Близнецы по разуму

Кир помотал головой, сглотнул и промямлил:

— Желторотик знала?

«Могла и не знать, — решил Кир. — Много ли усилий нужно, чтобы подтолкнуть к подвигу и самопожертвованию юную амбициозную особу, которую все детство насильно прятали под маминой юбкой и папиной широкой спиной, торопящуюся жить и рисковать? А ту, которой жить тихо и мирно обрыдло до тошноты?»

Виктор Викентьевич кивнул то ли его, то ли собственным мыслям и прошептал едва слышно:

— Сашенька очень умная, в меру отчаянная и смелая девочка. Как георгин.

Кир открыл уже рот, чтобы уточнить, но Виктор Викентьевич показал ему кулак.

— Так и передай сестре, — приказал он.

— Слу…

Старик повертел пальцем у виска, нарочито медленно размахнулся и ударил Кира в лоб: несильно, не больно, показательно.

— Хорошо, Виктор Викентьевич.

— В таком случае свободен, — сказал тот уже обычным тоном. — И будь поосторожнее с Вадимом. Не нравится мне подобная неожиданная забывчивость.

Эта информация не казалась такой важной, как предыдущая. И, наверное, потому Кир почти сразу упустил ее из внимания, мельком кивнув, козырнув и поспешив на выход. Ему сейчас было гораздо важнее не перепутать георгин с каким-нибудь другим цветком. Например, с гиацинтом или гладиолусом.

— Напридумывают похожих названий, а мне мучиться, — проворчал он, плотно прикрывая дверь за собой.

Вадим поймал его в коридоре, долго распинался на тему, что не находит себе места, потребовал держать в курсе и, в случае, если этих сволочей найдут, взять с собой. Кир молчал, кивал, спешил, в конце попробовал отшутиться:

— Да что ж ты ведешь себя, как влюбленный маньяк? Я на месте Сашки от тебя тоже сбежал с воплями: спасите-помогите, харасмент.

Вадим прищурился и отступил.

— Ну, возможно, ты угадал, — сказал он тихо.

Кир нахмурился. Не в его привычках было лезть в чужие взаимоотношения, но и никак не отреагировать на подобные заявления он не мог.

— Я сейчас тебе врежу, Вадим.

— Чего вдруг?

— С того, — предупредил Кир. — Я твою жену видел.

Вадим пожал плечами.

— Бывшую.

— Да?..

— Уже три года как. До появления Сашки и… у нас хорошие дружеские отношения.

— Да?.. — повторил Кир, чувствуя себя по меньшей мере свиньей и пытаясь вспомнить, почему не был в курсе.

— Ага, — буркнул Вадим. — Мы, само собой, не друганы закадычные, но я полагал, хотя бы приятели. Тем более, я тайны из развода не делал.

— Ну… — протянул Кир. — Извини тогда. Виноват.

Вадим махнул рукой.

— Бывает. Кстати, как бы ты действовал на моем месте?

— По заветам Пушкина, — не задумываясь, ответил Кир.

Вадим хмыкнул.

— А еще лучше: дал бы ей перебеситься, а не заманивал едва вырвавшуюся из одного семейного болота в другое, — добавил Кир.

Вадим покачал головой и прошептал:

— Главное, чтобы у нее было это время: перебеситься.

— Будет.

Глава 24

Лерка очень редко так улыбалась: широко, искренне лучась весельем. Сейчас и вовсе работала, неустанно стуча по клавишам и разогнав любопытствующих фангов если не гудением компьютера, вызывающим у тех мигрень, то клацанием и бормотанием под нос. Единственным, кто не сбежал под благовидным предлогом, был Ки-И-ас: сидел в кресле, время от времени массировал висок и рисовал в блокноте. Лерку рисовал. Улыбающуюся, счастливую, в платье, которое Кир точно на ней когда-то видел. И вот думай теперь: угадал ли фанг или вынул образ из его же головы. И, даже будь так, убить его почему-то не хотелось. Вот совершенно.

— Судя по вот этому, — прошептал Кир, указав на рисунок, — поговорить вам не удалось.

— Она знает, что я буду ее охранять, — ответил Ки-И-ас также тихо.

— И не в восторге от этого, пусть и всем видом показывает, что ей это безразлично.

— Увы, — бросил Ки-И-ас со столь же невыразительным и отрешенным выражением лица, как и Леркино невысказанное, но явное раздражение.

«Как дети, честное слово», — подумал Кир нарочито громко.

Ки-И-ас ничего не ответил.

— Поговорите, — не столько предложил, сколько потребовал Кир.

Ки-И-ас покачал головой.

«По-моему, за тебя никто и никогда не боялся, вот и путаешь тревогу с неприязнью», — подумал Кир.

— То есть?..

— Ты слышал.

— Но не понял.

— Не подумал о том, что ей по горло хватило, когда ты в квартире у нее валялся, истекал сангри и прощался с жизнью?

— Существованием, — поправил Ки-И-ас. — Живем мы за гранью, здесь лишь существуем. И вы, к слову, тоже.

— Хоть ты меня в религию не тащи, — огрызнулся Кир.

— Причем тут религия? Жизнь за гранью точно есть. Это же… давно доказано.

— Людям о посмертии ничего неизвестно. И вообще… не сбивай с мысли. Что я собирался тебе сказать?.. Ах да, — Кир снова указал на рисунок: — Вот эту порисульку ей покажи — разговор сам завяжется. Лерка оценит, а там и выясните все нормально.

— Полагаешь?

«Ну я-то знаю собственную сестру!»

— Спасибо.

Кир точно ни в одном кошмаре не видел и ни с какого похмелья представить не мог, что станет сводней для фанга и человека, тем более для Лерки и вот этого вечно раздражающего его типа. Однако поговорить им стоило, и чем скорее, тем лучше. Либо Лерка пошлет Ки-И-аса сразу очень далеко, и придется искать ей в сопровождающие кого-то еще, либо придется пересматривать принципы и смиряться с ее выбором. Самое неприятное, Кир понятия не имел, чего боялся больше.

— Нашла.

Произнесла она негромко, но в комнате разом возникли все, сбежавшие недавно. Видать недалеко ретировались. Кир тоже подошел и тихо выругался. Когда Лерка бахвалилась, что при желании рассмотрит звездочки на погонах генералов, он верил. Но то, что сумеет найти маячок в кулоне девушки, находящейся глубоко под землей…

— Глобальная слежка, — произнес он задумчиво. — М-да… Оруэл отдыхает…

— А тебе есть, чего скрывать?

— Конечно нет! — рассмеялся Кир. — А через дверь ванной и облако пара можешь фотографию сделать?

— Скорее, через крышу. Спутник ведь на геостационарной орбите висит, ну а там… хоть через бетон — диапазон рулит.

— Через крышу — не тот ракурс.

Лерка фыркнула.

— Я ничего не понял, но в очередной раз убедился в верности рассуждений Арх-Ри, — заметил Ард: — Воевать нам нельзя.

— Никому не нужно воевать, — поправила Эдьдин. — Но иногда приходится. Чтобы не допустить худшего. Это вход?

Лерка, прищурившись и приблизив изображение, кивнула.

— Там их три, — сказал Ириз от двери. — Но пробраться непросто. По-пластунски нужно и вообще…

— Ты был там? — спросил Кир, внутренне приготовившись к скандалу, ахам-вздохам и прочим страстям-истерикам. Однако гром среди ясного неба не грянул. Все присутствующие не умолкли и не повернулись к мальчишке, затаив дыхания. Эльдин продолжила что-то тихо спрашивать у Лерки, не собираясь реагировать на известие о том, что ее отпрыск шлялся под носом у злодеев.

— Был. Сначала искал Ижи, — неожиданно покладисто сообщил тот. Кир ожидал, что вопросы переозвучит Ард или прикажет племяннику говорить, но Ириз не стал ерепениться. — Потом этого ее… Игоря.

Кир кинул взгляд на дверь, но Ижи не появилась. Что, впрочем, не означало, будто она не в курсе делишек брата или не подслушивает из коридора.

— И как? Нашел?

Ириз кивнул.

— Благодаря этому нашел вход в эти… катакомбы, пещеры, шахты, не знаю уж, как правильнее.

— Поскольку ты еще с нами, смею предположить, «этот ее… Игорь» жив, — бросил Ки-И-ас холодно и точно не одобрительно.

Ириз фыркнул.

— Жив. Я же не идиот. Я хотел его скрутить и притащить Ижи, пусть бы полюбовалась на этого слизняка, обделавшегося от страха. А потом я понял, что он не просто так туда поперся, что он не одинок.

— Кто и сколько? — Кир вряд ли спросил, скорее приказал говорить. Запоздало подумал, что вот сейчас Ириз взбрыкнет и сбежит, но ошибся. То ли фангеныш пересмотрел свое отношение к людям вообще, то ли лично к нему.