Страница 4 из 9
Отступать было поздно и меня устроило.
Через неделю фотомастер позвонила:
– Душенька, я так больна! Наверное, грипп! Но фотографии готовы. Как и обещала! Все получилось прелестно, просто прелестно! Ни один мужчина не устоит! Богиня! – радостно щебетала она – но сама подойти никак не смогу! Я пришлю девушку с конвертом! Девушка вам, душенька, конвертик передаст, а вы ей деньги!
Я насторожилась:
– А сколько я вам должна?
– У нас все, как в аптеке: ровно тысяча рублей! Значит, встречаетесь завтра в магазине «Мелодия» у стенда с видеокассетами. Она вам конверт – вы ей деньги!
Она положила трубку, а я схватила калькулятор и начала подсчеты. Получалось, что удачными оказались все тридцать шесть кадров отснятой пленки. Я ужаснулась: что я буду делать с таким количеством неприличных фотографий? Придется послать их все жениху, чтобы было чем оклеивать стены. Мужчины это любят: у нас на предприятии любой слесарь норовит налепить вокруг рабочего места плакатики и постеры с «клубничкой». Подходишь, бывало, с какой-нибудь проверкой, а кругом тебе голые бабы выставляют всякие места! Кроме того, меня «душила жаба»! Мне уже жалко было платить деньги, хотелось просто отобрать пленку и напечатать самой все нужные кадры по цене всего четыре рубля за штуку. Тем более что и нужно-то всего пару фоток!
Но, сделанного не воротишь, и назавтра я отправилась на назначенную встречу. Девушка действительно была. Она быстро сунула мне запечатанный и скрепленный степлером конверт фирмы «Кодак» и потребовала деньги. Я скромненько попросила разрешения посмотреть предлагаемого мне кота в мешке, но посыльная резко воспротивилась. Не знаю, как бы я поступила в другой ситуации, но «жаба» все решила за меня: нагло и не слушая возражений, я разорвала конверт и стала перебирать фотографии. Боже! И за ЭТО я должна была оплатить целую тысячу! Я, такая умница и красавица, на этих портретах нисколько не походила на экранных звезд, не имела ничего общего не то, чтобы с Мерилин Монро или Марлен Дитрих, но даже не дотянула до моделек с обертки колготок! Таким даже стены обклеивать – и то неловко. От возмущения я тут же вспомнила, что обе вышеназванные секс-бомбы реальной красотой не обладали, и вся их сексапильность являлась плодом работы осветителей, визажистов и фотооператоров. Ни осветителя, ни визажиста, ни даже фотографа рядом не было и побить их было проблематично. Однако, мы с «жабой» решили денег за это, с позволения сказать, ню не отдавать и стоять насмерть. Что с успехом и проделали. Пленку мы тоже не получили, поэтому я не удивлюсь, встретив собственные портретики в какой-нибудь «желтой» прессе под чужим именем. Ну, да ладно! Сэкономив деньги, «жаба» меня отпустила и я получила возможность рассуждать здраво.
Возможность-то я получила, но воспользоваться ей не смогла, потому, что Франц регулярно звонил и звал скорее встречаться:
– Dear Tanya, we shall meet at Malta! Can you fly there? (Дорогая Танья, мы встретимся на Мальте! Можешь ли ты прилететь туда?)
Могу ли я прилететь на Мальту? Конечно же, я могу прилететь куда угодно, были бы деньги! Авиаперелеты удовольствие для бедных девушек накладное, тем более что от жениха ожидались акты заботы и взаимопомощи. С данными актами мужчины всей земли торопиться не любят, они любят совсем другие акты и оплату по факту. Поэтому, выбор места встречи пал на Польшу. Туда мне предлагалось прибыть и упасть в горячие бельгийские объятия.
ГЛАВА 4
Я бегала с горящими глазами, советовалась со всеми подряд, весь завод горячо обсуждал предстоящую поездку. К нашим мужикам я приставала с социологическими опросами на тему «Как определить серьезность намерений жениха в процессе непосредственного контакта и через сколько минут можно прыгать в постель иностранного мужчины». Все опрошенные являлись исключительно гражданами России и ничего вразумительного ответить мне не могли. Женщины же просто слушали, широко открыв глаза: собирающаяся за рубеж Люблинская казалась сродни тайфуну.
Я приобрела в трансагентсве билеты на поезд от родного города до Москвы, далее от Москвы до Варшавы и обратно. Услуга была предусмотрена просто прекрасная: пассажиру продавали билет с открытой плацкартой, или плацкарту с открытой датой, точно уже не помню, но уехать домой я могла в любой момент, доплатив весьма небольшую сумму за место в поезде.
А жених все звонил, ждал, волновался…
Вояж был назначен на ноябрь. Билеты куплены. Вещи собраны. Желанная встреча планировалась на 16 ноября на перроне Варшавского вокзала. Ожидались цветы, объятия, и, если очень повезет, то и любовь. Процесс пошел…
Я уже рассказывала о том, как легко и часами беседовала с интер-дяденьками по телефону на английском языке. Здесь, я думаю, нужно немного пояснить. Дело в том, что я окончила среднюю школу с углубленным изучением иностранного языка, коим и был вышеназванный английский. Муштровали нас на уроках нещадно. Четыре урока разнообразного английского каждый день для нас было обычным делом. На английском мы читали газеты, пересказывали политические и экономические новости, изучали географическое положение англо-говорящих стран, их культуру, искусство, литературу. Мы читали в подлинниках, переводили и пересказывали произведения английских авторов. Мы планомерно пополняли словарный запас… И так десять лет.
До сих пор вспоминаю с нежностью, как мы читали роман Агаты Кристи «Убийство Роджера Экройда». Тетку Агату тогда почти не издавали, читать было интересно, но выписывать слова и переводить всем было чрезвычайно лень. Поэтому каждый надеялся, что кто-нибудь другой, а не он переведет, уловит суть и расскажет и мы все узнаем, кто убийца. К стыду своему признаюсь, что тогда, почти двадцать лет назад, я так ничего не поняла. Зато сколько радости было, когда после перестройки мне попался роман Агаты Кристи «Убийство Роджера Экройда» и я сладострастно прочитала его на родном русском языке и все-все поняла!
Так вот, об английском языке: обучение наше было таким основательным, что при необходимости знание языка всплывало из глубин подсознания и оставалась полнейшая иллюзия, что это наш второй родной язык. Я говорю «наш», так как это самобытная особенность всех выпускников подобных учебных заведений. Здесь хочу отметить еще вот что: ни один из знакомых моих иностранцев, будь он даже из самой Великобритании (помните того, который кусался?) не говорил на идеально правильном языке, которому нас научили в школе. Потому мне даже удалось ни разу не ударить в грязь лицом, за что большое спасибо, честь и хвала нашим учителям!
Но, вернемся к нашим баранам, вернее бельгийцам!
ГЛАВА 5
Итак, пора в путь! Накануне отъезда мой суженый позвонил, уточнил дату приезда и произнес нечто, совершенно непонятное:
– Dear! I want to congratulate you with the a
Я остолбенела. Пока я столбенела, он произнес еще пару подобных же лозунгов насчет соединения пролетариев всех стран. Тут уж я сообразила о чем речь и стала выяснять причины этого странного для представителя бельгийской породы мужчин поведения. Ответ был просто обескураживающим:
– I am a communist! (Я – коммунист!)
На этом связь прервалась. Как это расценивать я, откровенно признаюсь, не знала. Но процесс-то ведь уже пошел! Пришлось садиться в поезд и ехать разбираться на месте.
Путешествие до Москвы описывать особой нужды нет. Поездка как поездка, сотни людей ездят ежедневно туда-сюда и у всех все в порядке. Однако, я умудрилась из этой поездки извлечь пользу. Девушка я всегда была аполитичная, кто такие коммунисты, естественно, слышала, но вот ультраправых от ультралевых не отличила бы ни за какие коврижки! Поэтому когда среди попутчиков оказался студент-политолог, я вцепилась в него мертвой хваткой и начала впитывать знания. Юноша был польщен таким вниманием к его уму и, падкий на это как все представители сильной половины человечества, всю дорогу посвящал меня в тонкости данного вопроса. Я даже выучила фамилии некоторых соответствующих теме политических лидеров, что впоследствии весьма пригодилось.