Страница 38 из 78
Суровый капитан поддерживал порядок, насколько это было возможно. Его фальшион яростно обрушивался на головы мертвецов, разрубая их желтые черепа, пробиваясь через сталь. Ветеран предыдущих компаний, практик второй ступени. Пожалуй, он лично перебил нежити больше, чем остальной его отряд — неопытные бойцы были неровней для мертвяков. Ведь в отличие от элитных отрядов, они выполняли скорее полицейские функции и были не готовы к таким столкновениям. Особенно с высшей нежитью.
Моргенштерн мертвяка обрушился на бойца справа от капитана, вбивая молодого парня в землю словно гвоздь. Бойца слева настигли зубы одного из мертвецов, разрывая его шею. Тяжелый меч обрушился на щит капитана, заставляя того припасть на колено. Следом откуда-то пришелся укол копья, который капитан чудом смог отвести вверх кромкой щита, спасая себя от смерти. Капитан отмахнулся своим мечом и начал вставать. Но мертвяк, презрев опасность, резко пошел на сближение. Меч капитана прорубил полусгнившую бригантину мертвяка и… Застрял в ней. Опыт старого ветерана сыграл против него же. Он не привык, что кто-то подставляется под смертельные удары. И тем более получив сталь в брюхо — может продолжить биться, словно ничего и не было. Капитан всего на секунду растерялся, и мертвяк воспользовался оплошностью старого солдата. Удар ноги не только опрокинул капитана, но и заставил выпустить оружие из рук. Уже падая, капитан понял — это конец. Его и его ребят.
Мертвяк, возвышаясь над старым воякой, поднял клинок, чтобы пробить сердце воина. Но старый вояка даже понимая бесполезность дальнейшего сопротивления, не собирался сдаваться. Он пнул мертвяка в ногу, заставляя того потерять равновесие. Тут же он перевернулся вместе с мертвецом и, оказавшись сверху, воткнул мизерикорд в светящийся зеленым глаз противника, да так, что трехгранное острие вышло с другой стороны. Но не успел капитан вернуться в бой, как тяжёлый моргенштерн со свистом обрушился на его голову, превращая ту в кашу вместе со шлемом.
Державшиеся лишь на авторитете капитана воины в ужасе обратились в бегство, не разбирая дороги…
Тем временем, находящиеся в порту войска стремились сбить летучий корабль. С этой целью использовали они все, что есть — магов, арбалетчиков, осадные орудия. И пока взоры бойцов устремлялись в небеса, в порт на всех паруса, совершенно не замеченный, шёл корабль. Разрезая волны, он и не думал снижать скорость, лишь продолжил идти своим курсом. И когда он достиг порта, раздался взрыв.
Порт горел. Горели деревянные корпуса судов и тканевые паруса. Даже вода горела. Белая смола разлилась по округе, чтобы дать огню силы. Огонь же не разбирал правых и виноватых, он пожирал всех.
Моряки, стражники, мирные жители — все бросились тушить пожар, пока он не уничтожил весь город. В ход шёл песок, земля, магия — но лишь когда порт выгорел дотла, огонь смогли остановить.
Зив и Виз услышали взрыв, когда со всех ног бежали от нежити. Громкий звук и зарево впереди заставили их остановиться и осмотреться.
— Это че, порт, что ли, горит? — удивленно произнес Зив.
— Кажись он. Видно, у герра коменданта дела так же плохи, как у нас, — тяжело дыша ответил Виз.
— Ты бы лучше не о хере коменданте, а о нас думал. Нам-то че делать? — Зив оглядывался, пытаясь понять, куда им дальше. Они так бежали по лабиринту улиц, что просто-напросто заблудились в переулках.
— Не барагузь, лучше стремай где летучка, — Виз был более сдержан и собран, хотя тоже тяжело дышал. Его новый и начищенный нагрудник был весь в крови и ошметках чьей-то плоти. Он смутно помнил, как прямо перед ним кому-то из стражей поделили голову пополам.
— Да вона она. Кажись, ещё группу сбрасывает. Сколь ж их на корабль-то помещается… — Зив смотрел на небо, где корабль плыл в средний город и сплюнул тягучую слюну.
— Значит, туда нам ходу нет. Назад — тоже, там мертвяки.
— Да и вперёд неохота, вон как полыхает.
— Значится, только в одну сторону идти и можем.
— Ну тогда пошли.
Узкие улочки извивались, как змеи, ведя братьев в неизвестном направлении. Дома становились хуже, дорога разбитей, а значит, они приближались к нижнему городу. Уже видны были ворота в мир нищеты и грязи, как никогда спасительные и как никогда желанные, как…
— А ну стоять! В связи с тревогой в нижний город нельзя.
Два плечистых и крепких мужика с пышными усами и рыхлым животом преградили братьям путь. Вооруженные алебардами толстяки, казалось, полностью закрывали собой арку ворот, и протиснуться между ними казалось невозможным.
— Так это, мы ж тоже из стражи, у нас даже вон, гербы нашиты, — Виз для убедительности даже потыкал в свой залитый кровью поддоспешник.
— Ну нашиты и нашиты, а впускать и выпускать никого не положено, — невозмутимо ответил один из толстяков.
— Так нам по делу туда, мы ж не абы кто, мы ж тоже из стражи, — Зив потыкал в свой нагрудник с изображением Каллорскана.
— Да хоть императрица Анна! Я сказал не положено, — ответил, как отрезал все тот же толстяк, и в голосе его послышалась сталь.
Виз и Зив не собирались так просто сдаваться и уже были готовы продолжить спор, как…
— Ааааааа, нееет, не надо! Спасите! Пожалуйста! Доча! — за спинами братьев раздался душераздирающий крик женщины, и они обернулись. Четверо мертвецов в ржавой кольчуге со светящимися зеленью глазами, вышли на открытую местность. За собой они волочили ревущих женщин и детей. Было среди пленников и несколько мужчин с явными признаками борьбы. У одного, например, отсутствовала начисто правая рука. Толстяк, увидев это, тяжело забасил:
— Стоять! Именем Эшера и человеческой расы, отпустите пленных!
И немертвые бросили людей на дорогу, но лишь для того, чтобы разобраться с возникшей помехой. Связанные и напуганные, пленники все равно бы не смогли бежать. Толстяки, покрепче сжав древки своих алебард, как две горы двинулись на четырех мертвецов.
— Зив, валим, пока эти ушли. Сейчас незаметно проскочим — и все, спасёмся.
— Виз, надо помочь. Этих всего двое, а нежити аж четверо. Уравняем шансы? А? — Зив говорил уверенно, смотря даже не на нежить, а на маленькую девочку связанную словно гусеница, которая плача пыталась подползти к маме, марая свою некогда белую сорочку в грязи.