Страница 15 из 44
Думала, когда этот день наступит, буду прыгать до потолка от радости. Но нет. Все что я чувствую, это удовлетворенность от проделанной работы. Что это заслуженная награда. Словно поставила галочку и после этого можно двигаться дальше.
Мастера кланяются мне, я кланяюсь им. Оллеэль залечивает мои раны, неодобрительно хмурясь. Получаю от Наталь заживляющее зелье и стремительно бегу в наши комнаты — знаю, что Торриэль все это время места себе не находит от беспокойства. Он всегда настолько остро воспринимает мои раны и травмы, что в какой-то момент мы договорились, что он не будет смотреть на мои бои и тренировки.
Влетаю в гостиную, бросаюсь Торриэлю на шею и радостно воплю:
— Я справилась! Травмы мне залечили, и пару дней нужно соблюдать осторожность, но все в порядке! Не волнуйся!
Чувствую, как из его тела уходит напряжение, затем он отстраняет меня, с неодобрением рассматривает подсохшие следы крови и произносит:
— Я за тебя рад. А теперь приводи себя в порядок, а я пока закажу еды.
Ухожу, сияя счастливой улыбкой. Я достигла своей цели!
Раз в несколько тысячелетий в нашем роду рождается такая же девочка как я — с удивительной способностью запоминать не только все, что она когда-либо услышала или прочитала, но и овладевать любыми навыками практически моментально. С нашей родовой способностью интуитов, это обеспечивает успех во всем, за что бы мы ни брались.
Это великий дар, но и великая ответственность. Нас берегут, называя Жемчужинами. Для нашего народа мы — великое сокровище.
Именно поэтому мне было так сложно отстоять право на свой путь — путь воина. Кто-то считал, что это слишком опасно. Кто-то, что это слишком большая растрата способностей. Но я дралась за возможность отстоять свой выбор и победила. Теперь официально я самый сильный воин в Великом Лесу, и именно за мной будет последнее слово при принятии любых военных решений. А значит, я смогу защитить себя и своих близких. Смогу не остаться в стороне в самый важный момент.
Глава 7
Юбка скомкана на талии, шнуровка на блузе распущена, волосы растрепаны, а мантия мятой кучей валяется на стуле. Да и Райлон выглядит соответствующе. Обвиваю руками его плечи и наслаждаюсь тем, как его ладони скользят по моему телу. Внезапно раздается громкий стук в дверь и голос помощника декана:
— Ар Райлон! Откройте! Мне необходимо отдать вам новые распоряжения декана! Ар Райлон!
Отскакиваем друг от друга. Стремительно поправляю одежду, хватаю мантию, сумку, обувь и скрываюсь под столом ар Райлона. Он поправляет одежду, волосы и идет открывать дверь в аудиторию.
Слышу, как помощник декана рассказывает об учебных планах, изменениях в расписании и что-то еще. Сижу, затаив дыхание.
Спустя вечность дверь закрывается и раздается веселый голос ар Райлона:
— Он ушел. Можешь вылезать.
Выполняю это распоряжение с радостью — пол твердый, а стол не такой высокий, как хотелось бы. Стоит мне посмотреть на Райлона, веселые искорки в его лазах, как и сама начинаю улыбаться. Надо же какая глупая ситуация — не приходилось прятаться под столом со времен детства.
Ар Райлон улыбается шире и произносит:
— Может быть… будем встречаться в моих комнатах? У меня апартаменты в одной из башен. Тут как-то слишком людно.
Мое сердце на мгновение замирает, затем начинает биться вдвое чаще — неужели он и правда согласен пустить меня на свою территорию? Усилием воли успокаиваюсь и с улыбкой произношу:
— Хорошо, что мы закрыли дверь. Неудобно бы вышло. Ваше предложение кажется разумным. Да и кровать наверняка удобнее стола.
Ар Райлон создает портал, прохожу через него и оказываюсь в гостиной. Светлый пол, светлые стены, небольшое количество массивной мебели и практически полное отсутствие вещей, которые могли бы что-то рассказать о своем хозяине — никаких картин, статуэток, книг. Лишь брошенный на кресло плащ. Комната выглядит скорее практично, чем уютно.
Некромант дезактивирует защитные чары и приглашающе открывает дверь одной из комнат. В ней только кровать, застеленная светло-зеленым покрывалом и дверь в ванную. Хмыкаю и вхожу. Оставляю сумку у стены. Туда же аккуратно ставлю обувь и складываю одежду. Оборачиваюсь и натыкаюсь на глаза ар Райлона. Страсть в его взгляде настолько откровенна, что мое тело вновь наполняется желанием. Если некромант так смотрел на всех, с кем делил постель, неудивительно, что у него столько побед. Но если он надеялся смутить меня этим взглядом, его ждет разочарование. Откидываю несвоевременные мысли, гордо выпрямляюсь, усмехаюсь и смотрю в ответ.
Вкладываю в ответный взгляд восхищение его телом, воспоминания о том, какие сильные у него руки, какие требовательные губы, и как мне нравится все, что он делает с моим телом.
Райлон не выдерживает первым. Порывисто вздыхает, преодолевает несколько разделяющих нас шагов и впивается в мои губы поцелуем. Отвечаю ему так, будто этот поцелуй — последний. Будто завтра не наступит. И это сейчас самое правдивое, что я могу ему открыть без боязни спугнуть.
Вжимаемся друг в друга так плотно, что чувствую каждую пуговицу на его рубашке, пряжку ремня, ткань брюк. Резкими движениями избавляю его от рубашки и слышу, как пуговицы падают на пол. От ремня и брюк избавляюсь осторожнее, но так же стремительно.
Мы сливаемся прямо там — возле стены. Голодно, жадно, настолько яростно, что завтра наверняка будут синяки у обоих. Плевать. Окружающий мир растворяется, оставляя только здесь и сейчас.
После того, как немного приходим в себя, натягиваю одежду, закидываю на плечо сумку. Иду в гостиную, открываю портал и вхожу в гостиную уже у себя. Закрываю портал, стремительно скрываюсь за дверью своей комнаты и прислоняюсь к ней, чтобы не упасть. Колени дрожат. Тело лихорадит. Словно то, что было между нами только что — слишком. Слишком откровенно. Слишком честно. Слишком много эмоций. Пройдет немного времени, и я возьму себя в руки. Успокоюсь. Наверняка придумаю, как все это объяснить, чтобы не давать своему измученному сердцу слишком сильную надежду. Позже. Но не сейчас.
Спустя некоторое время слышу деликатный стук в дверь и голос Торриэля:
— Ты в порядке? Даже если нет, тебе пора ужинать.
Делаю несколько глубоких вдохов, открываю дверь и иду к столу. Тот случай, когда проще сделать, чем объяснить, почему нет. Аппетита нет совсем, но покорно съедаю все, что Торриэль накладывает мне на тарелку. Желаю спокойной ночи и отправляюсь к себе. По привычке моюсь, сушу волосы и накидываю одежду для сна. Чувства словно перегорели. Внутри только усталость и опустошенность. Медитирую, пытаясь привести мысли в порядок. Получается не сразу. Но получается. А затем засыпаю, едва голова касается подушки.
Открываю глаза с первыми лучами рассветного солнца. Стучу в дверь Арраниэля и зову на тренировку. Прекращаю ее только тогда, когда по телу расползается приятная усталость.
Умывшись, присоединяюсь к завтракающему Торриэлю. Макаю оладью в благоухающий вересковый мед и смотрю, как стекают янтарные капли. Откусываю кусочек и запиваю теплым молоком.
Быстренько собираюсь, и мы отправляемся на занятие по архитектуре заклинаний.
К счастью, оно сегодня на весь день только одно. После мы с Торриэлем молча поднимаемся на крышу. Садимся на расстеленный плед. Молчим. Вспоминаем родных, которых много лет назад потеряли.
Достаю флейту. Какое-то время непонимающе ее разглядываю. Затем закрываю глаза. Делаю несколько спокойных вдохов и выдохов. Достаю из глубины души всю ту боль, которую пытаюсь прятать всю остальную часть года. Сегодня годовщина, а значит — можно.
Подношу флейту к губам.
Вкладываю в музыку все свои чувства. Умоляю, зову, надеюсь, что услышит и вернется.
Обрываю мелодию на высокой ноте. Какое-то время сидим в тишине, слушая отголоски. Поднимаемся и идем ко мне в комнату. Ложимся на кровать и прижимаемся друг к другу. Так же было тогда, много лет назад, сразу после того, как узнали, что моя мать и его отец угодили в стихийный портал, и надежда на то, что они сумеют вернуться, очень мала. Только сегодня уже не плачем. Только мы уже не те перепуганные и одинокие дети, которыми были много лет назад. Стук родного сердца успокаивает и дарит утешение. Так и засыпаем.