Страница 55 из 82
— Привет, Мирон. Ты удивишься, но я не очень рад тебя видеть.
— Что ты здесь делаешь?
— Я — приманка. Если бы Осеан не удалось тебя поймать, они задействовали бы меня. Послали в квартиру того пацана.
— Всё-таки они знают, где Амели?
— Не знают. Твоя подруга и хакер скрылись из Улья до того, как Оссеан на них вышла.
Мирон почувствовал укол сожаления. Да не просто укол, это была дикая, почти непереносимая боль!.. Она бросила его. Сбежала, как только Мирон вышел за дверь. Оставила позади, как использованный презерватив.
— Так что нет смысла её защищать, верно? — голос Виталика пробился сквозь шум в ушах.
— Что? — переспросил Мирон. Смысл доходил медленно, словно он находился под толстым слоем воды. — Ты что, работаешь на них? На Минск-Неотех?
— Они не плохие, — пожал плечами Виталик. В темноте кабины его силуэт казался расплывчатым, нечётким. — Не такие, как все корпы. Они реально хотят помочь.
— Кому?
— Человечеству.
— Ух ты! Не слишком ли пафосно?
— Но кто-то же должен, — сказал Виталик. — Ты же видел, что твориться на улицах. Беспорядки везде. Здесь, в Дрездене, в Кенигсберге, Москве, Берне, Мадриде… Скоро у полицейских закончатся ресурсы, и города будут предоставлены сами себе. Помнишь, что я говорил о средних веках?
— Да. К сожалению, так думаешь не ты один.
— Минские ребята хотят помочь. И они могут — поверь мне. Нужно только выдать Амели Карамазову, или Орэн Кеншин — как ключевую фигуру в рядах заговорщиков. Если она окажется у нас, её отец перестанет закачивать в Плюс вирусы. Он не захочет, чтобы дочери причинили вред. Но если нет… Нирвана падёт через двенадцать часов.
— Где-то я уже такие песенки слышал, — усмехнулся Мирон. — Нирвана падёт и миллионы людей свалятся в энцефалическую кому…
— Да причём здесь кома? — Виталик пожал плечами, и на миг Мирону показалось, что перед ним сидит призрак. — Все эти бездельники просто выйдут на улицы, усугубляя хаос. Будет плохо, Мирон, очень плохо. Пожары, эпидемии, низвержение морали по экспоненте…
Всё бы ничего, если бы не такой же мальчишка, чуть помладше, не говорил то же самое, почти теми же самыми словами…
— И ты хочешь сказать, что всё это прекратиться, если я выдам Амели?
— Это позволит договориться с её отцом, — быстро сказал Виталик. — Он возглавляет группу экстремистов, которые сейчас, в эту самую секунду, сеют хаос во всём мире. Закачивают в Плюс вирусные видео, провоцирующее насилие и вандализм. Взламывают фарм-заводы и перепрограммируют линии на штамповку дешевых наркотиков. Отключают линии доставки. Сотни станций зарядки дронов подверглись нападению и разграблены.
— И ты думаешь, он поведется на такой шантаж? Человек, который решил уничтожить мир, всё прекратит из-за дочери?
— Аналитики просчитали, что это — самый эффективный сценарий. Орэн — ключевой элемент всей игры. Ей принадлежат акции и активы компаний — наследников Технозон.
— Но в новом мире это уже не будет иметь значения, — Мирон силился разглядеть лицо Виталика. И не мог. — Если всё рухнет, то пофиг, кому раньше принадлежали акции и активы. Делёж начнётся по новой.
— Громадные бункеры, набитые под завязку лекарствами, туалетной бумагой и сублимированными галетами. Восстановимые порошковые соки, мясные бульоны, консервированное клонированное мясо… Батареи для дронов, аккумуляторы, портативные средства связи. Электронные библиотеки. Миллионы файлов, начиная с тех, в которых сказано, как сделать аппендэктомию без помощи робота-хирурга, до тех, в которых доходчиво объяснено, как плавить руду. Они готовили этот переворот ГОДАМИ. Только Амели имеет доступ во все эти места. Если не будет её — никто не сможет добраться до складов.
Она говорила, что всё будет в порядке, — вспомнил Мирон. — Люди будут получать медикаменты и пищу, тепло и воду…
— Твои хозяева хотят, чтобы она передала им ключи от бункеров, — догадался он.
— Не ключи. Коды.
— Да похую.
— Кто-то должен позаботится о людях, — сказал Виталик. — Прекратить забастовки, снизить накал беспорядков, обеспечить население всем необходимым…
— И конечно же, они хотят сохранить Нирвану.
— Нирвана питает Плюс. Никто в мире ни на одну секунду не захочет остаться без Плюса. Это как… Впасть в кому. Не слышать, не видеть, ничего не знать… Ты разве этого хочешь?
Мирон честно задумался. Мир без Плюса. Никто ничего не знает, и все мечутся, как голуби с оторванными головами…
— Если Амели ушла от Капюшончика, как я смогу её найти?
— Ты был близок с ней. Ты можешь придумать, как.
Только сейчас Мирон понял, что с Виталиком что-то не то. Голос, интонации, манера для усиления речи кивать головой в такт словам — всё это было по-прежнему. Но он говорил, как механическая кукла. Ни одного лишнего слова, междометия или возгласа. Никакого пыхтения, почёсывания или ёрзанья на сиденье. Кукла.
Его накачали «Фокусом», — подумал Мирон. — Залили по самые брови, а затем в подкорку заложили варианты ответов на вопросы… Он сейчас на автопилоте.
— Как ты себя чувствуешь, Виталик? — спросил он. — Как прошла твоя операция? Ты перестал расти? А аудитория? Ты продолжаешь транслировать в Плюс? Сколько у тебя сейчас подписчиков?
— Это не важно, — сказал Виталик очень спокойным ровным голосом. — Мы должны говорить об Орэн. Когда ты придумаешь, как с ней связаться?
— Скоро, — улыбнулся Мирон. — Очень скоро. А пока расскажи о себе. Чем ты занимался, пока меня не было?
Накачанные «Фокусом» могли поддерживать беседу лишь в заданном ключе. Они не способны отвечать на отвлечённые вопросы, не имеющие отношения к сценарию…
Конвертоплан мерно гудел. Оссеан видно не было — высокая спинка пилотского кресла скрывала её полностью. Кабина представляла собой сплошной обтекаемый феррокерамический болид. Где они летят, куда, и скоро ли прибудут на место — оставалось тайной.
— Ты должен связаться с Орэн, — повторил Виталик. Из его голоса пропали все человеческие интонации. В сумеречном свете приборной панели было видно, что мышцы лица подростка судорожно подёргиваются.
— Держись, бро, — Мирон поймал его горячую руку и крепко сжал. — Держись. Я что-нибудь придумаю.