Новый мир: Университет

Под этой подписью яркими угольками вспыхнули очертания древних морфем, складывающиеся в Имя Мельхиора. И, повинуясь странному душевному порыву, девушка сосредоточилась на них, изо всех сил пытаясь запомнить увиденное — как ни странно, преуспев в этом. Перед её мысленным взором запечатлелся сложный узор, очень отдалённо схожий с тем, что она видела раньше, в кабинете у Андера, но отличающийся от него так же, как гусеница от бабочки. И, что было важнее, Агнесса чётко понимала, что это Имя поселилось в памяти гораздо глубже, чем любые другие знания, отзываясь в душе так естественно и органично, словно лишь его не хватало раньше для… чего?

— Мисс Баллирано, вы меня тревожите, — мягко напомнил о себе Фридрих, выдернув девушку из растерянных мыслей.

— Прошу прощения, мистер Синклер! — она моргнула и перевела взгляд на парня. — Я… я просто решала проблему.

— Простите?..

— Заключила контракт с Мельхиором, — почти будничным тоном сказала Агнесса.

— Эм-м… — заметно опешил молодой человек. — А вы не хотели сначала… ну, хотя бы, закончить обучение? Или, как минимум, проконсультироваться с опытным демонологом? Мой отец весьма сведущ на этом поприще, демонические контракты для него — просто орешки!

— К сожалению, это нельзя было откладывать на столь отдалённый срок, — девушка глубоко вздохнула и отставила нетронутый стакан в сторону. — К тому же, Мельхиор меня не обманывает.

Скепсис на лице Фридриха был настолько явным, что просачивался даже сквозь его привычную маску сдержанной вежливости.

— Он демон. Демоны лгут, всегда.

«— Сопляк не прав, — деловито вклинился Мельхиор. — Демоны не лгут, но лукавят, особенно низшие».

Это слегка поколебало уверенность Агнессы, но она упрямо склонила голову, чуть отведя взгляд в сторону:

— И всё равно я ему верю. В конце концов, когда мои родные пытались меня убить — только его вмешательство меня спасло!

Молодой человек пару раз моргнул, после чего осторожно уточнил:

— Ваши родные? В Лондоне?

— Нет! — выпалила Агнесса, уже чуточку пожалев о своей несдержанности, и всё-таки закончив. — Мои кровные родственники. Отец и брат.

Синклер озадаченно склонил голову к плечу, задумчиво нахмурившись:

— Насколько могу предположить — это касается вашего таинственного прошлого… Я так полагаю, завеса тайны несколько приподнялась, мисс Баллирано?

Девушка поднялась с кровати и нервно передёрнула плечами:

— Не совсем… в смысле — я всё так же не помню ничего, но… — она прикусила нижнюю губу, не поднимая взгляда на Фридриха. — Но это не важно. Это в прошлом. Даже если с ними всё в порядке — я ни за что не вернусь к ним. У меня теперь есть другая семья, о которой я буду заботиться, а всё прочее не имеет значения.

Агнесса сделала небольшую паузу и всё-таки посмотрела на парня:

— В любом случае, я ещё раз приношу свои искренние извинения, мистер Синклер, и благодарю вас за помощь и поддержку. Надеюсь, что когда-нибудь я тоже смогу для вас что-то сделать.

— Всегда рад, мисс Баллирано, — уважительно склонил голову тот, прижав ладонь к сердцу. — Если вам понадобится что-либо ещё — обращайтесь.

…и оба они по молчаливому обоюдному согласию решили ни при каких обстоятельствах не поднимать вопрос того, что произошло накануне.

Глава 16 — Хочешь насмешить бога?

Несмотря на всеобщие страхи и томительное ожидание — инспектор пробыл в Университете всего лишь три дня, но впечатлений по себе оставил на неделю вперёд!

Генрих и Ирина насели на Агнессу, с целью выведать малейшие подробности её «допроса», но девушка была непреклонна и рассказала им лишь ту часть, которая никак не касалась Фридриха и его помощи. Однако этим двоим хватило и отдельных замечаний о том самом «пострадавшем студенте», из чего Ворон сделал предположение, что стоило основательно тряхнуть мистера Найджела на предмет стукачества.

Агнессе тоже был интересен результат этих изысканий, но не процесс, как бы Мельхиор не призывал её принять участие в пытках и истязаниях. И она совсем не удивилась, когда выяснилось, что, действительно, именно отвергнутый ею ранее молодой человек оказался причастен к внеплановому визиту служащего Пожарного Департамента.

Какое наказание он понёс в рекреации мужской части общежития — было неведомо, но, судя по недоброй ухмылке Томаса, самое что ни на есть суровое, — однако этим всё не ограничилось. Незадачливый студент предстал перед общим собранием преподавателей и учащихся, где ректор в характерной сухой манере донёс до всех перечень нарушений Устава мистером Найджелом, а также заявил, что в данном вопросе именно голос студенческого совета имеет решающее значение касательно будущего обвиняемого. Преподавательский состав, присутствующий тут, судя по всему, либо для галочки, либо развлечения ради, не возражал, и Генрих с очень важным видом вынес приговор: виновного требовалось подвергнуть всеобщему осмеянию и остракизму, после чего — изгнать из рядов достойных студентов Лучшего На Материке университета.

Агнессе наблюдать за этим было ужасно неловко, и ей даже стало жаль парня — но ровно до момента, пока она не встретилась с ним взглядом. Случайно, или он нарочно пытался выискать её в толпе других второгодок — неизвестно, но ощущения от этого зрительного контакта были пренеприятнейшие. Злоба, ненависть, мстительность — на что Мельхиор зарычал и затопил сознание девушки тысячей сцен свежевания и разделки агрессора.

Но девушке очень быстро не стало дела до всех этих мелочей, поскольку подняв взгляд чуть выше — она встретилась им с Фридрихом, и в тот же миг из головы буквально выдуло тревожные мысли.

Их отношения со старшекурсником после того памятного эпизода в библиотеке стали окончательно странными и крайне конфузящими её. Как выяснилось впоследствии, скоропостижное решение использовать библиотечный альков как место для телепортации в комнату Синклера было несколько ошибочным… В общем, слухов оказалось слишком много, и хотя Агнесса наглухо отказывалась признавать любые инсинуации на счёт их времяпровождения — всем всё было очевидно. Чем же ещё можно битый час заниматься в столь знаменательном месте?

Молодого человека, однако, эти слухи не смущали — напротив, он подчёркнуто любезничал с Агнессой, был крайне обходительным и вообще, кажется, начал крутиться рядом с ней гораздо чаще, чем прежде. Не то чтобы она возражала… Просто всякий раз в его присутствии у неё немного путалось сознание, заплетались язык и ноги, а лицу становилось очень горячо. Мельхиор отпускал бесконечно колкие комментарии, предлагал избавиться от «смутительных элементов окружения», но был, как обычно, проигнорирован.

Учеба шла своим чередом, с переменным успехом. Когда Агнесса осмелилась-таки подойти к Под с вопросом про щиты, дело явно сдвинулось с мертвой точки. В отличие от разрушительных и агрессивных заклинаний, щиты хорошо укладывались в мироощущение Агнессы, включая не столь уж и безобидные «Зеркала», и она уверенно делала успехи в этом направлении.

Занятия с Рэйвен приобрели несколько неистовый характер, будто ведьма старалась впихнуть в ученицу всё что было упущено за время пряток от инспектора и немного сторицей. Она регулярно заменяла в расписании занятия по рунологии, которую назвала «переписыванием буковок», на свой факультатив, непонятно как умудряясь параллельно исполнять все свои обязанности.

Которых, кстати, прибавилось.

Студенты-демонологи сначала отметили отсутствие профильного предмета в расписании, а затем к их вящему шоку, он вернулся, но занятия теперь вела Рэйвен. Пересуды, куда делся профессор Андер не смолкали до самого конца года, как и стенания привыкших к благостному переписыванию учебников студентов, внезапно огорошенных жёсткой теоретической подготовкой и тоннами лабораторных занятий. Вой был от того особенно нестерпим, что один из основных источников его — Виленская — сочла плечо Агнессы наиболее подходящим для выплакивания после педагогических методов ведьмы. Разумеется, самой Агнессе экзамен по демонологии дался альтернативными методами и с альтернативной шкалой оценки — не в пример более суровой, между прочим, чем прочим учащимся! Но ей пожаловаться было некому…