Страница 9 из 18
Вот такое необычное и совсем неубедительное замечание завершило их беседу.
– А теперь, если вы не возражаете, – сказал инспектор, – я хотел бы встретиться с остальными обитателями дома. По очереди, конечно. А тем временем, мисс Норт, пока мы с доктором Янгом будем двигаться к кабинету, может быть, вы выясните, сможет ли сэр Хюберт повидаться со мной?
– Конечно, – согласилась Анджела и повернулась к Найджелу: – Ты подождешь меня здесь?
– Я подожду тебя, Анджела, – сказал Найджел.
В кабинете инспектор Аллейн склонился над безмолвно распростертым телом Ренкина. Он разглядывал его целых две минуты с плотно сжатыми губами. При этом уголки губ, ноздри и лучики морщин у глаз инспектора слегка подрагивали. Он напоминал сейчас привередливого покупателя, рассматривающего товар. Затем Аллейн нагнулся и перевернул тело на бок, внимательно изучая (но не прикасаясь к рукоятке) кинжал, по-прежнему торчащий оттуда, куда загнал его мощный удар, который пробил толщу мышц Ренкина и пронзил его сердце.
– Вот здесь вы мне можете оказать неоценимую помощь, – произнес Аллейн. – Удар, разумеется, нанесли сверху. Выглядит ужасно, не правда ли? Точка входа вот здесь. Похоже, работал специалист.
Маленький доктор, которого прежние упреки инспектора изрядно задели, был рад реабилитироваться.
– Нападавший должен был обладать изрядной силой и, осмелюсь заметить, определенным знанием анатомии. Лезвие вошло в тело справа от левой лопатки, точно между третьим и четвертым ребрами, не задев при этом позвоночник. Оно вошло под острым углом и пронзило сердце насквозь.
– Да, так я примерно себе и представлял, – тихо произнес Аллейн. – Но есть ли вероятность, что это могло произойти случайно?
– Случайно? – сдержанно переспросил доктор. – Я думаю, нет.
Глаза инспектора осветились слабой улыбкой.
– Пожалуйста, доктор Янг, – произнес он мягко, – я вижу, у вас есть какие-то догадки. Можете со мной поделиться.
Маленький доктор шмыгнул своим крохотным поросячьим носом и с вызовом посмотрел на инспектора.
– Я понимаю так, что при подобных обстоятельствах лучше всего держать язык за зубами, но, возможно, сейчас, без посторонних…
– Именно без посторонних, – заметил инспектор Аллейн. – Каждый детектив чем-то похож на священника. Так что смелее, доктор Янг.
– Я могу только вот что сказать: до моего прибытия сюда тело было перевернуто, а затем возвращено в исходное положение. И сделал это русский джентльмен, именующий себя доктором. И это несмотря на то что меня вызвали сразу же, как обнаружили тело. Возможно, там у них, в Советской России, на эти тонкости профессионального этикета никто внимания не обращает.
Инспектор Аллейн внимательно посмотрел на него.
– Определенные знания анатомии, говорите? – пробормотал он себе под нос – А… ладно, мы увидим то, что увидим. Ну почему, – продолжил он, осторожно укладывая Ренкина в первоначальное положение, – его лицо такое непроницаемое? Ну хоть бы что-нибудь было на нем написано. Так, так… А теперь я хотел бы, если это возможно, встретиться с сэром Хюбертом.
– Сейчас выясню, – произнес доктор Янг и оставил Аллейна с Чарльзом наедине.
Хендсли уже ждал в холле. С ним были Анджела и Найджел. Найджел был поражен переменой, произошедшей с сэром Хюбертом после смерти Чарльза. Хендсли был мертвенно бледен, его руки тряслись, и двигался он с большим трудом.
Аллейн вышел в холл, и доктор Янг представил его сэру Хюберту.
– Извините, что заставил вас ждать, – произнес Хендсли. – Теперь я вполне готов ответить на любой вопрос, который вы пожелаете мне задать.
– Ну, в настоящую минуту их не так уж много, этих вопросов, – сказал Аллейн. – Мисс Норт и мистер Батгейт дали мне достаточно ясное представление о том, что случилось здесь вчера. Не могли бы мы пройти в какую-нибудь другую комнату?
– Вот здесь рядом – гостиная, – предложил Хендсли. – Вы хотели бы говорить с нами по очереди?
– Это было бы самое лучшее, – согласился Аллейн.
– Все остальные в библиотеке, – сказал Найджел.
Хендсли повернулся к детективу:
– Так приглашать их в гостиную?
– Мне хотелось бы сейчас задать несколько вопросов вам. А остальные подойдут туда позже. Сэр Хюберт, если я правильно понял, мистер Ренкин был вашим давним другом?
– Практически я знал его всю жизнь. Все еще не могу постигнуть, до меня все еще не доходит, что же все-таки произошло. Это ужасно, это невероятно. Такая трагедия. Все мы его хорошо знали. Нет, его убил кто-то посторонний. Только так.
– Сколько слуг вы держите в доме? Я увижусь с ними позднее, а сейчас хотел бы, чтобы вы мне их только назвали.
– Да-да, конечно. Это ведь обязанность каждого – дать о себе подробный отчет. Ну, а мои слуги… они все у меня уже много лет. Все. Я не могу представить, чтобы у них были какие-нибудь мотивы.
– Мотивы… ну, о них мы сейчас говорить не будем. Не могли бы вы мне их перечислить, ваших слуг?
– Мой дворецкий по происхождению украинец, но всю жизнь прожил в России. Он начал служить у меня двадцать лет назад, когда я работал в Петербурге.
– С мистером Ренкином он был хорошо знаком?
– Очень хорошо. Ренкин регулярно бывал здесь в течение многих лет и всегда поддерживал прекрасные отношения со всеми моими слугами.
– Мне сказали, что кинжал этот происходит из России.
– Сделан он, по-видимому, во времена татаро-монгольского владычества, но исторически происходит из России, – сказал сэр Хюберт и кратко изложил историю кинжала.
– Хм, – задумчиво произнес Аллейн, – я где-то слышал такое забавное русское выражение: «Поскребите любого русского – и вы обнаружите под ним татарина». А ваш слуга видел эту уникальную музейную вещь?
– Да, видел. Я точно помню, он был в холле, когда Ренкин впервые продемонстрировал кинжал.
– Он прокомментировал это как-нибудь?
– Василий? Нет. – Хендсли заколебался и повернулся к Анджеле и Найджелу. – Хотя, постойте, по-моему, он что-то сказал доктору Токареву об этом кинжале, о том, что он принадлежит «братству»?
– Да, сказал, – медленно произнес Найджел. – Он сделал какое-то замечание по-русски. Доктор Токарев заметил: «Этот бывший крестьянин согласен со мной», – а вы, сэр Хюберт, еще сказали тогда Василию, что он может идти.
– Именно так и было, – подтвердила Анджела.
– Понятно. Удивительное совпадение, вы не находите? Этот кинжал, ваш дворецкий и ваш гость – все они одной национальности.
– Не так уж все это и странно, – заметила Анджела. – Дядя Хюберт всегда интересовался Россией, особенно после войны [5]. Чарльз был хорошо знаком с его коллекцией оружия и специально привез этот ужасный кинжал, чтобы дядя Хюберт смог на него посмотреть.
– Вас и в самом деле заинтересовал этот кинжал как коллекционера?
Хендсли поморщился и посмотрел на Анджелу.
– Этот кинжал заинтересовал меня чрезвычайно. Я тут же предложил его купить.
– В самом деле? И что же, Ренкин согласился его продать?
Возникла неловкая пауза. Найджел судорожно придумывал, что бы такое сказать, но тут тишину нарушила Анджела.
– Дядя Хюберт, – мягко сказала она, – вы устали. Разрешите я все объясню мистеру Аллейну.
Не дожидаясь ответа, она повернулась к детективу.
– Вчера вечером Чарльз Ренкин написал завещание, согласно которому после его смерти кинжал переходит в собственность моего дяди. Это завещание засвидетельствовали мистер Батгейт и мистер Артур Уайлд, еще один наш гость. Но все мы, разумеется, воспринимали это как шутку.
Аллейн молча что-то писал в своем блокноте.
– Возможно, позднее мне захочется ознакомиться с этим документом, – сказал он, покончив с записями, – а сейчас поговорим об остальных слугах.
– Они все англичане, – сказала Анджела, – за исключением повара. Он француз. Итак, в доме есть три горничные, две уборщицы, еще одна молодая лондонка, она работает на кухне. Кроме того, у нас есть буфетчик – во время больших приемов он помогает Василию, – кухарка и подсобный рабочий.
5
Имеется в виду Первая мировая война.