Мама, не плачь

Глава 18

Утро на складе началось со скандала. Нет, со всеми допусками проблем не было, не зря вчера три часа ухлопала. Мало того, мне в Академии даже практику оформили, переслав кучу бумаг с грифами и печатями. Все по-взрослому.

Проблема в том, что я никому не верю и начала вскрывать коробки. И на четвертой вызверилась:

— Господин Кульчиньский, а вы в самом деле специалист? Или как наши местные, только в графе «зарплата» крестик ставить умеете?

— Попрошу на меня голос не повышать!

— Голос? Молитесь, чтобы я только голос повышала. Потому что если руку подниму, вас в закрытом гробу по-быстрому прикопают. Это что такое? Почему здесь маркировка переклеена? Кто нам прошлогоднее барахло сплавить пытается? Я что, зря экзамены сдавала⁈ Здесь должны лежать по накладным «Комплекс Сигма» с обновленной прошивкой и блоки двадцатой серии. Их как раз зимой переаттестовали и на гослиниях меняют. А тут что? Шестнашка? Знаете, как это называется? Если разгильдяйство, то ну очень с большой натяжкой. Скорее — саботаж… Вопрос один — мне это оформлять как по дурости, или как умышленный?

— Я разберусь, — рожа при этом у временного куратора, будто лимонов объелся. Но не на меня дуется, на поставщиков. И потом три часа он им мозги выносил, без перерыва. Я через десять минут сдулась и удрала в другой конец ангара. Там успела из говна и палок нагреватель собрать, плиточку смастерила и устроила второй завтрак. Дядька же продолжал «вилкой по стеклу» чужие уши тиранить. Потом приказал все коробки открыть, фотографии сделал, посадил писать рапорт про «ненадлежащее исполнение должностных обязанностей». К четырем закончила, в пять у нас все железо выгребли и сообщили, что завтра к семи утра самое-самое новое доставят.

— Мы открываемся в восемь. Поэтому — час им на замену, в девять жду тебя здесь.

— Могу к началу подъехать. У меня практика хорошая для работы с погрузчиками. Быстрее перекантуем, быстрее сверку начнем заново.

— Да?.. Полезный опыт, одобряю. Тогда жду в восемь.

В этот раз коробки вскрывали уже с представителем фирмы. В одной не досчитались руководства по монтажу, и я предусмотрительно слиняла на другой конец зала. Потому что свежевали бледного бракодела двадцать минут и даже издалека слышалось «в мои времена трибунал уже бы вас приговорил». Интересный куратор достался, успел где-то неплохо себя зарекомендовать, раз в горячих точках в трибуналах участвовал.

Когда закончили, все недостающее курьером спешно привезли. Мы маркировку сверху проштамповали, нужные адреса на коробки вместе с пломбами влепили и пошли обедать. Попутно мне объясняли, как именно мы поедем, в какой последовательности и почему подобно диким кенгуру по всему побережью прыгать придется.

— Нельзя разве город за городом, по порядку?

— Давно в отделе?

— Меньше года. Раньше в джунглях развлекалась.

— Оно и видно. Запомни — в каждый зал нас допустят с представителями станции и режимного отдела. Каждое действие будут протоколировать, чтобы в случае любой аварии поднять материалы и найти крайнего.

— С крайним — это очевидно. Болтаться туда-сюда зачем?

— Потому что у людей отпуска, график работ расписан заранее. И аврал с заменой оборудования приходится согласовывать с огромным количеством народа. Если где-то в выделенное «окно» не уложимся, нам придется очень несладко. И сроки срывать нельзя.

— Тогда придется три комплекта инструментов брать на каждую точку. Потому что обязательно что-то сломают или пролюбят.

— Раньше предупредить не могла? Я по одному комплекту собирался отправлять.

— Я правила читала. Сказано, что все равно одной посылкой отгружать нельзя. Но список необходимого вы утром подписали.

— Когда это успел?

— Как только закончили козлу-поставщику матом выговаривать, так сразу и подмахнули.

Обиделся:

— Я матом не разговариваю.

— Жалко. Мне было бы с вами легче работать.

В итоге по четыре комплекта собрали для каждого будущего места работы и еще раз: фото для отчета, пломбы, адрес. Все это оставили на ночь. Потому что вывозить будут уже без нас. Завтра заканчиваем бумаги на первый этап и послезавтра на место. Первым классом, как белые люди.

В «жемчужинах» курортный сезон в разгаре. В июне сюда прут табунами те, кому бюджет позволяет. Жара, умные люди предпочитают в бархатный сезон весной или осенью. Зато работяги, фермеры и все остальные заполонили местные пляжи.

Я поджаренную толпу сверху наблюдала. Из аэропорта глайдером забирали. Станция — чуть дальше, за холмами, в огороженной зоне. Термоядерный реактор, два блока. И на каждом нужно будет старое железо снять, новое подцепить, спутниковую группировку протестировать и сдать, опломбировав все пятьдесят раз. Часть операций будут делать местные, но самые главные задачи нам. Мне — гайки крутить. К программам коммутации не допустят. Рылом не вышла. Зато и головной боли поменьше.

На проходной вертели-изучали, потом мимо главного машинного зала провели и у очередного турникета попросили все лишнее оставить. Инструменты и барахло на месте. От нас требуется просочиться через шлюзовую, все снять, местную униформу напялить и можно приступать к работе. Планшет очкастому тоже местный выдадут. Он уже по хитрым каналам нужный софт дольет и на пару с безопасниками будет разбираться, все ли нужное скачали.

Не успела выданные трусы с бюстгальтером натянуть, охранник подошел и протягивает гибкий экран, на котором вижу знакомую перекошенную рожу под армейской каской:

— Можно автограф? Мы с ребятами за вас болели!

Само собой. Армейских или флотских на охране объектов двойного назначения нет. А в силу корпоративной солидарности болеют всегда «за своих». После того, как мы изрядно отожгли во время забега по болотам, правила сильно переработали и на осень хотят вторую версию шоу запустить. В этот раз по одному подготовленному специалисту и полных ботанов в нагрузку: бухгалтера, грузчики, учителя. И не лень им по жаре бегать, мошкару кормить? Телевизионщиков я понимаю, дай только волю — они бы и гладиаторские бои устроили с добиванием поверженных «на бис». Но вот остальные — взрослые люди. Угробиться во время таких развлечений легче легкого. И даже приз не особо поможет, он достанется одной группе из семи заявленных. Остальные здоровье будут поправлять за свой счет. Но раз хочется — кто я такая, чтобы протестовать?