Страница 64 из 78
Осознав, что жертвы не хотят умирать без сопротивления, маги подошли к процессу весёлого уничтожения всего живого более серьёзно. Они сформировали огненные шары, один отправив просто в зал, в скопление мертвых и живых, а второй в стол, за которым укрылся Лансель. Взрыв шара раздробил стол, но практически не зацепил самого Ланселя, оставив лишь несколько ожогов и неглубоких ран на его лице от разлетающихся кусков бывшего укрытия. Но в следующее мгновение, не дав Ланселю оправиться, на него падает охваченная огнём люстра, отчего рыцарь Тафира тоже возгорается.
— Убью… К-ха, гребаные культисты… никогда не прощу… убью всех духов! — пытался кричать Эшер не обращая внимания на боль и обжигающий воздух. Боль, несмотря на выносливость и магию, все нарастала. Он все пытался вытащить копьё, но труп дипломата и то, что копьё засело глубоко в полу не дало ему шансов. Спустя пару секунд тщетных попыток, на Эшера падает ещё одна охваченная огнём люстра, просто напросто придавливая его к полу ещё сильнее и позволяя огню охватить его тело.
«Спастись любой ценой!» — вот какая мысль проносится в голове Канцлера и, преодолевая боль, он включил личную технику блокирования боли и частичной регенерации, которая позволяет ему поддерживать жизнь, правда, Эшер оказывается прижат так сильно, что не имеет возможности выбраться.
Рикардо был достаточно далеко от падения, так что ему повезло. Он осмотрел зал и понял, что одна из люстр из-за своих размеров заблокировала собой выход, а из-за продолжения все большей и большей активации огненных заклинаний магами, всё помещение охвачено гарью и диким пламенем. Настолько диким, что ещё чуть-чуть и просто расплавится кожа от температуры воздуха. Заметив приближающегося мага огня, Рикард решается на рискованный шаг.
— Удачи, Канцлер! — крикнул Рикард. Видя, что ему не справиться, он сиганул в окно, зацепившись за карниз, но его опаленные руки ослабли, отчего король свалился вниз, как мешок с органическими удобрениями и чуть не разбился о землю. Рикард сохранил жизнь, хотя и потерял сознание.
— ПРЕДАТЕЛЬ! — заорал вдогонку Рикарду Эшер, подумав о том, как он будет карать предателей после своего излечения. Но маги дали понять, что ему должно быть некогда об этом думать. Ведь пока он тщетно пытается выбраться, дергая свободной рукой, в попытке вытащить хотя бы копьё, к нему подходит маг, практически в упор заливая его огнём. Вначале один, затем второй, а затем и вовсе, всё четыре мага, которые освободились от своей работы по уничтожению правителей, подошли к Эшеру. Хоть его броня и была крепка, но под ней оставалось всё то же сочное, мясное тело. Маги не жалели Совиста, и силой их огня тот просто напросто превратился в кипящее месиво, будто бы его зажарили в железном быке.
— Добавьте рис, и плов будет отменный! Аха-ха-ха! — пошутил один из магов.
В это время, сир Лансель из Тафира, о котором все забыли, на решительном напряжении своей воли смог использовать мышечное напряжение, чтобы доползти и вылезти в окно из того ада, что происходил в зале. Удивительно, но он мягко приземлился и пережил эти события. Чедр, матерясь и сломав себе одну ногу, выпрыгнул вместе с ним. О его удаче можно слагать легенды, ведь он не имел никаких магических способностей, но все же пережил это падение.
На верхнем этаже Дворца огонь уже было не остановить, поэтому маги решили покинуть его. К несчастью, один из них свалился и разбил голову, но остальные смогли выбраться на этаж ниже, а потом в суматохе и покинуть дворцовый корпус.
— Эй, Ксайр, смотри, здесь какой-то воин в доспехах валяется, видимо труп из свиты какого-то правителя, — грязный рабочий с лопатой ткнул в найденное под обломками дворца тело. Они уже несколько дней разгребали завалы и хотели поскорее закончить с этой тяжёлой и неприятной работой.
— Хм, странно, его не значится в списках. Надо уточнить у чиновников, наверное, неполный список мне подсунули, — ответил тот, кого звали Ксайр, шелестя бумагами с предположительным списком погибших.
— Бля, оно шевелится! — с испугом отпрянул от трупа рабочий, указывая на руку «погибшего», зацепившуюся за копье, лежащее рядом.
Но, не обращая внимания на вопль каллорца, воин поднимался, тяжело опираясь на копье. Доспехи, несмотря на произошедший пожар, не были оплавлены и лишь остатки красного плаща указывали на то, что этот человек участвовал в событиях, произошедших на Собрании. Лишь одна фраза вырвалась из хрипящего горла того, кого весь мир считал мертвым:
— Предатели… предатели посмели оспорить мое право…