Вернуться

- Ах ты, сука, - раздался голос третьего, который находился слева от болезного бандита. В полутьме еле заметно что-то мелькнуло и Герман в последний момент дернулся… Он почувствовал, как по его левому боку что-то чиркнуло. А потом тот, которому Герман сломал руку заорал:

- Сука, ты же меня порезал!

Ну и неудивительно, ведь проскользнувший по боку Германа нож ткнулся в его тело, что удовольствия ему не добавило…

Герман резко ударил лбом в переносицу оруна, тот мгновенно заткнулся и просто осыпался вниз, а он развернулся к тому, что стоял слева, который испуганно смотрел на человека, которого он только что ударил ножом в бок и никак не мог понять почему тот не кричит или не падает…

Потом отмер и попытался ударить Германа ножом прямо в лицо, но тот резко сдвинулся влево, а его правая нога резко согнулась в колене, а потом носок ступни распрямившейся ноги ударил в центр живота нападающего.

Тот мгновенно сложился пополам и без звука рухнул на землю.

- Дяденька, я не с ними, дяденька, я не с ними… - заверещал мелкий третий шкет, развернулся и дунул так, что только пятки засверкали.

Герман решил, что тут ему делать больше нечего. Он быстро добрался до дома, а потом быстро прошел в ванную и закрылся там.

- Геша, - услышал он за дверью голос матери. – Ты вернулся?

- Да, мам, - он снял прорезанную легкую кожаную куртку, и тут увидел длинную прорезь на футболке в районе левого бока, на уровне желудка, которая была сильно пропитана кровью. Он чертыхнулся и стал медленно снимать её:

– Я вернулся, всё хорошо, - крикнул он в сторону закрытой двери. - Хочу душ принять, - он быстро достал из одного из ящиков на стене ванной бинт, марлю и перекись водорода, которые хранились у них здесь на всякий случай. Потом вылил перекись на вату и быстро сдернул футболку, а потом с содроганием бросил взгляд на место повреждения…

На левом боку был виден большой горизонтальный порез, судя по разошедшимся краям раны достаточно глубокий. Из него струилась темно-бордовая кровь. Но Герман практически не ощущал боли, а только небольшое жжение, но увидев масштабность повреждения подумал, что придётся вызывать скорую помощь.

Однако решил сначала попытаться обработать рану – поднёс вату и стал осторожно вытирать кровь, которая под воздействием перекиси за пузырилась и раздалось еле слышное шипение.

- Не понял?! – чем больше он оттирал кровь, которая от его прикосновений выходил из раны небольшими толчками, то тем больше поражался. Прямо у него на глазах очищенная от крови рана сначала медленно, а потом всё быстрее начала «сходиться»: края сомкнулись и стал виден лишь длинный неглубокий порез, а вот остался воспалённый шрам, а потом он стал все сильнее бледнеть и раз… не осталось даже шрама на теле.

- Охренеть! - он быстро снял джинсы и посмотрел на свой шрам сзади на бедре, который он получил в семнадцать лет по своей дурости.

Спрыгнул с крыши дома, вместо того, чтобы воспользоваться лестницей. Помогал родственникам строить баню. И не заметил в траве металлический штырь, на который благополучно и насадился, пропоров ногу чуть ли не до кости, получив рваную рану длинной в десять сантиметров. Крови было… Ничего, привезли в больницу, зашили. Правда долго заживало из-за инфекции, которая попала в рану. Шрам оказался на месте.

- Ладно, хоть это на месте, а вот куда порез делся? - он с напряжением смотрел на чистую кожу на боку, где буквально минуту назад был глубокий и большой разрез. Ничего!

- Интересно, а ведь это третья мегаплюшка, - задумался он, а потом достал из другого шкафчика бритвенные лезвия «Нейва», которыми он сбривал свою редкую щетину, вставляя в тяжелый металлический бритвенный станок. Вынул из бумажной обертки лезвие и морщась резко провел себя по указательному пальцу.

– Сука, больно! - смотрел он на порез и сочащуюся кровь.

Через полминуты от пореза не осталось и следа. Затем он залез в чашу ванной… Следующий полчаса ванная напоминала помещение садо-мазохиста. Он резал своё тело в самых разных местах. Напоследок даже перерезал себе ахиллесово сухожилие.

- Нет, больно всё-таки. Надо этим не увлекаться, - решил он, когда увидел, как разрезанное сухожилие полностью срослось. При чем было такое ощущение, что тело само сначала было в шоке от происходящего, но потом мобилизовалось – раны затягивались всё быстрее и быстрее с каждым разом.

Он быстро помылся, смыл всю натекшую кровь из чаши ванной, а потом вышел и поужинал с мамой в теплой домашней обстановке, а потом Герман отговорился тем, что сильно устал и хочет спать, после чего ушел в спальню.

Варвара еще посидела немного, улыбалась и просто тихо радовалась тому, что их отношения наладились. Сын очень тепло с ней общался. На работе у него хорошо. Вроде и бизнес его начинает раскручиваться. Вот и деньги, которые она ему не так давно дала, он вернул в полном объеме, да еще и в долларах, как и брал. Она говорила, что её и в рублях нормально будет, но он сделал так как обещал.

ГЛАВА 5

Пермь, июнь 1997 года

Жизнь Германа протекала достаточно спокойно. В работу он окончательно втянулся, так что сейчас мог позволить себе немного расслабится.

На тренировки он стал ходить регулярно – три раза в неделю. Только ходил он после десяти часов вечера, занимаясь по полтора часа. Задерживающийся каждый раз на полчаса администратор был совсем не против переработки. Из-за суммы, оседающей в его кармане каждую неделю в размере оплаты месячного абонемента.

За это время Герман полностью сбросил лишний вес: фигура его стала напоминать какого-то легкоатлета, но с массивным плечевым поясом, мощными, но не перекаченными до безобразия мышцами на ногах, выпуклые шесть «кубиков» на прессе и ни грамма жира.

Ему очень понравилось такое изменение в своей фигуре, которая выглядела гораздо лучше той, которая была в прошлой жизни. Только организовалась «небольшая» проблема: он стал есть в два-три раза больше, чем обычно. Иначе не мог насытиться и сначала его это напрягало, но потом привык, тем более, что сейчас он мог себе позволить это. У него с момента попадания сюда прорезался больший аппетит, но раньше не обращал внимания, а сейчас у него ещё больше аппетит повысился после регулярных занятий.

Деятельность Алекса не могла не радовать. Первые три месяца их работы общая прибыль в месяц вместе с дефицитом, компьютерной техникой и комплектующими в среднем была в районе тридцати тысяч долларов, когда чуть меньше, когда чуть больше. Последние два месяца прибыль возросла до сорока тысяч долларов.

В их общей кассе сейчас была сумма в размере 140 000 долларов, гигантская сумма для бизнесменов небольшой руки. Часть, конечно, была распределена между компаньонами. Тридцать тысяч от заработка помимо общей кассы, Герман решил поделить пополам, чтобы Алексу было не так обидно. Потом посчитают проценты по распределению прибыли.

Сегодня Герман как раз вернулся домой с работы и спокойно смотрел телевизор, ожидая прихода матери, чтобы вместе поужинать.

Раздался звук ключа в замочной скважине, это точно вернулась мама с работы. Он встал, потянулся и пошел встречать её.

- Что случилось? – он поцеловал её в щеку, встретив её на пороге, а она слабо улыбнулась своему сыну, который заметил какое-то беспокойство на её лице.

- Ничего, сынок, ничего… Всё хорошо! – заявила она и быстро прошла мимо сына в спальню, чтобы переодеться в домашнее.

Но ей просто не удалось уйти от разговора, когда она, вернувшись из спальни, устало проследовала на кухню, где её ожидал сын. Приготовивший прекрасный ужин: сварив борщ и нажарив свежее мясо, купленное им же на рынке. Долгая одинокая жизнь и интернет как-то приучили его к тому, что надо готовить хорошо и вкусно.