Вынужденная связь

Я хватаю подушку и швыряю ее ему в лицо, игнорируя его смех за мой счет, а затем начинаю рыться вокруг в поисках пары обуви, которую можно было бы натянуть.

Я направляюсь прямиком в учебный центр Так, минуя как можно большую часть города. Слухи о драконе Гейба определенно распространились не только среди наших друзей, и те немногие люди, мимо которых мы проходим, смотрят на него со смесью благоговения и недоверия, что заставляет меня чувствовать себя немного… жестокой.

Сам парень обнимает меня за плечи и запечатлевает поцелуй на моей макушке — истинно сердечный жест, как будто все это вполне приемлемое поведение для Одаренных в нашем сообществе.

Я не чувствую себя такой уж доброй по этому поводу.

Атлас протягивает карточку в учебном центре Так, чтобы нас пропустили, и Гейб приветствует нескольких сотрудников ТакТим, когда мы направляемся прямо в камеры. Никто не пытается нас остановить или даже сопроводить, что заставляет меня поднять бровь, глядя на Гейба в лифте. В ответ он лишь ухмыляется.

— У меня есть допуск. У тебя и Атласа пока нет, но у меня есть.

В этом есть смысл, учитывая, что в прошлом он отправлялся на задания с Грифоном, но это не делает меня менее оскорбленной.

Поэтому я выпаливаю: — Я слушаю заседания совета Норта. Я чертовски хорошо умею хранить секреты! Что мне нужно сделать, чтобы получить допуск? Очевидно, что проспать путь к вершине не получается!

Гейб смеется и снова целует меня в макушку, все еще ведя себя слишком спокойно и любвеобильно для ситуации, в которой мы находимся. Неужели только у меня есть чувство обреченности и ужаса, нависшее над моей головой?

Возможно.

Атлас тоже спокоен, ведет себя абсолютно непринужденно, когда двери лифта открываются, и мы снова оказываемся в тюремном блоке. Без всех наших друзей здесь намного лучше, по крайней мере, меня гораздо меньше сопровождает чувство вины и ужаса, и мне приятно не слышать сопение моей лучшей подруги.

Девушка сидит на кровати в конце комнаты, в руках у нее книга, а рядом с ней куча закусок, она с удовольствием поглощает кукурузные чипсы. Она поднимает взгляд, когда мы входим, откладывает книгу и недоверчиво смотрит на обоих моих Привязанных.

Я знаю этот взгляд.

При виде него у меня сводит живот, и я делаю шаг вперед, чтобы привлечь ее внимание к себе, пытаясь выглядеть так, будто не представляю угрозы и что оба моих Привязанных совершенно не собираются… причинять ей вред.

Я чертовски ненавижу эти лагеря Сопротивления.

— Привет! Извини, что нам потребовалось так много времени, чтобы навестить тебя. Я вижу, они принесли тебе еду. Может, тебе еще что-нибудь нужно? Мой Привязанный, Грифон, скоро спустится, чтобы допросить тебя. Если ты пройдешь все это, мы придумаем, как вытащить тебя… в Убежище. Можем найти тебе дом или что-то в этом роде. Много женщин-соседок.

Я добавляю это в конце, чтобы подбодрить ее, но она все равно качает головой. — Мне нужно поговорить с кем-нибудь, кто здесь главный. Например, сейчас. Мне нужно поговорить с кем-нибудь о моем брате.

Верно.

Брат.

— Конечно, я могу немного ускорить процесс. Твой брат, как его зовут и почему тебе так важно поговорить с кем-нибудь о нем?

— Лан. Он… все, что у меня сейчас осталось. Он вернулся в лагеря и… мне нужно знать, есть ли шанс, что вы поедете туда. Ему всего пять лет.

О, Боже.

Я могу справиться с чем угодно, но только не с тем, что у них в заложниках ребенок. Мои узы шевелятся у меня в груди, проявляя интерес к разговору, что немного странно.

«Найди мальчика».

А-а-а, простите? «С каких пор тебя волнуют спасательные миссии для детей?»

«Мы защищаем их всех, а не только Привязанных. Даже болтливого».

Болтливого? Сойера? Я еще немного потыкала свои узы, но они снова заснули, все еще обрабатывая последствия употребления души.

Сойер.

Вот дерьмо.

Я хватаю свой телефон, не обращая внимания на взгляды, которые бросают на меня все остальные, и отправляю сообщение Сойеру, а затем Грею, для пущей убедительности. — Никто не осудит меня здесь, если я ошибаюсь. Мои узы… кое-что сказали, и я хочу это проверить.

Гейб радостно кивает и еще немного расспрашивает Аро, пока мы ждем, в основном о ее брате и о том, где она жила до того, как ее схватило Сопротивление. На самом деле ей двадцать один год, она старше, чем выглядит, и она потеряла своих родителей, когда их всех схватили.

Двери лифта снова открываются, и Грей выходит, хмуро оглядывая всех нас, как будто это чрезвычайно странно. Я имею в виду, это определенно так, но сейчас у нас мало времени.

В любую минуту эта встреча может закончится, и мы отправимся на поиски Ансера.

Я вовсе не тонко действующий человек. — Грей! Эй! Подойди сюда на секунду. Я хочу тебя кое с кем познакомить. Это Аро, она была похищена Сопротивлением, а ее брат находится в плену. Есть шанс, что ты… что-то чувствуешь? К ней?

Грей смотрит на меня так, словно я сошла с ума, но когда его взгляд переходит на крошечную девушку перед нами, он выглядит настолько неуверенным в том, что мир все еще вращается вокруг своей оси, что я понимаю: моя догадка была абсолютно верной.

Аро — это Связная Грея и Сойера.

Их Центральная Связная.

Десять минут спустя Сойер, наконец, прибывает, но только для того, чтобы тоже уставиться на Аро так, словно собирается сделать предложение, а затем бросает взгляд на Грея, словно пытается не ущипнуть себя публично. Они оба немного путаются в словах, обращаясь к ней, и я обязательно потом выскажусь Сойеру по этому поводу.

Аро колеблется, опять же, благодаря лагерям Сопротивления, я уверена, но ясно видно, что она испытывает ту же тягу к ним, что и они к ней.

Это заставляет меня задуматься, как Сопротивление вообще могло лгать о группах Привязанных и что они заставляют вас чувствовать глубоко в груди в тот момент, когда вы смотрите на них. Но полагаю, если вы никогда раньше не испытывали ничего подобного, как вы это кому-то объясните?

Я перевожу взгляд на Гейба и бормочу: — Самые сильные группы Связных, помнишь? Мы заботимся о семье, это то, что отличает нас от них. Мы не можем оставить пятилетнего ребенка на произвол судьбы. Ни сейчас, ни когда-либо.

Глава 27

Нокс

Встреча с вернувшимися тактическими командами менее неприятна, чем присутствие на одном из заседаний совета Норта, но это все равно упражнение в сдержанности.

Все присутствующие здесь люди заслуживают моего уважения.

Каждый из них выбрал карьеру, которая предполагает, что они снова и снова рискуют своей жизнью ради членов нашего сообщества, не все из которых уважают и ценят это. Проблема в том, что все они думают, что оружие на первом месте, а мозги на втором, и именно поэтому Норт, Грифон и Вивиан занимают столь высокие руководящие посты.

Они мыслят как тактики, а не как солдаты.

— Просто войди, запусти свою Привязанную, заставь ее делать то, что она делает, высасывая души из всех людей, как какой-то…

— Я собираюсь остановить тебя прямо здесь, прежде чем ты скажешь что-то такое, за что теневое существо оторвет твою голову с гребаных плеч, — говорит Вивиан, вклиниваясь.

Маркус смотрит на него, а затем переводит взгляд на Норта и Грифона, наконец-то понимая, что, возможно, выразился несколько неуважительно. Я уверен, что выгляжу не более чем скучающим, но он все равно сглатывает, когда его глаза останавливаются на мне.

Для тех, кто уже встречался с Нортом и мной, нет ничего страшнее, чем встретиться взглядом с Дрейвеном. Наш отец оставил в наследство нечто полезное — бешеных теневых тварей, и хотя это не так, представление о том, что они таковыми являются, очень помогает на подобных встречах.

— Наша группа Привязанных недавно укомплектована. Это означает, что наши силы еще не успели устояться. Только вчера на Пустоши Габриэль Ардерн обнаружил, что рост его силы сделал для него. Это все еще риск — отпустить мою Привязанную.