Страница 8 из 13
Когда Роланд пришел в себя, справа от него была ванна, а слева раковина, и он сидел на полу.
— Роланд, — донесся из-за двери перепуганный голос Трейси. — В чем дело? Почему ты убежал? И зачем тут заперся? Открой, Роланд! Тебе плохо?
«Ну что ей надо?! — подумал Роланд. — Ведь я ударил ее! Я ударил Трейси! Неужели это был я?!. Да, мне плохо! Как же мне плохо от всех вас! И зачем вы все задаете вопросы, от которых мне снятся истошные сны?»
— Уходи!
— Роланд, прости! — Трейси заскреблась в дверь. — Прости меня, Роланд!
Руки сжимают ее шею, и Трейси умирает. Как доктор Сорнуэл и доктор Китс… Как доктор Грейбл…
— До свиданья, Роланд! — говорит мама. — Мы будем часто видеться…
— Уходи, Трейси! — закричал Роланд. — Я не хочу делать тебе больно! Уходи!.. Уходи-и-и!!!
И тогда Трейси принялась громко плакать.
Жилой городок Вашингтонского технологического института
27 апреля 1994
Фрэнк Нолет покинул лабораторию, едва полицейские записали его показания. Впрочем, ему сегодня и нечего там было делать. Из тупика, в который полгода назад попала работа, был только один путь. Уравнение, неизвестно кем написанное на доске в тот вечер, когда убили Сорнуэла…
А то, что старого хрыча убили, теперь — после смерти Арни Китса — стало ясно, как дважды два. Такие разные люди не могут покончить жизнь самоубийством. В течение тридцати часов, друг за другом, столь необычными способами…
Всю первую половину дня Нолета занимал вопрос: кто отправил их к праотцам? Если бы Артур был жив, Фрэнк голову бы дал на отсечение, что это его рук дело. Только Грейбл был способен на подобные выходки… Но он мертв!
В виновность уборщика Фрэнк не верил ни минуты. Не с его умом и талантами!.. Просто при первом убийстве кто-то мастерски подставил безмозглого. И это был человек, прекрасно знавший лабораторию и распорядок дня. Таким мог оказаться либо Китс, либо кто-то из лаборантов. А поскольку Китса убили, остается второе. То есть Китс мог, конечно, убить Сорнуэла, но главная инициатива все равно должна исходить от кого-то еще. Иначе концы с концами не сходятся! Есть, правда, еще один вариант, совсем нереальный. Если Китс по какой-то причине решил угробить всю работу… Но тогда вслед за старым хрычом он убрал бы меня, а потом уже сунул голову в жидкий азот!.. Впрочем, ладно, этим пусть занимаются ФБР и полиция. А у меня есть заботы и поважнее!
На дисплее светилось то самое уравнение — результат размышлений неизвестного автора.
Интуиция говорила Нолету, что это предпоследний и решающий шаг к окончательному успеху. Остается сделать последний, и можно подставлять прическу под лавровый венок. Одна беда — ногам Фрэнка Нолета, похоже, сей шаг был не по силам. То ли обувь малого размера, то ли по колено в болоте увяз… Да, Фрэнки, не вышел из тебя гений, хоть тресни! И Арт это прекрасно понимал. Сколько высокомерия ты терпел от него в последние годы! Сорнуэлу и Китсу все же было попроще — они принимали Артура таким, какой он есть. Но ты-то, Фрэнки, помнил, кто подавал больше надежд в студенческие годы (неважно, что в основе твоих успехов всегда лежала интуиция). И ни у кого не было причин убить Арта больше, чем у тебя. Только ты бы на это никогда не пошел. Потому что без Грейбла ты ноль! И это Арт тоже прекрасно понимал…
Нолет помотал головой.
Дьявол, да что же это! Мысли все время возвращаются к Арту… А думать надо об уравнении. Или хотя бы о том, что следующей жертвой неизвестного убийцы должен стать ты… И как бы парадоксально это ни звучало, спасти тебя может только успешное окончание работы: Тогда убивать тебя станет бессмысленно. А чтобы закончить работу, надо разобраться с этим уравнением. А чтобы разобраться с ним, надо оживить Артура Грейбла…
Зазвенел входной звонок.
Нолет вздрогнул. Похоже, таинственный убийца пожаловал в гости к своей последней жертве…
Нолет достал из ящика стола пистолет. Потом мысленно обругал себя и включил телекамеру наблюдения за коридором.
Возле двери стояли мужчина и женщина, которые ничем не могли ему угрожать. Агенты ФБР…
Когда они позвонили в двери комнаты, которую занимал Фрэнк Нолет, хозяин открыл не сразу. Признаки жизни за дверью обнаружились лишь после того, как Молдер в третий раз нажал кнопку звонка.
Впрочем, Нолет открыл тотчас, едва гости назвали себя.
— Простите, заработался! — Хозяин, проведя гостей в комнату, тут же сел за письменный стол, на котором стоял персональный компьютер. — А ведь ждал вашего прихода. С кем же вам еще разговаривать, если теперь от всей нашей команды остался в живых один я? — Нолет нажал несколько клавиш и виновато развел руками. — Я не смог сегодня работать в лаборатории.
«Еще бы, — подумала Скалли. — Всякий нормальный человек бы не смог… Да вот только не очень похож ты на смертельно перепуганного хлюпика. Скорее уж на коммивояжера, который — кровь из носу! — должен сбыть лопухам залежалый товар… У смертельно перепуганного не может быть такого оценивающего взгляда: проглотят или нет. Проглотим, не волнуйся! Или сделаем вид, что проглотили…»
— Где вы были сегодня ночью?
— Значит, Арни убили ночью. — Нолет вздохнул. — Раз Китс работал, значит, я был дома. Если кто-то из нас решил остаться на ночь в лаборатории, другие ему не мешают. Я спал. Это вряд ли кто может подтвердить, но я спал. И я не убивал Берта и Арни.
— Это вы здесь, крайний слева во втором ряду?
Скалли оглянулась.
Молдер рассматривал фотографию, висящую на стене. Скалли подошла к напарнику. И тоже сразу узнала Нолета. Да, должно быть, немало девичьих сердец разбил в молодости этот тип! Ишь, красуется! Так и просится на обложку шикарного журнала!.. Она вдруг почувствовала отчетливую неприязнь по отношению к хозяину.
— Я, — в голосе Нолета прозвучало легкое самодоволвство. Он встал из-за стола, приблизился и немного полюбовался своей молодой физиономией. — А вот это мой профессор, преподаватель по квантовой физике.
Профессор был как профессор. Обычные регалии — борода лопатой, непременные очки, рассеянный взгляд устремлен куда-то поверх объектива…
— Однажды он завалил меня на экзамене, — продолжал красавчик. — Ему не понравилась одна из моих идей, та, которую я потом опубликовал в журнале «Нэйчер». — Нолет усмехнулся, и усмешка эта показалась Скалли неприятной. Короче, чтобы свести с ним счеты, как-то раз мы разобрали его машину. Он на ней почти не ездил… А потом снова собрали ее в профессорском кабинете и оставили с работающим двигателем.
Молдер рассмеялся:
— Классические развлечения яйцеголовых…
— Идея принадлежала Артуру Грейблу, — сказал Нолет, и Скалли показалось, что он вложил в эту фразу какой-то дополнительный смысл.
Она снова посмотрела на фотографию, пытаясь вычислить Грейбла. Вот он, тот же, что и на фотографии в присланных документах, — бородач почище собственного профессора. И вообще смахивает на обезьяну, вся голова покрыта жгуче-черной буйной порослью. Эдакий хиппи с ехидством в глазах…
— В кресле он сидит? Грейбл?
— Да. — Нолет снял очки и глянул на Скалли.
Даже близорукие глаза не придавали его лицу душевности. Ишь, смотрит, словно змея на лягушку! Нет, такой вполне мог ухлопать всех своих компаньонов…
— Грейбл часто подшучивал над людьми? — спросил Молдер.
Нолет перевел змеиный взгляд на него:
— Помимо прочих своих талантов, он был гениальным зачинщиком всяких пакостей. Вы даже не представляете, на что он был способен!
Молдер хохотнул:
— К примеру, прикинуться человеком с ай-кью семьдесят? А по ночам работать в лаборатории на компьютере?
— Ну, для этого Артур прежде всего должен быть живым.
И вновь Скалли показалось, что красавчик вложил во фразу какой-то иной смысл. Словно пытался подтолкнуть агентов ФБР к некоему, нужному ему выводу…
— У вас случайно нет отдельной фотографии Грейбла? — спросил Молдер. Последних лет?..