Страница 27 из 97
Не прекращая петь, Агнесса скосила взгляд вниз, и увидела, что подарком оказался кошель из тончайшей кожи с лёгким лиственным орнаментом по краю. Очень дорогой, сам по себе, он был, ко всему прочему, ещё и не пустым, но заглядывать внутрь девушка постеснялась, хотя любопытство вовсю снедало её.
С другой стороны, подношение от Ши славно подстегнуло остальных, и от столиков начали отделяться «делегаты», собирающие плату со своих компаньонов и переправляющие ту в тот самый мешочек. Вечер продолжался своим чередом, и Агнесса запела популярную военную песню. Радостные возгласы не заглушили сильного и звонкого голоса девушки, а, через несколько секунд, гости подхватили слова и принялись отбивать ритм ударами кулаков и кружек по столешницам. Все были довольны и счастливы…
Почти.
На лицах Ши одновременно отразилось неприкрытое отвращение, и один из них — самый младший с виду, с иссиня-чёрными длинными волосами, вытащил из сумки тонкую свирель, и внезапно заиграл. И в этот же миг исчезли все голоса — кроме одного, принадлежащего Агнессе.
Люди, беззвучно раскрывающие рты, испуганно задёргались, кто-то схватился за горло, кто-то начал кашлять. Ритмичный стук прекратился — послышались звуки отодвигаемых стульев, поскольку определить виновников происходящего было совсем несложно, даже если бы один из них и не играл на зачарованной свирели. Во всех бедах вини чужаков — негласный, но неоспоримый и вездесущий закон.
Агнессе стало неловко и даже немного страшно, но она допела куплет в этой неестественной тишине, не желая оставлять незаконченной музыкальную фразу, а затем легко кивнула всем, благодаря за внимание. Что ж, концерт, безусловно, можно было считать законченным — слушать нежный девичий голосок в пабе можно было разок, для мечтательного настроя, но большинство сюда приходило погорланить удалые песни. А этого развлечения, очевидно, сегодня не ожидалось…
На Ши смотрели угрожающе, с опаской, недовольно, ненавидяще. Ши потягивали эль и щёлкали орешки, как ни в чём не бывало. Агнесса бросила взгляд на хозяина за стойкой, и отметила, что тот также крайне напряжённо прислушивается к зарождающемуся недовольству в массах.
Проблема заключалась в том, что все трое Ши были вооружены. Изящные, как и они сами, длинные узкие клинки покоились в набедренных ножнах. И обычно ни у кого не хватало глупости или смелости вообразить, что Ши нацепил оружие в качестве украшения. Немногие также знали, что далеко не все феи имели право носить клинки, но уж если они были при Ши — можно было не сомневаться, что владеет он им виртуозно.
- Слы, остроухие, валите отсель, всю малину поганите! - раздался одинокий недовольный выкрик. Автор его, вероятно, сидел далеко от столика Ши, и не видел мечей. Нестройный хор других злых и раздражённых голосов, судя по всему, также принадлежал не слишком умным или не слишком наблюдательным гостям. Агнесса на миг мученически прикрыла лицо ладонью, и незаметно, пока внимание большинства оказалось поровну разделено между Ши и разжигателями смуты, привязала тот самый кошелёк к своему поясу, вместе с увесистой сумочкой. Конечно, в основном там была мелочь — пенни и гроуты. Изредка попадались даже шиллинги — всё-таки сюда приходил и довольно зажиточный народ, могущий позволить себе ужинать в пабе.
Недовольство в зале шло по нарастающей, пока не достигло критической точки, и один из посетителей — мужчина средних лет и неопределённой наружности, - вскочил на ноги и запустил в сторону столика Ши кружку с остатками пива, подкрепив свой жест замысловатым ругательством.
Кружка, пролетев сильно выше стола, ударилась о стойку и покатилась по полу. Однако именно остатки пива цели достигли, не слишком обильно, но всё же оросив камзол того самого, молодого и черноволосого Ши. В пабе вновь повисла просто-таки гробовая тишина.
«Нет-нет-нет...» - простонала Агнесса мысленно, невольно съёжившись и с ужасом ожидая развития событий. Как себя поведут оскорблённые Ши — оставалось только гадать.
Ждать долго не пришлось — поднялся, правда, старший. У него, единственного, были очень резкие и словно «определившиеся» черты, а в рыжевато-оливковых волосах серебрилась седина.
- Кто виновен в этом? - ровно, очень спокойно и даже мягко спросил он.
Но Агнесса не позволила обмануть себя этой мягкостью — она видела изумрудные глаза Ши, и буквально кожей ощущала его ярость. Диким усилием воли девушка заставляла себя не заныть от ужаса и каким-то чудом ещё удерживалась от того, чтобы забиться под стол.
Мистер Оливер, судорожным и нервозным жестом вытирая руки полотенцем, вышел из-за стойки и с кривоватой улыбкой приблизился к Ши.
- Господа, примите извинения, это было недора… - осёкшись и не договорив, он уставился вниз, себе на грудь, в которую аккуратно вошло остриё того самого узкого клинка. Никто не успел заметить, как и когда Ши извлёк оружие, и уж тем более — как был нанесён удар. Зато всем было ясно видно, как по белой сорочке начинает расплываться ярко-алое пятно.
Ши, не приложив вообще никаких видимых усилий, выдернул клинок. Парой движений скользнул плоским лезвием по плечу мистера Оливера, вытирая его кровь о его же рубашку, и убрал меч в ножны.
- Виновный назвался. Более мы не в претензии, - всё те же спокойным тоном проговорил он, и вот тут уже с присутствующих словно сдёрнули пелену оторопи.
Разом закричали все. Кто-то с треском и грохотом сломал стул, чтобы получить аж четыре дубинки, у кого-то были припасены ножи… совершенно очевидно, что Ши теперь никто не собирался так просто отпускать. Впрочем, хватало и тех, кто при виде упавшего Гилмура ломанулся прямиком к дверям, не рискуя ввязываться в драку.
Агнесса же кинулась к хозяину, который растянулся на полу и судорожно царапал грудь пальцами. Вцепившись в рубашку на плечах, девушка потащила его в сторону стойки, что было не так-то просто, учитывая вес мистера Оливера, но упрямства ей было не занимать.
Под стойкой обнаружилась съёжившаяся Пенелопа, и Агнессе пришлось подавить приступ раздражения — могла бы и помочь тащить! - но вместо этого она быстро скомандовала:
- Соль. Дай мне соль, сейчас же, - сама же ножом вспорола рубашку на груди мистер Оливера и слегка прикусила нижнюю губу — воздух кровавыми пузырями вырывался из раны в ответ на каждый судорожный вздох мужчины. Пенни, к счастью, решила сейчас не вспоминать о своей боязни крови, и быстро подсунула Агнессе солонку.
- Спасибо, - машинально проговорила та и, быстро глянув в затуманенные болью глаза мистера Оливера, сыпанула солью на открытую рану. Мужчина закричал — впрочем, в общем шуме этот крик просто потонул. Агнессе же повезло, что этот всплеск боли отправил невольного пациента в забвение, а не заставил брыкаться, ведь в противном случае…
Она прикрыла глаза, сплетая ладони и укладывая их поверх раны, закрывая ими напитавшуюся кровью соль, и аккуратно, понемногу начала вливать в эту точку Силу. То самое бытовое ведовство, один из базовых элементов, запирающих кровь — не требующий ни особого ума или навыка. Только склонность. В этом была явная загвоздка, поскольку не находилось желающих обнаруживать в себе ведьмовские задатки, но Агнесса просто не могла пройти мимо такого доступного и действующего псевдо-заклинания. А сейчас ей было немного наплевать, донесёт на неё Пенелопа или нет. Важным было остановить кровотечение и затворить рану, чтобы мистер Оливер попросту не захлебнулся кровью.
В общем зале творилось правосудие.
Точнее, его подобие, в том виде, как его понимали местные завсегдатаи. Ши, несмотря на все свои таланты, уступали людям в численности, и постепенно оказались оттеснены в самый угол, что, впрочем, сыграло им на руку — можно было не опасаться за тыл. В таком положении они могли бы продержаться очень долго, пока раненых разной степени тяжести не стало бы больше, чем нападавших, но судьба им не благоволила.
Некий тип, одетый в заводскую робу механика, протолкался вперёд, что-то крепко сжимая в кулаке, и нарочито грубовато рыкнул: