Рыжики для чернобурки

— Лютобор Кшесинский, — пробормотал Валериан. — А мне нравится. Звучно. Представляется светлый воин в блестящих доспехах, встающий на пути зла и сносящий головы врагам огромным двуручным мечом.

— Я хочу розовый шарф и зеленые бусы, — заявил Лютик, скрепив несколько листьев и билетов прищепками. — И вышитый пояс. Надо купить.

— Слово «надо» тут неуместно, — ответила Адель. — Ты, как я посмотрю, сильно уверился в том, что тебе все должны. Будет тебе пояс в подарок на День Изгнания Демона Снопа, а шарф и бусы уже на день рождения.

— Ладно, — подумав, согласился Лютик. — Тогда два пояса. А на день рождения шарф, бусы и браслет.

Адель пыталась торговаться, но Лютик упрямо вытрясал из нее проценты за ожидание. А потом, после звонка начальства, сообщившего, что капитану Заболоцкой приготовлено место работы в Ключевых Водах в компании сотовой связи «Волкофон», закатил скандал.

— Не хочу ехать! Я тут всё развесил как надо! Зачем опять ехать, тут хорошо!

Валериан с Аделью наперебой обещали рыжему чудовищу, что на новом месте будет лучше. Да, они переезжают не в свой дом, свой дом они еще будут искать. Зато в Ключевых Водах живет дедушка, папа Валериана, и он будет очень рад познакомиться с внуком.

— У него много вышитых полотенец! А в часовне Хлебодарной всегда висят вышитые ленты. Я уверен, дедушка подарит тебе полотенце и пару лент. А еще у него есть старая вышитая накидка для торжественных служб. Она поизносилась, прожжена угольками из чаши. Такие накидки не выбрасывают, поэтому она лежит в шкафу, и я попрошу дедушку, чтобы он разрешил тебе ее примерить.

— А у него есть ненастоящий виноград? — заинтересовался Лютик. — Как в других часовнях на праздник?

Валериан вспомнил, что в подсобном помещении стоят две или три коробки с фруктовыми и лиственными гирляндами — он не раз помогал украшать часовню к праздникам — и заверил чудовище, что у дедушки найдутся и пластмассовый виноград, и черешня, и груши.

— А ты, случайно, не собираешься предупредить отца, что ему заочно присвоено звание дедушки, которому придется расстаться с полотенцами? — спросила Адель. — Или считаешь, что как снег на голову — лучший способ знакомства? Я как-то сомневаюсь. Существуют элементарные приличия.

— А я разве ему не позвонил? Я же, вроде бы... А! Я хотел позвонить, но привезли продукты. А потом приехал Тёма. И я забыл. Ничего. Сейчас я папу обрадую.

Адель покачала головой — похоже, ответ ни капли не развеял ее сомнения. Валериан махнул рукой — «ты, мол, моего папу просто не знаешь!» — и ринулся к телефону. По пути он добавил: «Если только Эльга с Брантом уже не заложили. А то знаю я все эти разговорчики под предлогом исповеди».

Он набрал знакомый номер телефона. Отец взял трубку после трех гудков. Услышал его голос, повеселел, сразу же начал спрашивать о здоровье.

— А что здоровье? Все прекрасно. Бегаю.

— Ты очень плохо ходил, когда уезжал, Валерек. Не обманывай меня, лучше скажи правду.

«Значит, промолчали Брант с Эльгой. Решили не лезть не в свое дело».

— Я скажу. Только ты присядь. На всякий случай.

— Что случилось? — голос отца дрогнул.

— Пап, я нашел свою половинку и женюсь.

— М-м-м... а случилось что?

— Я же сказал — женюсь. Ее зовут Адель. У нее есть сын Лютик.

— У меня есть внук? Ты не шутишь? Валерек, ты же не пытаешься меня обмануть? Столько раз я спрашивал тебя, не нашел ли ты свою единственную...

— Пап, вот я и нашел. А ты, вместо того чтобы порадоваться, задаешь какие-то странные вопросы.

Через пять минут Валериан о своих словах пожалел — папа устроил ему самый натуральный допрос. А что любит Адель? А что любит Лютик? А когда и на сколько времени они приедут? А свадьба? Когда будет свадьба? Согласится ли Адель придти в его часовню, чтобы обменяться с Валерианом браслетами? Лютик любит наряжать елку? К их приезду будет елка и перед часовней, и во дворе, и в зале. А что Лютик любит больше — пироги или торты? Прихожане спрашивали, что приносить, пусть Лютик выберет.

Адель слушала повторяемые вопросы и ответы, поглядывала на Лютика и качала головой. Лютик тоже прислушивался, потом начал загибать пальцы и что-то подсчитывать.

«Попали прихожане, — понял Валериан. — У маленького пронырливого чудовища большие планы».

Они собирались два дня. Упаковали все вещи в коробки, нагрузили машину и прицеп, который им позволили взять. Дождались короткой оттепели, встали задолго до рассвета, и поехали в сторону Ключевых Вод. Города и деревеньки готовились к Рождеству и Дню Изгнания Демона Снопа. Горели гирлянды и фонарики, серебрился «дождик», наряженные елки радовали взгляд разноцветными шарами, шишками и сосульками. Лютик требовал останавливаться, но Валериан с Аделью не позволяли ему выходить возле каждого праздничного дерева, и терпеливо повторяли, что дома у дедушки он будет украшать свою. Лютик, вроде бы, верил, но, завидев очередную елку, ныл, и диалоги повторялись от города к городу, пока они не достигли цели путешествия.

Валериан подъехал к знакомой калитке около полуночи. Коротко посигналил, сказал Адели:

— Машину оставим перед воротами, никто ничего не возьмет. А завтра уже будем таскать коробки.

Лютик, превратившийся в лисенка и спавший на заднем сиденье, сел, как будто его в бок ткнули, и начал осматриваться. Валериан ему посочувствовал — фонарей на улице не было, во дворе горела только тусклая лампочка. Привезли маленькое чудовище непонятно куда, в темноту, и никаких тебе обещанных елок.

— Сейчас!

Заскрипела калитка. Отец открыл ее пошире, и стало видно двор и елку — из распахнутой двери дома лился яркий свет. Лютик поспешно царапнул дверцу машины, дождался, пока Адель ее откроет, и выскочил на улицу. Отец тут же подхватил его на руки, о чем-то спросил, улыбаясь, понес к дому. Обернулся, крикнул:

— Дети, заходите! Я боюсь, чтобы Лютик не поскользнулся. Вы тоже осторожнее! Двор посыпали песком, но кое-где коварные ямки.

— Я боюсь, чтобы твой папа не поскользнулся, — тихо проговорила Адель. — Лютик-то шустрый, а папа, все-таки, не молод.

— Дай ему о нас позаботиться, — ответил Валериан. — Ему это надо, я уверен. Паства паствой, а жену и внука я ему привожу в первый раз.

Дом встретил их вкусной смесью запахов: елка, мандарины, сладкая выпечка и жареное мясо. Папа, спустивший Лютика с рук, обнял и расцеловал Адель. Валериану тоже досталась порция ласки, но мимолетная — Лютик упал со стула, на который вспрыгнул, чтобы поближе рассмотреть елку, и папа кинулся его спасать, позабыв обо всем остальном.

Слегка ошеломленная и смущенная Адель попыталась утихомирить Лютика, но не преуспела — папа заставил их вымыть руки, загнал на кухню и начал кормить. Мясом, пирогами, мандаринами, хурмой, хрустящим «хворостом» и шоколадными конфетами. Превратившийся Лютик, которого Адель сразу одела в теплую пижаму, поковырял мясо, надкусил пирог, очистил половину мандаринки и заснул прямо за столом. Папа заохал, отнес его в маленькую спальню, сияющую чистотой, включил ночник и осторожно притворил дверь.

— Я так рад... — сказал он, вернувшись за стол. — Я волновался. Ужасно волновался — а вдруг я увижу прорастающие сорняки? У меня иногда бывают видения, которые невозможно проконтролировать. И они... они оставляют неизгладимый отпечаток. Конечно, я бы промолчал. Но мне не пришлось затыкать себе рот. Скажу с легким сердцем — я увидел дремлющую озимь. Ваше счастье готово заколоситься. Осенью будет урожай.

— Спасибо.

Валериан почувствовал, что Адель поблагодарила отца от души — и за радушный прием, и за то, что с ними поделились видением.

«Осенью. А если?..»

Валериан украдкой посчитал на пальцах и убедился: если этой зимой Хлебодарная позволит им зачать ребенка, то он родится осенью. Как раз в дни праздников Урожая.

— Давайте ложиться? — предложил он. — Папа, я знаю, что ты рано встаешь, ты же не пропустишь утреннюю службу из-за того, что мы приехали. Отдохни. Мы в ближайшее время никуда не уедем. Будем искать себе подходящий дом. Ты еще от нас устанешь. Поверь, я уже пожил бок о бок с Лютиком, и знаю, какой он придира.