Страница 9 из 14
В квартире уже суетились эксперты, обрабатывая поверхности порошком для снятия отпечатков. Тамара захлопнула дверь локтем, быстро огляделась по сторонам, отметив дорогой дизайнерский ремонт, который не получается делать своими силами, недешевую мебель и элементы декора, кивнула знакомым операм, что вяло и без интереса копались в вещах. Из гостиной, подняв кверху руки в резиновых перчатках, вышел криминалист Тарас Поседько, криво улыбнувшийся вошедшей.
–Ба, царица Тамара! – сказал Тарас, плохо имитируя восторг. – Снова вместе, снова рядом… Как там дальше?
–Ночь дает нам все права? – предположила Тамара. Тарас сморщился:
–Не, это какая-то другая песня. Пошли, на клиента посмотришь, пока не увезли.
Он быстро сбился с язвительности на дружеский тон, что всегда случалось с ним, когда он общался с тем, кто был ему симпатичен, а если это женщина, он почти заигрывает. У него даже лицо менялось, уголки глаз разглаживались, а в голосе появлялось человеческое тепло, напрочь улетучивающееся в общении с рядом коллег и начальством. Как-то Тамаре пришлось наблюдать Тараса в суде, и она мельком отметила, что в таких случаях, его фразы похожи на забиваемые в дерево гвозди: холод металла и четкость, без лишних эмоций, ни капли сомнений, непререкаемый авторитет.
–Причина смерти? – спросила она.
Тарас привычно пожал плечами. Даже если причина смерти была очевидна, он не спешил делать каких-либо выводов. Была в его юности какая-то неприятная история, раз и навсегда отучившая его от какой-то скоропалительности.
–Предварительно – огнестрел. Одна пуля прямо в лоб. Прошла навылет, ребята ее из стеночки выковыряли. Гильзу нашли, 9 миллиметров, скорее всего ПМ. Стреляли с очень близкого расстояния, почти в упор. Судя по характеру брызг, жертва упала с высоты роста, ударилась затылком о тумбочку, есть отчетливый след удара.
Тамара вошла в гостиную и посмотрела на покойника.
Мертвецом был мужчина лет сорока, или чуть старше, маленький, сухой азиат, хотя по азиатам ей было сложно определить возраст навскидку. На восковом, словно стекшем вниз лице – потеки крови из дыры во лбу, а щеки, как ей показалось, были в пороховой гари. Лицо показалось Тамаре знакомым. Покойник был одет в спортивные штаны и зеленую майку, на вывернутой левой ноге остался тапок, второй валялся поодаль. На светлой телевизионной тумбе действительно виднелся кровавый смазанный след.
–Орудие убийства? – спросила она. Тарас посмотрел на нее со странной гримасой.
–Я не видел, но ты у оперов спроси. Они там по квартире его искали.
–Спрошу, – вяло сказала она и пошла прочь, но Тарас придержал ее за локоть.
–Ты как вообще?
Она хотела спросить, что он имеет в виду, но лишь кисло улыбнулась.
–Нормально.
Тарас сочувственно улыбался, отчего ей хотелось вспыхнуть и наорать, что она не нуждается ни в чьем понимании, что она железобетонная, стальная, и перенесенное ею вымученное страдание давно в прошлом, но сказать ничего не так и не смогла.
–Том, ты заходи к нам что ли? – сказал Тарас. – Ларка будет рада, все лучше, чем одной сейчас.
–Хорошо, – процедила она обещание, которое не собиралась выполнять. – Я зайду. На днях. Разгребу все и зайду. Посидим, выпьем, мне же теперь можно…
Последнюю фразу она произнесла с едкой горечью, но Тарас лишь кивнул, без обиды, все понимая. И от этого сочувственного понимания у нее опять свело живот, как там, внизу, под взглядом кучерявой девчушки, такой, которой у нее уже никогда не будет. Криминалист отпустил ее рукав, и она двинулась на кухню, где сидел знакомый опер Вася Татаринов, худой, слегка скособоченный, предмет насмешек в отделе за то, что красил волосы в черный и прикрывал длинными прядями раннюю плешь. Тамара, кстати, никогда не смеялась. Ну, лысеет мужик, что тут поделать? Ну, красит волосы, потому что в тридцать четыре уже седой. Вася поднял глаза от протокола.
–Привет, Тамара.
–Привет, Вась. Кто у нас убиенный?
Она сказала это довольно сухо, чтобы не повторилась история с сочувственными интонациями, которое ей нужны были меньше всего после болезненной схватки, обморока, яркого света на операционном столе, который она видела даже после наркоза и осознания, что так ожидаемого ребенка у нее отняли навсегда. Вася, столь же чуткий, эту перемену уловил и потому удержался в рабочих рамках.
–Бебусенов Саби Ержанович. Врач-косметолог из клиники «Афродита МедПлюс». Недешевая контора, весь наш бомонд нам морды подтягивает да сиськи делает. Я про Бебусенова слышал, говорят, светило, золотые руки.
–И я слышала, – призналась Тамара. – У них там цены на процедуры как на самолет. Говорят, даже из столицы к ним мотаются. Чего ж он в столицу не переехал.
–Вдовица сказала – собирались.
–Вдовица? Ты ее уже опросил?
Вася кивнул и махнул подбородком куда-то вбок.
–Она в спальне. Ей плохо стало, поначалу еще держалась, а потом уплыла, Тарас вколол ей чего-то успокоительного. Труп, кстати, она нашла. Пришла домой, а там вот такая история.
Тамара подумала, что «кстати» в этой аналогии совершенно неуместно. Труп тяжело найти «кстати», он не гриб, не кошелек, и уж никак нельзя кстати найти труп собственного мужа. Подумав об этом, Тамара вновь почувствовала грызущую боль в животе, поморщилась и отогнала фантомный, или кажущийся фантомным спазм усилием воли.
–Пистолет не нашли?
–Ищем. Но думаю, что не найдем, во всяком случае, я в квартире. Я ребят отправил обшарить мусорки вокруг, но честно говоря не надеюсь.
–Ограбление?
Вася пожал плечами.
–Замки не сломаны. Вдовица говорит, дверь была открыта. Она сунула ключ, тот не повернулся, нажала на ручку, вошла и увидела труп, вызвала полицию. Деньги на месте, кредитки и цацки тоже, во всяком случае, не первый взгляд. В доме есть что взять, но похоже, что ничего не искали. Мне почему-то кажется, что шли убивать целенаправленно, и покойный убийцу знал. Следов борьбы нет, соседи ничего не слышали. Но мы еще не всех обошли.
–В котором часу его убили?
–Тарас говорит, между полуночью и тремя, но это он, конечно, на глазок. Странно, однако, потому что ночь, тишина, кто-то должен был услышать выстрел. С глушаком что ли стреляли? Так его тоже порой слышно, сама знаешь… Это же не американское кино.
Тамара поглядела на настенные часы и оглянулась на двери.
–Сейчас одиннадцать утра… Когда вдова мужа-то обнаружила? Она что, дома не ночевала?
–Говорит, не ночевала. Муж накануне выпроводил ее к родителям.
На этих словах Тамара сделала стойку, как охотничья собака. Вася поглядел на нее и кивнул.
–Ага, – сказал он. –Мне тоже это показалось подозрительным. Она сказала, что муж словно чего-то опасался, нервничал в последнее время и все время куда-то звонил. Сказал, что должен с чем-то разобраться.
–Думаешь, ее можно допросить? Хотя, она под препаратами…
Вася пожал плечами.
–Я бы ее в отдел отвез, – посоветовал он. – Заодно и смывы с ладоней взял, нет ли на них пороха. А то мало ли, может она киллер на полставки. Или муженька с любовницей застукала, шмальнула, а ствол в мусоропровод.
–А любовницу – туда же?
–А чего? Вполне рабочая версия. Что у нас, впервые жена мужа за измену на винегрет шинковала?
–Не впервые, – согласилась Тамара. – Но на моей практике я еще не встречала бабы, что так ловко шмаляет мужу прямо между глаз. Она, кстати, кто по жизни? Работает?
–При таком муже и деньгах? Не смеши. Владеет салоном красоты, а уж работает она там или кассу только снимает, это я пока не скажу. Видишь какой тут семейный подряд: муж бабам морды штопает, жена их штукатурит. Им бы еще похоронное агентство открыть для пущего эффекта, чтобы завершить картину…
–Агентство у нас тоже есть, оно на брата записано, а управляем мы, – донеслось от дверей. Тамара оглянулась. Хозяйка, невысокая, полная азиатка с гримасой горечи на лице, облаченная в дорогое платье, подпирала дверной косяк и глядела на гостей без всякого выражения. Поглазев на полицейских пару мгновений, хозяйка подошла к мойке и потянулась к чашкам.