Паутина Света V

Интерлюдия 31 Япония, Такамия Мерухи Джингуджи Часть 2

Мерухи Джингуджи задёрнула тяжёлые шторы, погружая комнату в полумрак, — скорее рефлекторно, чем по необходимости: заклятие «дальней связи» позволяло собеседнику отлично разглядеть интерьер и пейзаж за окном, если оное попадало в «поле зрения» магической техники. Простое ухищрение с ограничением светового потока в помещении давало просто замечательный эффект: кроме абонента «на той стороне» не видно было практически ничего. И только после этого Матриарх ответила на вызов.

— Мама, привет. — а вот Куэс маскировкой не озаботилась, и было видно, что интерьер в её помещении довольно простой: стол, диван, огромная плазменная панель телевизора на заднем плане, высокие «трубы» колонок «домашнего кинотеатра», кресла. — Извини, что раньше не ответила — у нас тут было… рабочее совещание.

Джингуджи-химе выглядела слегка усталой, кроме того, вместо любимого очередного «модельного» платья с короткой юбкой девушка натянула пышный свитер комбинированной вязки, опускающийся ниже талии, и брюки. Вкупе со снежно-белыми волосами, заплетёнными в толстую косу, перекинутую через плечо на грудь, образ получался настолько отличным от своеобычного, что Матриарху машинально захотелось протереть глаза! Если бы не голос и не метка-татуировка в середине лба… пожалуй, родную дочь можно было и не узнать. И… Мерухи непроизвольно вздрогнула — глаза! Радужную оболочку фиолетового цвета мозг старшей колдуньи поначалу просто отказался обработать, привычно «подставив» вместо невозможной расцветки привычную тёмную.

— Здравствуй… дочь… моя. — не без усилий откликнулась старшая носящая полумесяц: мало того, что дочь обесцветила причёску и вставила (не иначе как мать выбить из колеи!) контактные линзы, так ещё и обратилась с приветствием не как обычно «здравствуйте, Джингуджи-доно», а подчёркнуто по-родственному. И ещё этот наряд… В последнее время мать и дитя редко общались: точек соприкосновения оставалось слишком мало, а распределить утверждённые задания, полученные от Круга в обязательном порядке, проще было по е-мейлу. Охлаждение отношений «в семье» между Мерухи и Куэс началось уже давно, и «первой начала» сама Мерухи. Врочем, после «лечения» у Амакава это было предрешено…

…Ладно, когда девочка под новыми впечатлениями твердит о «новом друге» и «будущем муже» через неделю и даже месяц после последней встречи… но через год? Причём не просто год монотонных тренировок и занятий — после первого семестра Академии⁈ Сама Матриарх даже сейчас помнила, какая волна впечатлений обрушилась на неё саму, когда она, прожив почти восемь лет затворницей в поместье, первый раз переступила порог учебного заведения не где-нибудь в Японии — на другом конце света! Да она к третьему месяцу занятий уже с трудом вспоминала про родные пенаты — так сильно всё вокруг отличалось от того, к чему она привыкла! Настоящая «новая жизнь»!

…в общем, к уважаемому Генноске Амакава у Мерухи Джингуджи возникло несколько не самых приятных вопросов… вот только задавать их было уже некому: клана номер шесть больше не было. Правда, был малолетний наследник — но что можно спросить с ребёнка семи лет под техникой подавления и с «отредактированной» памятью: при получении опеки Социальный Комитет собрал дополнительные сведения, включая официальные нотариальные бумаги Главы Амакава и результаты работы школьного психолога. И если с тем, что амулетная техника сделал из Юто Амакава немага на следующие девять лет, ещё можно было смириться, то немногие затёртые воспоминания о клановом обучении ставили на мальчике как на возможном брачном партнёре крест. Впрочем, помня слова Генноске, Матриарх не сказала дочери ни да, ни нет и предпочла «тянуть резину», обновлять ограничители магического потока в теле дочери и… «действовать по обстоятельствам». Некоторое время тактика казалась удачной — Куэс самостоятельно познакомилась с Малькольмами, произвела впечатление Силой, красотой и характером, ситуация с ростом Источника стабилизировалась, и старшая носящая полумесяц постепенно совсем задвинула вопрос «в долгий ящик»… и даже не заметила, как всё пошло вразнос!

Возможно, кто посторонний справедливо указал бы, что нормальный детский психолог… да что там, просто опытный родитель мог бы предотвратить большую часть проблем — но допускать чужого человека до семейных дел правящей Джингуджи было равносильно росписи в собственной слабости… да и времени на это откровенно не оставалось. Впрочем, когда от дочери требовалось только быть сильной и принять (ради клана!) родительскую волю в плане брака… в общем, «накачки» от кланового воспитания должно было хватить. Его и хватало… пока не оказалось, что современные «маленькие детки» уже с тринадцати лет горазды «думать» самостоятельно. Ксо! Проклятое «современное общество, построенное на либеральных принципах», даже в БМА эта гадость проникла! Ну и средства никак, оказывается, не контролируемой связи через Интернет…

После сдвоенного заявления на заседании Круга Экзорцистов от Амакава (восстановление клан-статуса) и Джингуджи (помолвка наследников) руководителя СБ Двенадцатого Клана от разжалования «в рядовые» спасло только то, что в клане матриархат: по всем действующим негласным «традициям» мужчине-лидеру иначе «смыть позор подчинённого» не получилось бы — а лет за семьдесят до того и ритуальный клинок сталось бы анонимно прислать*. Впрочем, его извиняло то, что произошедшие перемены не были внутренней интригой состава старшей (или младшей, или нескольких) семьи клана — в это трудно было поверить, но желание «поиграть в политику», похоже, действительно исходило от самой Куэс. Впрочем, нет, не желание… осознанная необходимость! С другой стороны… как говорят русские партнёры: «подлецу — всё к лицу». Самостоятельная дочь, занявшаяся внутренними… гм, «интригами» — ну, просто «наводящая мосты» с другими «старшими» — как не лучшее доказательство силы матери? Шикарная наследственность, правда? Ну а держать от реальных рычагов власти химе Двенадцатых пока было довольно просто…