Миссия

Она послушно развела ноги. Глаза ее распахнулись, и она спросила:

– Что ты там делаешь?

– Хочу проверить, достаточно ли велик твой цветок.

– Мой цветок? Ты так это называешь? Имбали называет его по-другому.

– Не сомневаюсь, – сказал Таита. – Однако, если подумать, это точь-в-точь цветок. Дай палец, и я покажу. Вот лепестки, а вот, наверху, тычинка.

Фенн училась у него ботанике и потому приняла такое описание без возражений.

– А я думала, это только чтобы выпускать воду, – сказала она и на этот раз молчала долго. Наконец закрыла глаза и вздохнула. – У меня там все мокро. Снова идет кровь, Таита?

– Нет, это не кровь.

Они снова помолчали, потом Фенн робко предложила:

– Как ты думаешь, может, лучше попробовать куколкой, а не пальцами?

– А тебе хочется?

– Да, думаю, очень хочется. – Она быстро села и заинтересованно посмотрела на его член. – Это невозможно, но мне кажется, он удвоился в размерах. Наверно, ты сделал что-то магическое, чтобы поместить его в меня.

Они теперь были так близки, между ними установилась такая прочная связь, что Таита переживал ее ощущения, словно собственные. Читая ауру Фенн, пока они продолжали, он угадывал ее желания раньше, чем она сама их осознавала. И продвигался в точном соответствии с ними, не торопясь и не отставая. Когда Фенн поняла, что он не причинит ей боли, она расслабилась и позволила ему погрузиться полностью. Со всем мастерством, обретенным в Облачных Садах, Таита словно превратил ее тело в чувствительный музыкальный инструмент. Время от времени он доводил ее до самого края, потом чуть отступал, пока точно не уловил миг ее готовности. Вместе они взмывали все выше и выше. Наконец у него вырвался крик, и они устремились вниз, к земле.

– О, спаси меня, милосердная Исида. Я умираю. Помоги мне, Хатор! Помоги!

Голос Таиты сливался с криком Фенн, столь же диким и безумным.

Заслышав их крики, Мерен вскочил и выронил кружку с пивом. Ее содержимое пролилось в костер, подняв облако пара и пепла. Мерен выхватил из ножен меч и, издав воинственный клич, понесся к хижине Таиты. Наконто действовал не менее поспешно: он мчался за Мереном, размахивая копьем. Но не успели они пробежать и половину расстояния, как им решительно преградили путь Имбали и Сидуду.

– С дороги! – крикнул Мерен. – Там что-то случилось! Надо идти к ним!

– Назад, Мерен Камбизес! – Сидуду заколотила по его широкой груди маленькими кулачками. – Они не нуждаются в твоей помощи. И не поблагодарят тебя.

– Наконто, глупый шиллук! – кричала Имбали на своего мужчину. – Опусти копье. Неужели ты ничему не научился за свою дурацкую жизнь? Оставь их в покое!

Воины в замешательстве остановились и недоуменно смотрели на женщин. Потом переглянулись.

– Неужели?.. – начал Мерен. – Маг и Фенн… – Он пристыжено смолк.

– Вот именно, – ответила Сидуду. – Именно этим они и занимаются. – Она крепко взяла его за руку и отвела назад к костру. – Я налью тебе пива.

– Таита и Фенн? – Мерен ошеломленно покачал головой. – Кто бы мог подумать!

– Да все, кроме тебя, – ответила девушка. – Похоже, ты ничего не знаешь о женщинах и о том, что им нужно. – Она почувствовала, как он ощетинился, и положила свою руку не его, чтобы успокоить. – О, ты, конечно, прекрасно знаешь, что нужно мужчине. Уверена, что в целом Египте ты величайший знаток по этой части.

Мерен смирился и задумался о ее словах.

– Наверно, ты права, Сидуду, – сказал он наконец. – Не знаю точно, что нужно тебе. Если бы я только мог тебе это дать!

– Я знаю, дорогой Мерен. Ты всегда был со мной добр и мягок. И я знаю, как тяжело тебе давалась сдержанность.

– Я люблю тебя, Сидуду. Полюбил с того мгновения, когда ты выбежала к нам из леса, спасаясь от трогов.

– Я знаю. – Она придвинулась к нему. – Послушай. Я многое рассказала о том, что случилось со мной в Джарри, но было и другое. Я не могла заставить себя рассказать тебе об этом. Онка чудовище… – Она помолчала, потом негромко закончила: – У меня остались раны.

– Излечатся ли они когда-нибудь? Я готов ждать всю жизнь.

– Не нужно. Благодаря тебе все зажило, не осталось даже шрама. – Она стыдливо опустила голову. – Может, ты сегодня позволишь мне перенести мой спальный матрац в твою хижину…

– Нам не нужны два матраца.

На лице Мерена появилась широкая улыбка. Он встал и поднял Сидуду на ноги. Они пошли от костра, а Имбали и Наконто смотрели им вслед.

– Какие дети! – снисходительным материнским тоном сказала Имбали. – Было нелегко заставить их увидеть то, что у них прямо под носом, но теперь дело сделано. Оба за одну ночь! Я очень горжусь собой.

– Не думай слишком много о других, женщина. Лучше подумай о том, кто рядом, – строго сказал Наконто.

– Да, я ошиблась. Моя работа еще не завершена. – Она рассмеялась. – Идем со мной, вождь шиллуков. Я поострю твое копье. После этого ты будешь лучше спать. – Она встала и рассмеялась. – Я тоже.

Тропа, проложенная бесчисленными поколениями слонов, проходила по берегу над рекой, вдоль речной долины, но была узкой, и пришлось затратить много времени и сил на то, чтобы пронести по ней лодки и спустить их на воду ниже водопадов. Наконец флотилия была воссоздана и вышла на середину реки. Быстрое течение понесло ее на север, но оно оказалось коварным. За время пути клыки погруженных в воду камней лишили флотилию пяти лодок. Утонули три человека и шесть лошадей. Все остальные лодки к тому времени, как достигли открытых вод озера Семлики Ньянцу, были побиты и исцарапаны. Даже за то короткое время, какое прошло с возрождения Нила, уровень воды в озере значительно повысился. Озеро больше не было мелким и грязным, вода на солнце отливала голубизной. На севере едва виднелись очертания противоположного берега, на западе земли вообще не было видно.

На ближайшем берегу виднелось множество деревень, которых не было, когда путники проплывали здесь в прошлый раз. Очевидно, деревни были заселены недавно; на стойках коптилась свежая рыба, в очагах горели угли, но жители, завидев флотилию, скрывались.

– Я знаю это племя, – сказала Имбали Таите. – Робкие рыбаки и нам не угрожают. Времена опасные, а они окружены воинственными племенами, потому и убегают.