Темный час

Сегодня я, конечно же, жутко жалею об этом. Но не вчера.

— Мы праздновали покупку машины вчера, — смотрю на подругу измученными глазами. — Прости, Урсула. Я действительно виновата. Не понимаю, что на меня нашло. Я напилась так, как в студенчестве не напивалась.

Мне действительно стыдно. И плохо. Если я не выпью чашечку черного крепкого кофе, меня вывернет наизнанку.

— Понятно, — она немного добреет, — но только ради Боби я готова простить тебе очередное опоздание.

— Когда-нибудь я приду вовремя, обещаю.

— Тогда я отмечу этот день красным в календаре и начну молиться на него, — Урсула смеется, и я понимаю, что зла она больше не держит. — Иди, переодевайся.

Мысленно благодарю ее, что она не стала лезть мне в душу и спрашивать, какого собственно черта я напилась, если мне сегодня на работу. Ответить я бы ей вряд ли смогла. Сама не знаю, словно с цепи сорвалась.

Да уж, деньки что надо. Сначала абсолютно сумасшедшая пятница с кучей пьяных мужчин, которых мы никак не могли выставить за дверь уже далеко за полночь. Потом еще этот тип странный, что просидел почти четыре часа с одной чашкой кофе, к которой так и не притронулся. Зато заплатил, даже чаевых оставил неплохо. Потом эта безумная пьянка, где я напилась до беспамятства. Спасибо Гордону, что в какой-то момент заставил меня умыться и отправил домой на такси.

— Пожалуйста, не издевайся. Лучше сделай мне кофе. Если я сейчас не освежусь, то упаду прямо тут, что будешь с моим телом делать?

Урсула слегка прищуривается, словно действительно раздумывая, как незаметно спрятать труп.

Присаживаюсь за барную стойку, прикидывая, что у меня есть, несмотря на опоздание, еще минут пять побыть простым посетителем.

— Слушай, Джес, я не заметила, а долго сидел наш приятель?

— Какой? — как же я туго соображаю, словно голова полна тягучей смолы.

— Немой наш, — Урсула кивает в сторону углового стола, где провел весь вечер пятницы новый посетитель.

— Почти четыре часа, представляешь?

— Кофе-то хоть выпил?

— Нет, даже не притронулся, зато оставил денег в два раза больше.

Урсула удивленно вскидывает брови. Даже на секунду перестает делать мне кофе.

— В два раза? Так, ты меня прости, подруга, но в следующий раз я его буду обслуживать! — она ставит кружку с ароматным напитком передо мной.

Да, ради Бога. Не горю желанием. С другой стороны, мне не всегда оставляют такие неплохие чаевые. Но меня не покидало ощущение, что он опасный. Очень опасный. Может, преступник или беглец. Надо быть осторожнее.

Аромат крепкого кофе щекочет ноздри и заставляет мозги шевелиться быстрее. Делаю маленькие глоток, чувствуя, как живительный напиток обволакивает горло.

— Спасибо, он просто великолепен.

— Кофе тут так себе, просто у кого-то похмелье. С тебя, кстати, два доллара, — Урсула упирает руки в стойку, зная, что я скажу дальше.

— Запиши на мой счет.

Она лишь отмахивается и начинает в сотый раз протирать бокалы, задумчиво глядя в никуда.

— Если этот немой еще придет, он весь твой, — подмигиваю.

— Ах, спасибо. Но он даже не попробовал кофе, зачем ему снова приходить? Он же даже не сможет сказать, вкусно у нас или нет.

— Давай будем честными — к нам ходят не за вкусной едой.

Урсула молча кивает. В подобные заведения ходят дешево напиться. В принципе, и все. Хотя именно в это утро мне кажется, что вкуснее этого кофе я никогда ничего не пила.

Воскресенье обычно проходит достаточно спокойно. Многие готовятся к новой трудовой неделе и допоздна не засиживаются. Гудящая голова очень просила тишины, которую я надеялась сегодня получить.

Но уже через час он снова пришел.

Я стояла за барной стойкой, когда распахнулась дверь, и зашел человек в черной толстовке, надвинутой на лоб. Кажется, у меня даже голова сильнее разболелась. А я так мечтала провести это воскресенье максимально безлюдно.

Урсула молча ткнула меня локтем в бок.

— Пришел все же.

Мне снова стало страшно. Одно дело, когда неприятный и странный тип появляется там, где ты работаешь, всего один раз, другое — когда это повторяется. Он же явно не за кофе пришел.

Мы проводили его взглядом, пока он не занял свое место за столом в углу. Молча сел, сложил руки перед собой.

— Какой-то он странный, — мне не верилось, что вся странность шла лишь от того, что он был немым. — Он вообще моргает? Ты не замечала?

— Может, и странный, но деньги — это деньги, — прошептала Урсула, схватила меню и направилась к нему.

Я могла лишь молча наблюдать.

Вот иногда бывает, что встретишь, казалось бы, обычного человека. Ну что может быть неординарного в молчаливом парне в черной толстовке? Таких по земле миллионы ходят. И вроде все в нем нормально, ну, или почти нормально, а все равно кажется, что он чужой. Чужой не просто в нашем кафе. Чужой среди людей.

— Добрый день, чем я могу быть полезна? — она была сама приветливость. Заученная фраза отлетала от зубов словно скороговорка.

Незнакомец молчал. За ее спиной я не могла разглядеть, куда он смотрит, выбирает ли что-то.

— Кофе не желаете? Знаете, у нас замечательный двойной эспрессо.

В ответ — тишина.

— Эм, хорошо, я позову другого официанта.

С недовольным видом Урсула возвращается за барную стойку, шлепает картой меню по столешнице и выжидающе смотрит на меня, словно у меня на лице должно быть написано, почему он не хочет разговаривать с ней.

— Опять молчит, лишь качает головой, как болванчик. Попробуй, может, у тебя получится, — она недовольно поджимает губы. Чаевые уходят из ее рук. — В прошлый раз получилось же.

Беру кофе-карту и направляюсь к угловому столу. Стоит выдвинуться в его сторону, как он поворачивает голову мне навстречу. Слегка спотыкаюсь. Сверлит взглядом, внимательно, словно изучает. Холодный взгляд черных глаз.

— Добрый день, чем я могу быть полезна? — улыбаюсь широко, стараясь не показывать, как мне страшно и как моя голова готовится разлететься на миллионы кусочков.

Внезапно понимаю, что очень его боюсь. До ужаса и вставших дыбом волос. В нем все неправильно. Молчит. Прячет лицо. Заказывает кофе и не пьет его. Просто сидит. Может, он преследует кого? Надо будет попросить Боба встретить меня после смены. Внутренний голос вопил во все горло, чтобы я убиралась от него куда подальше. Но что может случиться здесь? В кафе?

Молчит. И смотрит. Изучает.

— Не желаете ли капучино?

Тишина.

— Или двойной эспрессо?

Кивает.

По телу пробегает дрожь. Какой же непонятный человек.

— Хорошо, сейчас принесу.

Стараюсь скрыть, как дрожат мои руки, забираю кофе-карту, которая даже не пригодилась, и пулей направляюсь на кухню. Нет, мне определенно надо отдышаться. Вчерашнее похмелье свинцовым шариком катается внутри черепной коробки, мешая соображать. А может, я себя зря накручиваю? Ну, пришел асоциальный посетитель, что страшного-то? Руки не распускает, не грубит, платит хорошо. Может, он действительно немой, отчего стал нелюдимым.

Логичные доводы. Логичные рассуждения. Логичная ситуация.

Почти.

Пытаюсь себя успокоить. Но ощущение легкой неправильности ситуации не покидает меня. Словно смотришься в кривое зеркало — отражение очень похоже на тебя, но какое-то косое.

«Да, какой ситуации, Джес, успокойся. Нет никакой ситуации!» — проносится в голове. Не всем же быть душками-лапушками как дядя Томас. Бывают и нелюдимы на свете.

Приношу сваренный горячий кофе и осторожно ставлю перед ним. Незнакомец даже не удосуживается поднять взгляд, словно потерял ко мне всякий интерес. Пару секунд наблюдаю, как струйка пара растворяется в воздухе.

— Если что-то еще понадобится, я буду недалеко, — натягиваю улыбку и удаляюсь.

Не понадобится. Чувствую, что сегодня он также даже не притронется к кофе и уйдет.

Вечер воскресенья проходит достаточно спокойно. Ношусь между столами, принимаю и отношу заказы посетителям, улыбаюсь и источаю приветливость, несмотря на головную боль. Иногда мельком кидаю взгляд на незнакомца — сидит, наблюдает за мной почти неотрывно. Кофе стоит нетронутый. Остыл уже.