Страница 57 из 82
- То есть как покупатель ресторана вы подставное лицо?
Углянцев перестал кашлять, хмуро посмотрел на меня:
- Вы же не думаете, что я стану обсуждать с вами это?
- И имена своих клиентов не назовете?
Он только дернул плечом - дескать, зачем задавать идиотские вопросы?
- А мысли, что они могут быть замешаны, не допускаете?
- Нет! - быстро и резко ответил Углянцев. Слишком быстро и слишком резко. Очевидно, сомнение отразилось на моем лице (собственно, я и не старалась его скрыть), и Анатоль продолжил: -Говорю же вам, я никогда не связываюсь с уголовщиной!
Следующие десять минут он излагал свои безупречно законопослушные методы, напомнив мне товарища Бендера с его сотней способов честного отъема денег. Содержать своих людей в налоговой полиции, в пожарной охране, в санэпидстанции и прочих важных госучреждениях и натравливать их, по мере необходимости, на владельцев небольшого бизнеса, в частности на Котельниковых, означало, в его понимании, жить в полной гармонии с уголовным кодексом и собственной совестью.
Спорить с ним, объяснять, пытаться перевоспитать? Бессмысленно. Мне стало скучно, и я вежливо прервала его, намекнув, что все, конечно, очень мило, я получила большое удовольствие, узнала много нового и полезного, но не слишком ли мой визит затянулся? Углянцев, моментально вернувшись к привычному амплуа обаятельного сердцееда, извинился и поцеловал мне ручку:
- Вы позволите мне самому доставить вас домой?
Я посмотрела на часы и вздохнула:
- Позволю.
Прийти домой пораньше сегодня никак не получится. А ведь еще надо будет зайти в магазин и снова купить продукты! И заставить Углянцева за них заплатить! А почему нет? Это по вине его подручных я лишилась кефира, макарон и прочего. Вот пусть и расплачивается за своих горилл.
Впрочем, меня ожидал приятный сюрприз. Когда Анатоль открыл передо мной дверцу машины (теперь я имела возможность разглядеть - это действительно был "роллс-ройс"), на заднем сиденье я увидела свои пакеты. Немного грязные - все-таки по асфальту повалялись, но целые и, судя по объему, все продукты на месте. Надо же, какие на Углянцева работают милые и внимательные бандиты!
В машине мы о делах не говорили, вели беседу самую светскую - о погоде. Когда тема иссякла, несколько минут молчали. Потом я деликатно кашлянула:
- Не то, что бы это было так важно, просто хочется понять. Вы называете Котельникову Мариночкой, хотя довольно давно расстались. Почему?
- Да, мы расстались, и что с того? Разве это означает, что обязательно нужно до скандала доводить? Может, вы и не поверите, - он забавно напыжился, - но у меня со всеми женщинами, а их было немало, сохранились самые прекрасные отношения!
- Да почему же не поверю? - я вспомнила лицо Марины, рассказывающей про "роман с Анатолем" и усмехнулась: - Поверю.
Машина остановилась у подъезда. Пока я копошилась, открывая дверцу, Углянцев чертиком выскочил наружу, подал мне ручку, помогая выбраться, а потом, схватил пакеты и выразил готовность донести их до двери. Я еле отбилась - такому только позволь до дверей дойти, он и в квартиру просочится, и на ужин напросится, а то и ночевать останется! Нет уж, спасибо!
Но когда я, распрощавшись, повернулась, чтобы уйти, он нерешительно коснулся моего плеча:
- Рита скажите, а как... как был убит этот... человек? Алкаш?
Я на секунду задумалась, оценивая, не открою ли тайну следствия, ответив на вопрос. Нет, это не тайна, можно сказать:
- Ему раскроили голову. Орудие - железный прут или обломок трубы.
- Ах, вот как, - Углянцев помрачнел. - Неприятно.
- Неприятно? - я озадаченно посмотрела на него. - Вы считаете, это подходящее определение?
Он не ответил. Просто повернулся и, даже не кивнув, не взглянув на меня, пошел к машине. Будто в одно мгновение забыл о моем существовании. Все-таки Анатоль Углянцев - странный человек.
- Странный, следовательно, подозрительный, - сделал вывод Гошка, когда я закончила рассказ о своих вчерашних приключениях. - Черт, Ритка, в кои-то веки я тебя домой не повез, так ты сразу в историю вляпалась!
- Да ладно, какая там история, - отмахнулась я. Гошка злится исключительно потому, что переживает за меня, это даже приятно. Но я знаю, что подобные волнения резко увеличивают занудность напарника, и он готов воспитывать меня практически бесконечно. - Углянцев всего-навсего собирался очаровать меня и сделать своим союзником. И уродов своих отправил вроде почетного эскорта, чтобы они меня "с шиком" доставили.
- С шиком! Тьфу!
Баринова больше волновали итоги моей встречи с Углянцевым, а не то, как она началась.
- Но в целом, как я понял, у тебя осталось впечатление, что он не причастен ко всему, что происходит вокруг Котельниковых?
Голос у шефа был недовольный, и я почувствовала себя виноватой:
- В целом - да. Если бы не его поведение в последние две минуты, я бы вообще, руку на отсечение дала...
- Никогда так не говори! - резко прервал меня Гоша. - Никогда ничего не давай на отсечение!
- Хорошо, - я удивилась, но спорить не стала. - Скажем так: у меня создалось впечатление, что для Углянцева это было сюрпризом, причем неприятным. Но его последний вопрос и то, как он ушел... не знаю. Как будто именно тот факт, что Поршнева убили ударом по голове, оказалось для Углянцева самым важным.