Страница 12 из 24
– Хорошие традиции в этом ресторане, – проговорила я, отворачиваясь от окна, – гостей встречают и провожают, шеф выходит на поклон да ещё с подарком для гостя. Приятно, да? И нахваливают себя так просто и хорошо, по-человечески, – всё-то у них самое лучшее, и кофе, и сласти!
Сергей рассмеялся.
– Ресторан принадлежит родителям Мехмета, а основал его их далёкий предок, какой-то там пра-пра-прадед.
– Вот как? – не заинтересовалась я и спросила: – Лейла много моложе мужа. Мехмет женат повторно?
– Не знаю, мы не обсуждаем личную жизнь друг друга. Знаю только, что Мехмет бездетен. Он считает сыном сына своей сестры. Паренёк в Штатах учится.
«Бедная Лейла, – посочувствовала я про себя, – такая юная, а ни матерью не суждено стать, ни подругой. А я? – я взглянула на Сергея. – Кем могу стать для тебя я?» Перебирая в памяти прошедший день, я подумала, как много нового Сергей привнёс в мою жизнь – новые знакомства, события, впечатления. «И танец!!! Господи! Танец!» – вдруг вспомнила я и вновь наполнилась ликованием. И тотчас же вспомнила то состояние паники, что пережила перед танцем. Я хохотнула, чмокнула Сергея в щёку и поинтересовалась:
– Танго ты тоже танцуешь?
– Танцую, но… – он сделал паузу и, усмехнувшись, закончил: – боюсь, на танго с тобой мне не хватит моего прославленного самообладания.
Глядя на его профиль, я ждала пояснений, но он своих слов не пояснил. Он вообще был какой-то… напряжённый.
– Ты ревнуешь? – спросила я напрямую.
Он помолчал, поцеловал моё, запрокинутое к нему лицо и кивнул.
– У тебя удивительная способность привлекать к себе людей. Я забыл об этом. Сколько парней в школе мечтали о тебе, да и девочки были рады, когда ты обращала на них внимание.
– А бывало, что я на кого-то не обращала внимания?
Он вновь усмехнулся и отвернулся. Протянув руку, я кончиками пальцев погладила его по щеке – отросшие за вечер волоски приятно кололи кожу. Я прошептала:
– Серёжка… я люблю тебя.
На ресепшн Сергея ждала посылка. Прямо у стойки он содрал с посылки упаковку, открыл коробку и подал мне телефон.
– Завтра заедем к оператору связи и зарегистрируем номер.
Вокруг были люди, люди были и в лифте, поэтому благодарить за подарок я потянулась к нему, когда мы вошли в номер. Будто раздумывая, обнять меня или оттолкнуть, он секунду помедлил и приказал:
– Беги в душ. Быстро.
Я не успела даже раздеться, когда он заявился туда же – мрачный, неистовый, порыкивающий от нетерпения. Любимый!
После душа, с отмытыми от всех запахов волосами, неся в руке платье и туфли, я нашла Серёжу в гостиной. Обложив себя гаджетами со всех сторон, он работал.
– Маленькая, ложись спать, не жди меня, – проговорил он, не отрывая взгляда от ноутбука. – Я ещё поработаю.
Я скользнула взглядом по его сорочке с тремя повисшими на лоскутах пуговицами. Провозившись с запонками, пуговицы расстёгивать Сергей посчитал излишним и просто рванул две половинки сорочки в разные стороны, отчего часть пуговиц разлетелась по ванной, а эти три, не пожелавшие расстаться с сорочкой, повисли на вырванных лоскутах. Подойдя со спины, я поцеловала Сергея в висок и ушла в спальню. Повесила платье в шкаф, туда же убрала туфли, выключила свет, оставив гореть прикроватные светильники, и легла поперёк кровати.
Я где-то читала, что одновременный оргазм – это миф, недостижимая мечта даже при наличии чувств у партнёров. В наш первый секс я подумала, что совпадение начала наших конвульсий произошло случайно. Но каждый наш секс заканчивается так же, как первый. И всегда – при переходе из наивысшей точки напряжения к первому сокращению, рождается поток огненной энергии, который устремляется из таза вверх и растёт, ввергая сознание в состояние не-жизни. В состояние безмыслия. Спустя мгновения сознание возвращается, исполненное благодарностью – к партнёру, Вселенной, к Богу, ко всему, чего коснётся мысль. Поток, по-видимому, трансформирует низкочастотные энергии – тело становится легким, ухо не слышит, но, кажется, каждая клеточка звучит победным ликованием. Что служит тем необходимым условием, чтобы одновременный оргазм стал реальностью? Любовь партнёров друг к другу? Думаю, это необходимое условие, но недостаточное. Тогда что? Партнёры находятся на одном энергетическом уровне развития? Они две половинки единого целого? Партнёры уже много жизней провели в качестве любовников? Ответа у меня не было.
Я уже обсуждала этот вопрос с Сергеем. Он сказал, что технически в одновременной разрядке ничего сложного нет. Женщине чаще всего требуется больше времени для достижения оргазма, и умеющий контролировать себя мужчина может просто дождаться нужного момента. Ну, а когда партнёры давно вместе, они, так или иначе, сонастраиваются.
– Ты хочешь сказать, что для тебя одновременный оргазм – это постоянная составляющая секса? – спросила я.
– Нет. Но если я поставлю себе такую цель, это вполне достижимо.
Я испытала глубокое разочарование от его слов.
– Значит, наш одновременный оргазм – это просто исполнение твоей воли?
– Нет, не значит. Я не ставил такой цели. Во-первых, с тобой я пока не контролирую себя. Мне это попросту не удаётся. Во-вторых, я не вполне уверен, но у меня стойкое ощущение, что у нас совпадает сам момент взрыва. Если бы я ждал тебя, я всё равно бы опаздывал хотя бы на секунду. В-третьих, я очень хочу совпадать с тобой. Это как данность, как единственная возможность завершения секса. Не знаю, откуда возникла такая необходимость, раньше я в ней потребности не ощущал.
– Поэтому ты сердишься, когда я успеваю раньше тебя?
– Я не сержусь, Маленькая, скорее… чувствую разочарование, что ли. Но ты набираешь новый потенциал, и мой оргазм всегда совпадает с твоим…
Я так и лежала поперёк кровати, погрузившись в анализ всего своего сексуального опыта, когда пришёл Сергей.
– Не спишь? – спросил он, снимая халат.
Я приподняла голову, взглянула в его глаза, столь спасительные для меня, уже родные, и прошептала, скорее себе, чем ему:
– Я тебя люблю. Люблю. Я люблю тебя.
Он поднял меня на ноги, стянул с меня халат и, откинув одеяло, велел:
– Забирайся.
И когда я устроилась головой у него на плече, он, запнувшись, выговорил:
– Расскажи… расскажи о своей беде.
На мгновение я замерла, а в следующее мгновение оттолкнулась от него. Но его руки мягко удержали меня. Всё это сегодня уже происходило. «Но ведь это Серёжа…» – напомнила я себе и, обмякнув, уткнулась носом ему в шею. Он молча гладил меня по голове, ждал, когда я буду готова к рассказу. Я отрешённо подумала: «Когда-то всё равно придётся рассказать… всё равно… Настя…» – произнеся имя, я позволила воспоминаниям всплыть на поверхность. Перед глазами возникло её лицо из того последнего нашего дня.
– Глаза её были прикрыты, она не хотела со мной говорить. А я… я всё делала попытки её накормить. Я приехала в реанимацию, чтобы покормить её. Они меня пускали к ней один раз в день, она отказывалась есть больничную еду. В тот день отказалась и от моей еды тоже… я не нашла, что ей сказать… мне было так страшно… если бы я знала, что вижу её в последний раз живой, я бы нашла слова? Я не сказала самых главных слов. Я не сказала ей, как я люблю её. Я не сказала о своей благодарности за то, что она пришла в мою жизнь маленьким комочком и разделяла со мной жизнь двадцать шесть лет. Всего двадцать шесть лет! Ей, моей девочке, никогда не будет двадцать семь, тридцать… она навсегда осталась в том своём возрасте. Я не хотела видеть реальность. Я не хотела знать, что она умирает. Я трусливо пряталась от очевидного. Я к тому времени безмерно устала. В больнице она лежала уже месяц и пять дней. Я вместе с ней. Вначале на кушетке напротив её кровати, в палате кроме нас ещё больные. Потом мы были с ней вдвоём. Я вставала в четыре тридцать утра, чтобы всё успеть до того, как она проснётся. Успеть привести себя в порядок. Ложилась около двенадцати – часу ночи. Днём, когда приходил Костя, могла бы поспать, но мне не спалось. В начале нашего больничного месяца я просыпалась ночами, прислушивалась к её трудному дыханию, позже не сразу просыпалась, даже когда она меня звала. Она сердилась, что я так крепко сплю. Я смогла бы не спать, если бы знала, что это последний наш месяц? Её состояние не улучшалось. За этот месяц она три раза прошла через реанимацию. Если бы я знала, что это последний месяц её жизни, я бы нашла в себе силы не устать?