Мама, не плачь

— Без понятия. Можешь себе в тетрадку записать, разберешься и доложишь, что за дурацкая мода… Так, мне еще отписываться, тебя в общежитие отвезут с сопровождением. Чтобы еще в какую дурнину не вляпалась.

У выхода из небоскреба перехватывает Мориц. Разглядывает, словно неведомую зверушку, потом доверительно сообщает:

— Я ведь тебе не верил, Пикси. Думал, тебя «бурильщики» моим подопечным подсовывают. Ошибся, признаю это. Глотки ты рвала качественно. И кишки потом разматывала без сожаления.

— Спасибо, начальник отдела внутренних расследований. Обращайтесь, если понадобится. Мне как раз вечерами заняться нечем, могу попрактиковаться.

— Заноза ты, девочка. Но Лаубе поддерживаешь, та в ответ будущую смену готовит. Пойдет на повышение, тебя следом потащит.

Поправив ветровку, мрачно жалуюсь:

— Не поверите, я мечтаю просто закончить учебу и спокойно потом работать. Сутки через двое отпахала — и домой, к семье и детям. Чтобы подальше от паучатника, где кому-то хочется повыше взобраться и на коллег пожирнее нагадить.

— Увы, я тоже мечтал быть учителем истории в школе. Теперь выжигаю каленым железом скверну среди коллег. Надо было раньше думать, когда после реабилитации забирали. Как только подмахнула бумаги на обучение, так душу и продала.

Само собой. Знала, на что иду. Просто очень надеялась, что жернова перемелют чуть попозже. Не сразу. Дадут возможность потрепыхаться.

— Спокойной ночи, господин Мориц. Надеюсь, увижу вас только на награждении. И потом, когда на пенсию буду провожать.

— Отличное пожелание. Лечись, восстанавливайся. Летом наверняка руководство придумает, куда тебя пристроить.

Вот этого и боюсь.

Домой меня везли с почетом, на вызванном патрульном мобиле. Я развалилась на заднем сиденье, спереди пара мордоворотов гордо изображала защитников спящего города. Когда заезжали на территорию Академии, старший наряда не удержался и спросил:

— Правда, что тебя штатным ликвидатором хотят сделать?

— Во-первых, ты это не говорил, а я не слышала. Чтобы не пришлось кое-кому лоб зеленкой мазать. Во-вторых, почему «хотят»? Не видишь, даже в неурочное время дергают… Кстати, платочек есть?

Красивый, отглаженный. Я аккуратно вытерла несколько капель с тросточки и вернула платок обратно. Испачкала такой надежный и удобный инструмент. Пятнышко только сейчас заметила в свете фонарей рядом с общагой.

— В этот раз даже зубы не дали выдрать. Жадины. Говорят, для отчетности тело должно быть целиком, иначе родные очень обижаются.

Меня не просто с почетом выгрузили из мобиля. Мне даже двери в здание открыли и честь отдали. Дурдом…

Проковыляла мимо коменданта. Госпожа Тодорова посмотрела на отъезжающих полицейских, потом на меня.

— Лекцию ребятам читала, про то, как правильно пользоваться планшетами. Тыкают в экраны со всей силы, пластик постоянно ломают.

— Ночью?

— Ну, у них дежурство, у меня учеба. Только сейчас и освободилась… Спокойной ночи.

Так. Завтра на первую пару опоздаю. Если кто рот откроет, заставлю освобождение по болезни сожрать. Зря я его печатала, что ли?

Сессия прошла на удивление привычно. Петра автоматами все закрыла, но сидела рядом со мной. Что-то там эдакое насчитала и теперь каждый день по другим университетам катается с презентациями, вызывая дикую зависть у студентов. Завтра в последний раз покажет, как надо остатки населения после атомной войны спасать и прямиком на регату. Дедушкин шатл уже под парами на космодроме стоит.

Выступление соседки я наизусть знаю. Она раз двадцать в комнате репетировала. Из всей зауми про «последствия гуманитарной катастрофы» поняла главное. Если где-то будет серьезный бадабум, то в первую очередь вывезут «старые семьи», потом миллиардеров, третьей очередью правительство. И уже потом займутся гражданскими, если кто дотянет до светлого момента. Это все считается правильным и ни у кого оторопь не вызывает. Даже госпитали разворачивать начнут после того, как финансы отдельной строкой одобрят. Потому что экономия повсеместно, бюджеты перекраивают каждый месяц.

У меня — две пятерки и две четверки. Сопромат читерила безбожно — билет подобрала посимпатичнее, к своей фамилии прикрепила. Профессору лень лишнее время терять на экзамене, он заранее распределяет вопросы. Вот и постаралась. Поэтому отстрелялась по основным задачам, на дополнительных чуть плавала, в итоге «хорошо». Фух, отмазалась. Теперь еще лабораторные досдать, у меня неожиданно «хвост» нарисовали по робототехнике. Значит — грант Академии я добыла, Милош неделю драконам хвосты крутил на радостях, а в журнале отработок минус рядом с Блютих болтается. Поэтому пришла, преподу по экрану постучала и поинтересовалась, нет ли у него желания премию вернуть шахтерам. Потому что мы так не договаривались.

— Прости, забегался. Сейчас… Значит, здесь галку ставим, тут и вот тут. Все. Практику тебе закрыли, в деканат уведомление ушло. Давай пару минут подождем, чтобы подтверждение обратно сбросили… Кстати, ты не знаешь, что там за история с роботами уборщиками?

— Откуда? Меня на этаже почти два месяца не было. Вон, даже прогулы кто-то умудрился по лабораторкам налепить. А что стряслось?

— В первой лаборатории что-то отмечали, остатки еды в мусорную корзину вывалили. Роботы ее опрокинули, когда полы мыли, и растащили по всей комнате и этажу.

— Двери тоже не закрыли?

— Забыли.

— Надо было лично заставить убирать после такого. По правилам, в лабораторию нельзя даже воду с собой проносить, на месте надо брать, профильтрованную из фонтанчиков.

— Заставили. Но одни проблемы с этой группой. Бездарные какие-то.

Видела я, как конкуренты швабрами и химией весь корпус полировали. Не надо было на меня жаловаться и на прогулы намекать, я бы не стала «таблетки» по всему этажу гонять. Хотя, что с убогих взять. Они даже про админский доступ к железу без понятия. Как и учителя. Про это безопасники в курсе, хотя забыли давно за ненадобностью. Наши «защита и опора» больше времени проводят за просмотром личных фото и видео старшекурсниц. Типа — предотвращают публикацию пикантного контента. У самих диски уже от голых задниц лопаются, но бдят. Еще и зарплату за просмотр порнухи получают. Хорошо устроились…

У вояк мне обещали кары небесные, Селецкий лично каверзные вопросы отбирал.

Но я сделала ход конем. Полковник, принимавший экзамен спросил: