Страница 19 из 190
— Вон тот фургон у противоположного конца улицы. Крыша явно была срезана и переделана для придания радиопрозрачности, хотя «задули» в один цвет, на совесть. Будет приказание, Охаяси-сама?
— Пока нет. Сам знаешь, эта ситуация и на нас играет. Только родителей, которым испуганные детишки начнут названивать, нам здесь не хватает. Оп-па!
Ещё какое оп-па! Для начала, с громким «всшшш!» через повреждённый стеклопакет во все стороны ударили струи пара. Грохот удара — и все стёкла на этаже вылетают мелкой крошкой! Нарастающее шипение, клубы пара быстро густеют до настоящего облака, накрывая тенью стоящих у ограждения людей и машины.
— Господин, пройдите в машину, — потеребил Охаяси за рукав секретарь. — Осколки падают довольно близко…
ВШШШ! БАММ! — Этажом ниже картина повторяется: пар, стекло, пар.
Садясь в лимузин, Итами отметил, что события явно идут не по тому плану, что довели до сведения посредника — по крайней мере и он, и его охрана так и стоят, задрав головы и раскрыв рты…
— Ками-сама!
— Расчёты! Быстро! Пеногенераторы! Надо загасить эту гадость!
Из окон горящих этажей в сторону перегороженной улицы хлынул настоящий ливень и… и он горел!
Немногочисленные зеваки, собравшиеся за полосой ограждения вынуждены были резко отскакивать и убираться с пути: бронированный «люкс-класс» Охаяси и машины кортежа, бамперами разорвав ленты, откатывались задним ходом от постепенно скрывающегося в облаках пара здания.
— Стой! — отдал команду наследник, и, не дожидаясь, выскочил из машины. — Дальше нельзя, всё пропустим.
— Господин? — телохранитель, до того незаметной тенью следующий за Итами и его помощником, внезапно «проявился в мир».
— Если я правильно понимаю, дела на верхних этажах приняли дурной оборот, и отцовская «подстраховка» сработала. (Помощнику) Немедленно останавливай сброс акций по договорённости с этим на бирже. Пусть попробуют отыграть, что успеют. (Телохранителю) Приказ по группе: готовность! Как только начнётся — всей группе прикрытия бежать к назад к зданию.
— Начнётся, господин?
— Уверен, мы не пропустим!
— Я борт один, принимаю группу!
— Борт один, взлёт по готовности, повторяю, взлёт по готовности.
— Вас понял!
— Я больше никогда не пойду в аквапарк, клянусь! — несмотря на весь контроль водяной техники мизучи, Хонда Охаяси умудрилась наглотаться воды, и теперь отчаянно отплёвывалась. Неудивительно, ведь на этажах мы работали фактически в толстостенном пузыре из воды, испарение которого Сидзука постоянно компенсировала поддержкой потока из пробитого бассейна. Работа нашлась всем. На мою долю попали «проблемные» места несущих конструкций без внешних физических повреждений, и их было много — благо Сора выискивала их и буквально указывала пальцем, куда наложить «паром света». Куэс несколькими ударными техниками разгоняла обжигающую газовую смесь вместе с перегретым паром и буквально выбивала ей уцелевшее остекление (а так же тонкие перегородки и всё, что не являлось монолитом с полом или потоком). «Сладкая парочка» методично работала «ходячей электросваркой»: им целеуказания раздавал Кукер, причём кое-где прямо через растрескавшийся бетон. Глядя на это, а так же вспоминая описание специфики работы разных кланов, что «слил» мне Коуджи, отправляя архив Джингуджи из регионального офиса, я подумал, что «пустых ветвей» может быть не так уж мало: по крайней мере якоинские гены я уже встречал (и даже каждый день — в школе!). В родстве с Карасу оказались «замазаны» Момочи, и вот теперь — это. Кеккей Генкай Охаяси, похоже, мог что-то делать со свободными электронами в металле, и, видимо, был неплохим подспорьем для пользующихся мечами самураев этого клана. Но если в мече сила крови была способна «раздуть» ток, достаточный лишь для разряда и красивых искр при ударе о другой проводящий материал, то в многометровых тяжах арматуры на месте микро- и не-микро разрывов вспыхивали настоящие, безумно-горячие дуговые разряды и родовая способность Михаила оказалась очень даже кстати.
Потом, когда мы «три минуты» отдыхали перед финальным «рывком вниз» — а Богиня рек, чертыхаясь, пыталась свести «этим раствором» хотя бы самые крупные ожоги, я аккуратно спросил, были ли в их родах учёные или хотя бы квалифицированные инженеры. Что ж, ожидаемое «нет». Всё-таки «тётя Ро» очень удачно спародировала в своём семитомнике общество магов, привив им гротескное «магло-не-ведение». Правда, у меня сразу же возникли интересные вопросы к товарищам физикам вроде Теслы, Вольта и Гальвана, которые «внезапным озарением и случайностью» открыли свои законы. А Кулибин, который вообще без образования делал свои механизмы? Интересно, есть ли кеккей генкай на восприятие математики? Хотя да, что это я. Лобачевский!
Но — время поджимало, и пришлось «прыгать». Только внутри бешеного потока, заполнившего аварийную лестницу, или вот так вот — внутри лифтовой шахты, когда тело вместе с тоннами воды рушится вниз, и только сила и воля мизучи отделяет тебя от состояния «кашица кровавая», удаётся прочувствовать всю мощь стихии… и тех, кто ею повелевает. Нас никто не видел — теперь пар заполнял и весь холл первого этажа, а мы стояли в пузыре этого горячего тумана. Стояли… и молчали. Все слова были сказаны. Ну-у… почти все.
— Вы это, ребята, аккуратнее там. Патроны у вас в стволах боевые, — идея мне конкретно не нравилась, но это был единственный способ «сохранить лицо» всем и сразу. И кое-кому отплатить той же монетой.
— Вы тоже, не поубивайте друг друга, что ли! — Сора выглядела помято, но силы улыбнуться в себе нашла. Я пожал Михе руку, остальным поклонился, за моей спиной то же проделали Сидзука и Джингуджи. Теперь, по плану, надо дать им отойти, и… я с сожалением протянул девушке верно послуживший мне трофейный «укорот», из «бойца невидимого фронта» снова превращаясь в «обычного японского школьника»… Ну, почти!
— Куэс, будь аккуратна, не прибей моего любимого вассала. А ты, Сидзука, мою любимую невесту… Эээ, что?
— Ю(то)-тян (-доно)! Ты что такое говоришь! — абсолютно идентичным жестом упёрли руки в бока девчонки.
УПС! Вот я ляпнул! Чёрт, похоже я уже совсем на пределе — даже на адреналине практически не контролирую себя.
— Потом разберём, что я сказал! Время! Время!