Страница 11 из 24
– Серёга! – всплеснула я руками, удивляясь его вездесущности. – Серёга, выручай! Последний раз ели, когда ты нас завтраком кормил! Принимай скоренько заказ и шефу скажи, пускай поторопится.
Растеряв улыбку, Серёга озадаченно захлопал глазами.
– Как, когда завтраком кормил?
– Забудь! – махнула я рукой. – Я буду рыбу. Рассказывай, какая есть.
Недолго разбираясь в нюансах кулинарии, я заказала жареного угря и соус гуакамоле с помидорами. Сергей справился с заказом, тоже не заглядывая в меню, – заказал национальное турецкое блюдо из мяса ягнёнка. Взмахом руки Мехмет отправил Серёгу на кухню, добавив что-то по-турецки, и через пять минут на столе появилась закуска – вычурно разложенное на тарелке холодное мясо, какие-то лепёшки, начинённые мясным фаршем, хлеб в плетёной корзинке и фрукты на большом блюде. «Ну теперь можно и дальше дружно помолчать», – удовлетворённо подумала я, беря из корзинки мягкую, ещё тёплую булочку и надкусывая грушу.
В течение ужина мужчины вполголоса переговаривались о делах, разговор вели по-русски, и бедняжке Лейле было совсем неуютно. Оставленная без внимания мужа, она время от времени вскидывала на него глаза и, не найдя в его лице интереса к себе, вновь опускала взор в тарелку. Её маленький и без того пухлый, как розовый бутончик, ротик всё больше выпячивался, набухая обидой.
«Совсем ещё девочка, – подумала я, – нежная, красивая, робкая. Жена, но не подруга. А муж… – я взглянула на Мехмета. Он ответил мне продолжительным взглядом. У него были широкие красивые брови и длинные ресницы, такие длинные, что, когда он чуть опускал глаза, ресницы отбрасывали тень на верхнюю часть щёк, – …муж слишком уж безучастен к жене. Но к нам проявил приятное гостеприимство – встретил на входе в ресторан, пригласил русского официанта, привёз на ужин жену». Медленно склоняя голову, я выразила Мехмету благодарность.
Вдруг Сергей поднялся из-за стола и, протянув мне руку, сказал:
– Маленькая, пойдём потанцуем.
Послушно вставая, я прислушалась: в обеденном зале звучал вальс. «Потанцуем?! – дошло, наконец, до меня. – Я танцевала много… Господи! даже не вспомню сколько лет тому назад! И верх моего мастерства – топтание на месте, руки партнёра на моей талии, мои – у него на плечах». Делая попытку остановиться, я шёпотом воскликнула:
– Серёжа, подожди! Серёжа! Я не умею!
Увлекая меня вперёд, он заявил:
– Чуточку отдохни от взглядов нашего визави! Не бойся, я не уроню тебя!
Мы вышли на середину зала. Сергей меня обнял. Я оперлась спиной на его руку и вновь запаниковала: «Дальше-то что?!» Разместила свои руки – одну положила на его плечо, другую вложила в его ладонь. Подняла подбородок, вытянула шею, поднялась на носки и… раз, два, три… и… раз… и сбилась – в следующем такте я опять двинулась на Серёжу, а должна была отступать назад. Он словно и не заметил, увлекая меня за собой. Смущённая оплошностью, я робко взглянула в его лицо и забыла о ногах своих, о руках… Тёплый взгляд захватил, унося в другую реальность. И только в этот момент я вдруг услышала музыку, звучал «Осенний сон», я силилась вспомнить имя композитора и не смогла… забыла о композиторе – звуки мелодии проникли внутрь, подчиняя себе, своей гармонии. Я засмеялась, отдаваясь восхитительному ощущению этого слияния. «Танцую! Я танцую!» Глаза Сергея мерцали искорками. «Люблю тебя!» – хотела я крикнуть, но музыка оборвалась.
– Всё? – выдохнула я разочарованно.
Сергей рассмеялся и склонился к моей руке. Неожиданно позади раздались редкие хлопки. Я вздрогнула, оглянулась и увидела улыбающиеся лица посетителей ресторана. Сделала попытку спрятаться за Сергея, но он удержал меня и, слегка кивнув «зрителям», повёл к спасительным шторам.
– Маленькая, ты восхитительно податлива! – сказал он. – Танцевать с тобой одно удовольствие!
– Правда?
Чуть заступив вперёд, я заглянула в его лицо, чтобы проверить, не насмехается ли он надо мной. Он улыбнулся и кивнул.
– Не-ет, – всё равно не поверила я. – Тебе правда-правда понравилось?
Он ещё раз кивнул.
– О, Серёжа, я так благодарна! Такое завораживающее, такое… восхитительное кружение! – повторила я за ним его эпитет и засмеялась.
Не имея больше слов, я прижалась щекой к его плечу. Голова моя чуть-чуть кружилась, а спиной я до сих пор ощущала тепло и надёжность его ладони. «Я танцую! – ликовала я про себя. – Танцую!»
Мехмет тоже был в числе «зрителей». Он встретил нас перед шторами, беззвучно аплодируя пальцами, чуть поклонился мне и сопроводил нас к столу.
Завершить ужин Серёга предложил лучшим кофе в Стамбуле. Я равнодушно покачала головой, на что тот опять захлопал глазами и с обидой в голосе заявил:
– Здесь работает самый знаменитый бариста в Турции! И кофе он делает по древним рецептам!
– Да ладно! – подразнила я. – Все рецепты давно известны, гугл-всезнайка что хошь разболтает. Что твой бариста использует в качестве специй?
Серёга лишь разулыбался. Подозреваю, у парня в наличии только два варианта выражения лица – растерянное хлопанье глазами и улыбка на всю возможную ширину рта. Я подняла к потолку глаза, припоминая всё, что читала про кофе, и всё, что слышала сегодня от Виктора, и начала перечислять:
– Гвоздика, шафран, апельсиновая корка, кардамон…слышала про цветки померанца…
Серёга хмыкнул.
– Что? Попала? – обрадовалась я.
Я видела, ответ просто подскакивает на его языке, так и рвётся наружу, но, получая удовольствие от игры, паренёк и на этот раз отмолчался. Я ещё немного подумала, в голову ничего путного не приходило, и я сдалась:
– Ну ладушки, не будем обижать лучшего бариста Турции. Неси! Будем дегустировать!
Минут через десять Серёга принёс кофе. Каждому отдельную джезву, каждому большой запотевший стакан с холодной водой и крохотную кофейную пару с ложечкой.
Ложкой я перенесла пенку из джезвы в чашку, аккуратно по стеночке чашки налила кофе и поднесла напиток ко рту. Вдохнула аромат и сразу узнала:
– Карамель! Серёга, я узнала, это плавленый сахар! А ещё… подожди…
Я ещё раз вдохнула в себя аромат и пригубила кофе. Кофе, и в самом деле, был отменным.
– Всё-таки цедра? Нет-нет… запах немного другой… померанец? – И поскольку Серёга продолжал молчать, я объявила: – Всё! Сдаюсь! Два-ноль, в твою пользу.
– Почему два-ноль? – захлопал он глазами.
– Ну как же? Ты ухитрился навязать мне и кофе, и угадайку.
В моей джезве ещё оставался кофе, когда в помещение вошёл пухлый человек, одетый во всё белое. Голову его покрывала смешная белая шапочка, сползающая блином на шею. Приблизившись к столу, толстяк обеими руками протянул бумажный пакет и заговорил, обращаясь ко мне, но кося глазом на Мехмета.
– Маленькая, это комплемент от шеф-повара, – пояснил Сергей и перевёл: – Сласти, которые он делает лучше всех в Стамбуле.
– О! – восхитилась я. – Благодарю, эфенди, я тронута. – Я приняла пакет и заглянула внутрь. – Гранатовый лукум! Ещё раз благодарю, эфенди! Вы очень вкусно накормили нас. Спасибо за ужин и за подарок.
Слова признательности я подкрепила аплодисментами. Серёжа поддержал меня.
На улице меня ждал ещё один сюрприз – снег! Увидев круговерть снежинок в свете фонаря, я засмеялась. Снег, вероятно, пошёл совсем недавно и ещё не успел покрыть землю.
Прощаясь с Мехметом и Лейлой, я рассыпалась обилием улыбок, жестов и слов благодарности за приятно проведённое время и ужин. Мехмет галантно поцеловал мне руку, Лейла же без смущения продемонстрировала неприязнь – всего лишь холодно кивнула и, не дожидаясь мужа, ушла в машину.
Потом я вновь оказалась на руках у Серёжи. И над нашими головами вновь поплыл зонт. Я протянула руку к снежинкам, но зонт был слишком велик, и за его пределы рука не достала. Внезапно зонт отклонился в сторону, и несколько снежинок упало мне на ладонь. Я выглянула из-за плеча Серёжи и поблагодарила:
– Спасибо!
Швейцар едва заметно улыбнулся, но тотчас отвёл взгляд, вновь сделавшись невозмутимым. Он улыбнулся ещё раз, когда я махнула ему рукой из машины – мы отъезжали, а он так и стоял, словно неся караул.