонь лежала на животе, было так приятно думать о нем…
Хотела бы я, чтобы у малыша была полноценная семья: мама, папа, любящие бабушка и дедушка? Разумеется!
Может быть, есть хотя бы крошечный шанс как-то найти шанс помириться с мужем? Не знаю еще, как воспринимать его-чужого ребенка, но хорошо понимаю, если его мама так и продолжит вмешиваться, семья будет развалена.
Окончательно…
– Слава, ты хочешь быть со мной?
– Что за вопросы такие странные?
– Хочешь? Да или нет. Просто ответь.
– Да. Да, я бы хотел, чтобы все было, как раньше.
Я грустно усмехнулась. Как раньше? Как раньше, милый, уже не получится, ты первый сделал шаг к этому.
– А ты? Ты, Милана… – жарко поинтересовался муж.
Я не успела ответить, приблизился голос свекрови.
– Славик, сыночка, ты чего там застрял?
– Мама, вернитесь к Богдану. Я сейчас приду.
– У меня уже руки ноют его качать, сердце снова шалит… – раохалась. – Помощь бы не помешала! Давление поднялось.
– Я сейчас приду, мама, – ответил с большим раздражением Слава и, судя по звуку шагов, отошел как можно дальше.
– Милана? – спросил он. – Ты все еще здесь?
– Да, Слава. Я здесь. И я… Я бы тоже хотела… Попробовать сохранить семью. Но…
– Но что? – подхватил супруг.
– Но твоей мамы стало слишком много в нашей жизни, Слава. Если она продолжить вмешиваться и плеваться ядом в мою сторону, у нас ничего не выйдет.
– На что ты намекаешь?
Я хорошо знала своего мужа, могла представить, как он озадаченно нахмурился.
– Намекаю, что пора очертить границы и жить, как того хочется нам двоим, без советов со стороны.
После моих слов повисает тишина изумленная.
– Слава? Ты все еще здесь? Ты меня слышишь?
– Слышу, – выдавливает. – Но не совсем понимаю, что… что ты под этим подразумеваешь? Хочешь, чтобы я со своей мамой прекратил общение? – мычит. – Совсем?!
– Слава!
Черт побери, мне нервничать нельзя, но, разговаривая с мужем, я начинаю терять терпение и злиться.
– Твоя мама позволяет грубости в мой адрес. Я в положении и не собираюсь терпеть такое отношение к себе… Я уже молчу про то, что мне как-то придется мириться с чужим ребенком в нашей семье! Ведь ты его завел и избавляться не намерен, так? Ты не находишь, что получается слишком много хотелок для тебя и совсем ничего для меня не остается?! Я не призываю тебя совсем не общаться с твоей матерью и вырезать ее из своей жизни окончательно. Но ты должен понимать и нести ответственность и за нашу семью тоже. Пока я не вижу осознания и понимания с твоей стороны, только претензии и твои желания. Их слишком… много, Слава. Тебе нужно пересмотреть отношение к жизни. На одном твоем эгоизме мы далеко не уедем.
– Вот как… – тянет он.
– Меня скоро выписывают из больницы. Вообще должны были выписать еще сегодня, но я попросила еще один день. Тебе хватит одной ночи и половины дня, чтобы решить этот вопрос?
– Ты меня подгоняешь! – возмущается он. – Хочешь… – понижает голос. – Чтобы я на ночь глядя маму из дома выгнал?
– Боже, Слава! Хватит драматизировать! Мария Константиновна является счастливой обладательницей чудесной трехкомнатной квартиры, которую ты ей подарил. Ночевать на улице ей точно не придется. Лишь прикусить свой язык и отпускать в мою сторону меньше яда. Только и всего… В общем, – выдыхаю. – Я все сказала. Сообщи мне свой ответ, пожалуйста, до завтрашнего утра.
– Милана… – зовет меня супруг.
– Да?
– Я все еще тебя люблю!
Следом на заднем фоне слышится голос свекрови, охающей без конца, стонущей, как ей тяжело и трудно носить малыша на руках, а он такой капризный и плачет постоянно, если не брать его на ручки.
Я испытываю глухое раздражение от всей этой ситуации и, быстро пожелав мужу спокойной ночи, быстро сбрасываю вызов, переставив телефон на беззвучный режим.
Разговор с мужем прошел тяжело и натужно.
Мне буквально пришлось заставлять себя говорить с ним, и всякий раз, когда он показывал свою нерешительность, я испытывала глухое раздражение, внутри закипало недовольство и такой всплеск негативной энергии, от которого хотелось просто взять и швырнуть телефон об стену. Кидать и кидать его снова и снова, крича при этом, пока от телефона не останутся одни осколки, обломки…
Телефон, конечно, ни в чем не виноват.
Все этот Слава!
Заварил кашу, а расхлебывать не собирается.
Так и хочет остаться хорошим, послушным сыном в глазах собственной матери, и совсем не думает о том, что может потерять при этом меня.
Хочет тянуть и тянуть эту ситуацию, как жвачку, надеясь, что само решится?! Так, что ли?!
Ох, зла не хватает!
Просто не хватает никаких нервов!
На лбу выступила горячая испарина. Нет, так никуда не годится. Общение со Славой приводит лишь к тому, что я испытываю неудобства во всем.
Пусть уже решится на что-то. Решился же он завести ребенка на стороне.
Интересно, сам додумался? Или все про тоже с удачной идеи мамы, случайно подброшенной в его голову?
Надоело находиться в подвешенном состоянии!
Как только он на свадьбу решился, не с одобрения мамы?!
Чем больше я думаю, тем сильнее во мне выплескиваются негативные волны. Я уже не уверена даже, что люблю супруга.
Может быть, сработала привычка?!
Просто привыкла, жизнь текла ровно, нам удавалось обходить острые темы.
Но один неверный шаг в сторону и все вылезло наружу.
***
Остаток вечера и ночь выдаются неспокойным, я ворочаюсь без сна долго-долго, засыпаю лишь под утро, когда начинает светать.
Однако сон мне снится безумно приятный, словно вознаграждение за мучения прошедших нескольких дней. Мне снится, что я гуляю по парку и толкаю впереди себя коляску с малышом. Коляска бежевая, с оранжевыми вставками, а малыш, судя по кружевной шапочке с бантиком сбоку, все-таки девочка. Мою талию оплетает уверенным жестом мужская рука – горячая, сильная. Я поворачиваю голову, в желании увидеть его лицо, но слепящие лучи солнца мешают разглядеть спутника.
Сон оставляет приятное послевкусие, поэтому внутри рождается уверенность в собственных силах и появляется спокойствие.
В конце концов, я сделала все, что могла в отношении своего предателя-мужа: я дала ему время объясниться, предложила продолжить отношения, попросила лишь пойти на уступки… Сделает он шаги со своей стороны или нет – его ответственность, как мужа и главы семейства.
Черт подери, он все-таки мужик!
***
В районе обеда меня собираются выписывать.
От мужа – ни звонка, ни строчки.
Я собираю свои вещи, пытаясь вспомнить, на сколько дней бронировала гостиницу, и думаю, надолго ли продлить придется, пока не подыщу другую квартиру.
Я так уверена, что муж до сих пор мнется, не определился в своих решениях и желаниях, что для меня сюрпризом становится, когда он встречает меня в холле больницы с огромным букетом роз в одной руке и каким-то подарком – в другой.
– Милана, – улыбается мне. – Поехали домой?
Глава 16
Одними цветами все не обошлось.
Слава украсил свой седан представительского класса шарами так, словно у нас было какое-то торжество, сродни выписке из роддома или свадьбе.
Я видела, что он из кожи вон лез, чтобы меня впечатлить.