Страница 37 из 82
Глава 10
3.10
— Очень похоже на моего братца, — усмехнулся Мирон.
Подошла женщина и поставила перед ними еще один медный кувшин с кофе. Амели улыбнулась и прощебетала что-то по-французски.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она, разливая кофе по узкогорлым стаканчикам с медной чеканкой.
— То, что это в его духе: заварить бучу, а затем самоустраниться. Чтобы дерьмо разгребали другие. Он ненавидит марать руки.
— Это ты в фигуральном смысле?
— В каком хочешь. Платон не способен довести дело до конца. Прекрасно это понимая, он заранее находит себе помощников — марионеток. И дёргает их за ниточки до тех пор, пока его не удовлетворит результат. Но знаешь что? — Мирон наклонился над столом и посмотрел Амели в лицо. — Результат его не удовлетворяет никогда. Ни разу. Он бесконечно находит изъяны, заставляет переделывать, и в конечном итоге, сваливает вину на исполнителей.
— Поэтому ты решил потеряться? — Амели допила кофе и налила себе ещё. Мирон свой пил не торопясь, маленькими глотками — боялся, что сердце, и так разогнавшееся сверх меры, выскочит из груди.
— Я похитил конструкт из Технозон, — медленно сказал он. — Ценой, между прочим, нескольких жизней и чёрт знает скольки поломанных судеб. Я перевёз его в Токио и помог выйти Платону в Плюс. Разобрался с хакерами, Призраками и Сонгоку. Но ему… — горло перехватило и Мирон замолчал.
Это просто слова, — подумал он. — Но того, что за ними стоит, вслух не расскажешь.
— Ему было всё мало, — продолжила за него Амели. — Платон хотел тут же начать строить новую реальность. У него были идеи, планы — которые кто-то должен был воплощать. А еще ему нужно было зеркало, — Мирон вскинул на девушку удивлённый взгляд. — Зеркало, в котором бы отражалось его величие. Его мессианство, его жертва.
— Как ты… — он хотел спросить, как она догадалась, но Амели продолжала говорить.
— Но ты больше не мог этого выносить. Ты, живой человек из плоти и крови, подверженный усталости, страху, мелким страстям и крупным разочарованиям — ты просто устал быть марионеткой. Тебе хотелось покоя.
— Откуда ты знаешь? — наконец спросил Мирон, когда Амели замолчала. — Ты будто побывала в моей шкуре.
— А я и побывала, — кивнула девушка. Хвостик на затылке дрогнул, вокруг лица качнулись мелкие прядки волос. — Мой дед. Такеши Карамазов. Точная копия твоего брата Платона. Вы были ровесниками, близнецами — это дало тебе силы противостоять его всесокрушающему эго. Я была всего лишь ребенком. Маленькой девочкой, которая боготворила своего деда. Он был… — Амели достала сигареты, выбила одну, и щелкнула зажигалкой. Под тентом поплыл горький вишнёвый дым. — Он был как бог. Как грозовая туча на горизонте. За малейших промах следовало наказание… Презрением. Небрежением. Равнодушием. Грёбаный ублюдок.
— Он любил тебя, — тихо сказал Мирон. — Я мало был знаком с Такеши, и всё, что я знаю: он любил тебя.
«А ты убила его» — мысленно добавил он. И только сейчас понял: а ведь он мог поступить так же. Сколько раз он мечтал о том, чтобы прикончить Платона? Задушить, утопить, сбросить с крыши…
— Мне он этого не говорил, — сказала Амели, выпуская из ноздрей струйки дыма. — Да, где-то в глубине души я понимала, что так и есть. Но тем не менее, всегда это был тонкий баланс между требовательностью и ожиданием. Он всегда хотел от меня большего.
— И ты бунтовала. Уходила в загулы, пробовала наркотики, завела шашни с его клоном…
— Не тронь Ясунаро, — в голосе Амели послышались отголоски снежной лавины. — Только он помогал мне оставаться на плаву. Ты сильнее меня, если смог пережить такое давление в одиночку. Без Ясунаро я бы сломалась.
— Теперь Такеши мёртв, — сказал Мирон. — И ты свободна.
Амели криво улыбнулась и с яростью затушила бычок о блюдце.
— А ты свободен? — спросила она. — Ты, сидя в лагере беженцев, под тентом, который защищает от всевидящего ока камер, спутников и дронов, можешь утверждать, что освободился? — Мирон промолчал. — Вот так и я… — Амели налила себе еще одну порцию кофе и выпила залпом. — Наследство Такеши громадно. Оно опутало весь мир, как паутина. И в этой паутине — я. Как муха.
Протянув руку, Мирон взял Амели за кончики пальцев. Они были ледяными, несмотря на летнее тепло и выпитый раскалённый кофе. — Подтянув к себе, взяв её бледную лапку обеими руками, он улыбнулся. Надеясь, что улыбка вышла именно ободряющей, а не жалкой.
— Возможно, нам с тобой пора стать пауками, — сказал он. — Хватит заходиться страхом каждый раз, как паутина дёргается.
Амели тоже улыбнулась. Впервые Мирон видел на её лице такую робкую, тихую улыбку.
— Страх — это барьер, который остался далеко позади, — сказала она. — Последние несколько лет я нахожусь в диком ужасе.
С улицы послышался густой, сотрясающий землю рокот. И тут же один из автоматчиков-бородачей повернулся к ним и кивнул Амели. Та поднялась.
— Идём, — сказала она, натягивая толстовку через голову. — Пора ехать.
— Куда? — Мирон понимал, что вопрос довольно глупый. Но не спросить не мог.
— Есть одно место, где нам помогут прочесть флэшку, — пояснила Амели. — К тому же, оставаясь здесь, мы навлекаем неприятности на местных жителей.
— Мы достаточно времени провели под открытым небом, — согласился Мирон. — Извини, я об этом не подумал.
— Так было нужно, — отмахнулась Амели, набрасывая капюшон. — Мы были приманкой, — она протянула Мирону такую же толстовку с капюшоном. — Минск Неотех землю роет, чтобы тебя найти. Они обязательно узнают о том, что ты здесь.
Мирон посмотрел на бородачей, которые знаками помогали припарковаться громадному грузовику. Тот сдавал задним ходом, временами взрёвывая так, что невозможно было говорить.
— Когда они явятся, им окажут тёплый приём, ведь так? — спросил он, когда наступило затишье: грузовик остановился и теперь бородачи с грохотом открывали задние створки контейнера.
— В Минске должны быть абсолютно уверены, что ты был здесь.
— Ключевое слово «был»? — спросил Мирон.
— Их направят по ложному следу. А мы пока кое-с-кем поговорим.
Гуманитарная помощь, — понял Мирон, глядя на одинаковые ящики с логотипом стилизованного кадуцея и крыльев.
Бородачи споро разгружали грузовик. К ним присоединилось еще несколько мужчин, кто-то прикатил тележку для крупногабаритных грузов.