Искры гнева

Острые звезды застыли у нее над головой, она начала выискивать взглядом подходящую жертву. Я сразу понял, на какого демона она нацелилась. Поодаль, почти с другой стороны щита, отдельно от группы кучно прорывающихся в щит и лезущих в буквальном смысле друг другу на головы демонов, стоял один косматый и шипастый тера-демон.

Его длинная когда-то белая, а теперь грязно-серая шерсть свисала длинными косматыми кусками, из-под этой шерсти торчали треугольные колючие шипы. Морда у демона вытянутая, очень напоминающая широкими ноздрями бычью, острые клыки и большие, как у рыбы круглые глаза, загнутые назад рога и массивные лапы с копытами.

Этот демон когда-то был буйволом, тут сомнения нет. Но деформация превратила его в хищника и поставила на две ноги. И теперь он размахивал, как бешеная росомаха, короткими лапами с уродливыми отростками и длинными когтями, которые, видимо, служили чудовищу пальцами, пытаясь пробить щит. Стена энергетической защиты покрывалась бурыми пятнами в тех местах, где он ударял, его когти стирались и ломались от преграды, но едва ли это могло остановить объятого жаждой крови монстра.

Мари выбрала самый подходящий экземпляр. Это животное явно было захвачено лавра-демоном не так давно и оттого слишком деформироваться и отрастить толстый панцирь еще не успело. Наличие такой густой шерсти указывало на то, что под ней у него мягка плоть, а значит, пробить ее будет не так сложно, как у остальных.

— Только не отрезай ему голову! — перекрикивая вой ветра и лай собак, крикнул Мари Хаген.

Мари только оскорбленно усмехнулась, мол, не учи ученого. Будто бы она могла не понимать, что безголовый демон в виде нежити потеряет свою эффективность вдвое.

Мари прицелилась и направила сюрикэны на тварь. Острые звезды вонзились в его морду, рассекли шею, и кровь волной хлынула прямиком на щит, оставляя густые потеки на полупрозрачных стенах.

Демон неистово взвыл, замахал руками, пытаясь отбиться от невидимого противника, причиняющего ему боль.

Вместе с хлынувшей из горла кровью его начали стремительно покидать силы. Демон рухнул на снег, трепыхаясь в конвульсиях. Он даже несколько раз пытался встать, но вскоре его движения становились все более вялыми и редкими, пока он и вовсе не застыл.

— Готово! — победоносно крикнула Мари, взмахивая рукой, несколько сюрикэнов, разбрызгивая кровь, вылетели из морды, головы и шеи демона, но это явно оказались далеко не все метательные ножи. Многие застряли в демоне и теперь их никак не достать, кроме как вручную.

Хаген начал медленно опускать Мари на землю. Первая часть плана была исполнена, к слову, самая простая его часть. Теперь предстояло самое сложное.

Я дал ребятам немного времени перевести дух. А потом мы начали неторопливо, продумывая любые варианты развития событий, занимать позиции.

Хаген и Боров заняли позицию возле убитого демона, если щит падет их задача как можно быстрее втащить демона внутрь. Остальные демоноборцы и стихийники рассредоточились в тех местах, где остервеннело бились о преграду защиты демоны. Но заняли они позиции на довольно приличном расстоянии, на тот случай, когда я подниму щит и уменьшу его площадь, чтобы они успели заскочить внутрь.

Эсгон и Ольвин начали нарочно злить демонов: шуметь, замахиваться мечами, отвлекая внимание от Хагена и Борова и таким образом, не давая им переместиться, куда нам не нужно.

Я же попытался сосредоточиться, хоть это и было довольно сложно из-за стоявших вокруг криков, лая и утробного демонического рева. А еще мне весьма мешали эмоции Тай-Тай. Она очень боялась: страх сковывал, душил, мешал.

Мне нужно было отстраниться от этого. Мой адамантийский слух был отменным, я слышал куда лучше, чем обычный человек. Но также преимущество алмазных людей было в том, что я мог это контролировать.

Воспоминания Ананда подсказали мне, как отключить слух. Теперь я все слышал словно через толстую стену — эта проблема решилась проще простого. Но куда сложнее было избавиться от страха Тай. Слишком сильная между нами связь, и единственный безотказный способ — это разорвать эмоциональную связь окончательно и бесповоротно.

Я этого сделать не мог. Я слишком дорожил этим чувством, оно значило куда больше, чем обычная эмпатия, такой связью могут обладать только воистину близкие люди. А связью с близкими людьми не разбрасываются.

Все, что я мог, это помочь успокоиться Тай. Так же, как когда-то я это проделывал много раз, когда она была малышкой. Я отправил ей эмоциональную волну спокойствия и уверенности, показал, что мы в безопасности, что я не дам ее в обиду.

Тай это почувствовала, обернулась и, слабо улыбнувшись, кивнула, словно бы пыталась подбодрить меня в ответ.

Я поделился с Тай храбростью, показал ей, насколько я уверен в своих силах — и это помогло, страх начал отступать. Нет, он не исчез окончательно, но теперь он, по крайней мере, мне не мешал.

— Приготовились! — воскликнул я.

Отряд резко затих и замер, в воздухе повисло неимоверное напряжение, такое, что казалось еще несколько мгновений ожидания и в воздухе затрещат искры.

Медленно и осторожно я начал перемещать щит.

Буквально по миллиметру я начал двигать его в сторону мертвого демона. Это было так же сложно, как попытаться передвинуть громадное строение — одно неверное движение и все развалится.

На перемещение щита в один шаг у меня ушло не меньше десяти минут. До ноги демона оставалось еще пол метра, как только хотя бы его копыто окажется внутри, Боров с Хагом уже смогут затащить его внутрь. Вот только я опасался, что движение может нарушить структуру щита. Но других вариантов нет, нужно было однозначно попытаться.

Демоноборцы заметно подрасслабились, увидев, что у меня все получается. Многие теперь лишь изредка поглядывали на демонов, а в основном таращились на меня. Это злило, нельзя терять бдительность.

— Не отвлекайтесь! — гаркнул я.

Из-за вспышки гнева щит раздвинулся. Один из близстоящих у стены демонов буквально ввалился внутрь щита. Я сам не понял, как это произошло и почему я его впустил.

Демон с чудовищным ревом ринулся на демоноборцев. Мне нельзя было на это отвлекаться, я должен продолжать методично передвигать щит и не дать ему пасть. Демоноборцы работали слаженно, отрабатывая выработавшийся за годы работы план захвата и уничтожения демона. Я был уверен, что они с ним справятся, вот только…

Звуки борьбы, крики, суета, творящаяся вокруг, и добил меня страх и отчаяние Тай. Все это обрушилось и буквально оглушило.

Все полетело к черту, весь четко выстроенный план летел в бездонную пропасть. Я чувствовал, что еще мгновение и щит слетит, стоит его подвинуть хоть на миллиметр. Но, выход был — нам теперь и не нужен был тот мертвец за щитом, теперь главное — прикончить демона внутри.

Хаген и Боров тоже это поняли и бросились на подмогу к остальным демоноборцам. Я же ослабил контроль над щитом, прекратив движение, и прочно запитал его на одном месте.

Как только закончил, повернулся к месту сражения демона и демоноборцев. Как я и полагал, им удалось с ним справиться. Вот только какой ценой?

Со вспоротым когтями животом лежал и захлебывался в собственной крови Болтун. Неподалеку неистово кричал от боли Рик, его рука у плеча буквально болталась на уцелевшей плоти, обнажились голые кости и хрящи. Тай, склонившись над ним, тряслась от плача, пытаясь приладить все обратно и исцелить его руку.

Я быстро обследовал взглядом остальных членов отряда, попутно призывая к грани целительства. Некоторые были ранены, но срочная помощь явно не требовалась, поэтому я бросился к Болтуну.

— Сейчас, сейчас подлатаем тебя, держись, — заговорил я, попутно запуская руку в горячую кровавую рану на животе. Нужно было сначала исцелить задетые внутренние органы.

Щиту пока что ничего не угрожало, я чувствовал в себе силы, и потому мог спокойно держать защиту и использовать грань целительства. Без промедлений я принялся за работу.