Страница 10 из 11
– А зачем так сложно? Нельзя было ее просто подвесить? Вдруг плохо защелкнется и грохнешься вниз. А тут до верха не меньше десяти метров.
– Это всё для маскировки. Если шурф обнаружат – не подумают, что в нем кто-то живет.
– Слушай, а может это не только выход, но и вход? И вовсе не запасной.
– Точно! А я всё думал: как же его на шахту пускают, если он здесь не работает. Теперь всё ясно.
Разговор ребят прервал голос Сэма за занавеской:
– Чай готов. Идите.
Тим быстро забросал веревочную лестницу тряпками и вымыл руки текущей по стене водой. Ребята вернулись в главную комнату, если так можно было назвать пустоту, вырубленную в каменной толще. К своему удивлению, стол на обычном месте они не обнаружили, Сэм перетащил его ближе к кровати. В ответ на их вопросительные взгляды он усмехнулся:
– Стульев для гостей я, понятное дело, не держу. Поэтому садитесь на мою лежанку.
Ребята уселись на кровать. Тим приставил копье к стене так, чтобы его можно было быстро схватить, сбоку разместил раскрытый рюкзак.
– Наши друзья знают, куда мы пошли и зачем, – объявил он Сэму, по-прежнему глядя на него с опаской. – Если до темноты не вернемся – нас будут искать. Так что, если Вы что-то плохое задумали…
– Ничего я не задумал, – поморщился Сэм. – Поужинать я задумал… И вас накормить.
Он уселся на табурет напротив ребят и указал на приготовленное угощение.
– Разбирайте кружки. Пейте, ешьте.
На столе стояли три разномастные глиняные кружки с горячим чаем. Воздух над ним наполнял сладковато-терпкий аромат ягод и трав. Рядом стояла широкая тарелка с печеньем и шестью пирожками. Сэм указал на них.
– Пирожки хоть и вчерашние, но вкусные. Вот эти с кашей, эти с грибами, а эти с фруктами – сладкие.
Тим и Аня не сговариваясь взяли по пирожку с фруктами. Сэм выбрал пирожок с кашей.
– А наше есть не хотите? – спросил Тим, отпивая из кружки чай.
– Что ваше?
– Ну, еду, которую мы Вам в пакете оставили. У сбойки с новой шахтой.
– Ага, значит, не случайно меня увидели, все-таки выслеживали. А пакет приманкой был, да?
– Ну, вроде того.
– И где же вы там возле приманки прятались, что я вас не заметил?
– А там ниша в стене штрека вырублена.
– Ясно… Значит, вашу еду есть предлагаешь? А обратно ее забрать не хотите?
– Нет. Угощение для Хмурого Сэма если оставил – нельзя забирать. Удачи не будет.
– Знаешь шахтерские поверья? – Сэм улыбнулся. – Ладно, тогда я его на завтрак приберегу.
– А не испортится? У нас там бутерброды с рыбой.
– В шурфе ночью прохладно возле стены с водой. До утра не испортится, – Сэм грустно вздохнул. – А утром поем напоследок домашнего и пойду. Жаль только запасы свои бросать, – он обернулся к стеллажу у стены. – Столько трудов потрачено.
– Зачем же их бросать? – спросила Аня.
– Так ведь мне здесь больше не жить. Расскажете вы завтра про меня и всё – нужно бежать, скрываться. А много ли я с собой в лес унесу?
– А зачем скрываться? – спросил Тим. – Жили бы как все, работали.
– Для этого надо себя живым объявить.
– Разве это трудно?
– Это не трудно. Это не нужно. Мне не нужно.
– Почему? – удивилась Аня.
– Потому что живого можно убить, мертвого – никогда.
– За что же Вас убивать? Вы что-то плохое сделали? – спросил Тим.
– Сделал.
– Кому?
– Компании.
– И что же Вы сделали?
– В живых остался. А не должен был.
– Вы хотите сказать, что Компания хотела…
– Ничего я не хочу! – вдруг рассердился Сэм. – Я хочу «мертвым» остаться, понимаете! Чтобы про меня не знали, забыли! А вы…
Он яростно сверкнул на ребят глазами, залпом выпил из кружки чай и, хлопнув ею о стол, насупился, глядя на печенье в тарелке. Наступила долгая тишина.
– Мы о Вас никому не скажем, – наконец, прервал ее Тим и, помедлив, добавил: – Если расскажете, почему Вы скрываетесь и почему Компания хотела Вас убить.
– Сделку предлагаешь? – криво улыбнулся Сэм. – А нужно ли вам это знание? Оно ведь опасное. Узнает Компания, что ее тайна еще кому-то известна, и всё – вас не спасет, что вы дети.
– Компания Балию бросила. Даже варп-капсулы сюда не шлет. Мы ей не нужны.
– Пока не нужны. Она вернется. Этот хищник свою добычу не бросает. А когда вернется, плохо вам всем будет. Вы ее власть свергли – власть Наилучших. А за это знаете, что бывает?
– А Вам-то чего бояться? Про Вас никто не знает, а мы трепаться не станем. Как она узнает? Пытать что ли будет?
– Может и пытать. Компания всё может.
– И что будут спрашивать? Мальчик, а не говорил ли тебе некто Сэм, зачем мы его убить хотели?
Сэм на миг опешил, представив сказанное, а затем коротко рассмеялся.
– Ну да, выглядит глупо, – он задумался, теребя кончик своей бороды. – Значит, ваше молчание про меня в обмен на мой рассказ?
– Да.
Сэм в раздумьях поднялся и прошел со своей кружкой к стеллажу. Наполнив ее из кувшина, он вернулся за стол и, настороженно взглянул на Аню и Тима.
– Ладно, слушайте. Но потом не жалейте, что услышали. История эта жуткая.
Изрядно отпив из кружки, он начал свой рассказ:
– Прибыл я на Балию с первой экспедицией, десять лет назад. Не на вахту прибыл – присудили мне руду здесь добывать. Да, да, не смотрите на меня так. Шахтеры первой, будет вам известно, были вовсе не вахтовики, как все здесь думают, а ссыльные осужденные, в основном участники Второй марсианской смуты. Я в бунтари попал случайно, можно сказать поневоле – просто оказался не в то время не в том месте. Но для суда это ничего не значило.
И рубил бы я здесь руду, наверно, и поныне – лишь к концу этого года мой срок бы закончился, да только через пять месяцев после нашего прилета и здесь началась смута. Взбунтовались шахтеры, работать отказались. Начальство церемониться не стало, силу применило. И в первом же столкновении с охраной меня так отделали, что я в медблок угодил.
Но на беду охранников противник им попался не слабый. Многие из шахтеров во время смуты лицом к лицу со спецполицией сталкивались, некоторые даже голыми руками дрались. А кое-кто потом и среди пиратов потерся. Да и сами они среди осужденных тоже были. В общем, часть охранников шахтеры побили, оружием их разжились, а Наилучшие с остатками охраны закрылись в барже, на которой мы прилетели. Шахтеры их в осаду взяли, а меня и других арестованных освободили. Все тогда победу праздновали, а я подумал, что добром это для нас не кончится. Так и оказалось.
Хоть и сломали шахтеры на барже антенну космической связи, да, видать, успело начальство сигнал на спутник отправить. И ушла с него к Марсу варп-капсула с известием о бунте.
Через год прибыл сюда корабль усмирителей. Высадились они, сожгли из бластеров с десяток шахтеров – самых буйных, на тех, кто в лес ушел, магнетронные бомбы сбросили. А остальных разоружили. То оружие, что у нас было, против брони усмирителей – ерунда полная. Пистолеты Наилучших – простые хлопушки. И даже автоматы охранников – ничто.
Объявили нам наказание – каждому недельную норму за три дня сделать. Круглосуточно в шахте работать, без выхода на поверхность. Кто не справится, тому высшая мера. И стали нас группами под охраной вниз отправлять.
Едва мою группу спустили и двое усмирителей повели нас в забой, как я стал думать, где мне от них сбежать. И когда проходили мы рудоспуск на нижний горизонт, я прыгнул в него, рискнул. Потому что хоть и был он двадцати метров в длину, но все-таки наклонный. Робу я свою порвал, по камню скользя, руки ободрал, чтобы сильно не разогнаться, но всё же не разбился и даже ноги не поломал. А едва внизу приземлился, как следом граната выкатилась. Хорошо, я успел за кучу руды поблизости прыгнуть, взрывом меня только оглушило да каменной крошкой слегка посекло.
– Вас же могли убить! – вскрикнула Аня. – Зачем бежали? Неужто наказание непосильное было?
– Да, в общем-то, любой шахтер его выполнить мог, хоть и с трудом. Но только не я. В шахте я на скрепере работал – добытую руду грузил и вез на подъем. Но усмирители всех до единого в забойщики определили. А у меня после… – Сэм на секунду замешкался, – после той стычки с охраной, когда я в лагерный медблок попал, левая рука еле двигается и тяжести долго держать не может. Много бы я с нею вибробуром наработал? Так что ждала меня казнь. Оттого я на побег и решился…