Страница 75 из 98
Раньше я обращала внимание на его статную фигуру, но вот так, без одежды, не представляла.
В самом деле не представляла. Не представляла, насколько это может быть волнительно.
Невольно сглатываю, ощущая, как странная щекотка прокатывается по телу. Хочется прикоснуться к нему, почти нестерпимо, и я не выдерживаю, провожу кончиком пальца по тыльной стороне руки, от плеча к запястью.
Муж, несмотря на усталость, видимо, спал чутко. От едва ощутимого прикосновения он вздрагивает и просыпается.
- Грета? – выдыхает изумленно.
В горле мгновенно пересыхает, и становится так тяжело выдохнуть хоть что-то, что я не делаю даже попытки. Вместо этого снова провожу пальчиками по оголенной руке мужа, чутко отслеживая его реакцию.
Зрачки мужчины расширяются, затопляя тьмой синюю радужку, дыхание сбивается, а на лице возникает явственный вопрос, который тут же бы озвучен:
- Что ты делаешь? – хриплое.
- Хочу, чтобы ты стал моим мужем, - шепчу, решаясь. – По-настоящему.
На лице Кристиана мелькает что-то неопределимое, и он пытается подняться. Но испугавшись, что сейчас мы снова вступим в полемику, я действую рефлекторно: мгновенно упершись коленом в матрас кровати, перекидываю вторую ногу через мужчину и упираюсь ладонями ему в грудь, сама чуть не грохнувшись в обморок от своей смелости.
- Грета… - всё, на что у него хватило дыхания от такого кульбита. Несмотря на явное желание сопротивляться, ладони мужа, вместо того чтобы ссадить меня, проскользили вдоль талии, сжав, но не скинув.
- Я так хочу, - шепчу твердо, склоняясь к нему.
Невыразимо болезненный стон срывается с губ мужчины, и картинка перед глазами внезапно меняется. Схватив в охапку, муж одним рывком укладывает меня на кровать, но что-то, видимо, пошло не так, ибо вместо того, чтобы отстраниться, он нависает сверху.
Неловкая пауза.
- Я что-то хотел сказать, - срывающийся шепот и зажмуренные глаза.
- Не говори, - почти молю и снова тянусь к нему, несмело целуя в краешек губ.
- Грета, ты… Что тебе давали? - новая мысль Кристиана явно отрезвляет, и он, с подозрением, требовательно начинает выискивать что-то на моем лице.
- Ничего, - снова целую, уже смелее.
- Значит, подмешали.
- Да ничего мне не подмешивали, - мученически вздыхаю. – Я хочу быть с тобой, хочу дать тебе свою магию…
И опять ответ оказался неправильным.
- Грета, мне не нужны ни твоя жалостливость, ни твоя благодарность, - леденеющее.
- Разве похоже, что я тебя благодарю? Или жалею? – мои руки, до того прижатые к телу, заскользили по твердой груди, настолько горячей, что обжигает ладони. От этого движения словно жгучий песок прошелся по телу, сосредоточившись где-то внизу живота, и я с коротким выдохом выгибаюсь, потершись щекой о шершавую щеку.
- Да что же ты делаешь, - ломкий шепот.
- Люблю тебя, - срывается легкое с губ.
Кристиан каменеет, но я едва обращаю на это внимание. Достаточно того, что он не отталкивает, а там пусть каменеет, сколько ему хочется.
Мои губы скользят по шее, на которой бьется, как в тисках, пульсирующая жилка, а руки исследуют грудь, спину и живот любимого мужчины, но пока не рискуют опуститься ниже.
- Грета, нет, - стон. Хоть и прозвучало мое имя, ощущение, что сказал он это прежде всего самому себе.
- Прошу тебя, - шепчу вполне осознанно, - будь со мной.
Еще один стон, и Кристиан сдается. Серия лихорадочных, горячих поцелуев покрывает мое лицо, шею, грудь.
- Милая, любимая… - шепчет он как в бреду и сжимает так сильно, что нечем дышать. Но последовавший крепкий, глубокий поцелуй стал потребностью куда большей, чем воздух. – Что ты со мной делаешь…
В данный момент я ничего с ним больше не делала, он всё делал сам. Резким, судорожным рывком муж сдергивает с меня халат и едва не поступает так же с рубашкой, но почувствовав мое секундное напряжение, оставляет всё как есть. Вместо этого он находит мои руки и переплетает наши пальцы так тесно и крепко, что они немеют.
А потом меня целуют. Везде, всюду, то нежно и бережно, то страстно и судорожно.
Смесь жара, томления и боли обостряет чувствительность до невыразимого покалывания от каждого прикосновения, и я не выдерживаю, выгибаюсь и метаюсь, ловя каждое касание, каждый мимолетный поцелуй.
Дрожь его сильных рук, короткие, судорожные выдохи, огонь в глазах и движениях уносили куда-то, где я никогда не бывала и скорее умерла бы, чем согласилась побывать с кем-то еще. Рубашка теперь мешала сама, раздражая до рыка и желания порвать ее на лоскуточки. Но избавили меня от нее очень аккуратно, медленно, стараясь не напугать.
Вот только испугать меня уже было невозможно. Я не знала где я, что я, в каком виде и состоянии нахожусь. Остался только единственный на свете мужчина и его касания.
Раньше мне часто доводилось слышать, что первая брачная ночь – это больно. Но никакой боли не было, только всепоглощающее чувство обожания и желания принадлежать ему без остатка, отдать не только магию, саму жизнь, если он попросит.
Но он бы никогда не попросил. И за это я люблю его еще сильнее.
Кристиан так и не отпустил мои пальцы, намеренно не позволяя коснуться кулона, но внимание его серьезно ослабло, а я слишком долго об этом мечтала, чтобы забыть.
Вырываю правую руку и с трудом заставляю ее не зарыться в волосы мужа, а нащупать один из висящих на шее кулонов.
- Грета, - выдыхает Кристиан прерывисто и едва слышно, пытаясь перехватить мою ладонь, - нет.
Левой рукой притягиваю его голову к себе, зарываясь пальцами в черные пряди, и целую так крепко, как только могу. Муж уже совершенно не в том состоянии, чтобы долго сопротивляться, поэтому маленькая диверсия удается с блеском, и, едва не потерявшись сама, я все же заставляю себя перекинуть через напряженную шею тонкую веревку.
Внезапно последовавший изнутри удар едва не лишает сознания, но хлынувшая ко мне магия мужа, которую я впервые ощутила так четко и ясно, ослабила давление, возвращая силы. И желание.
- Не останавливайся, - срывается с губ. – Пожалуйста.
Кристиан упирается лбом в мой лоб, дышит тяжело и явно много чего хочет мне сказать, но… проходит секунда и мы оба забываем обо всем.
Если бы нежность можно было увидеть, ничего кроме нее в комнате видимым бы не осталось. Но и сейчас догорающие свечи и безликая тьма за окном скрадывали силуэты окружающей обстановки, создавая ощущение уединенности и отделенности от всего мира.
Длинные пальцы лежащего на боку мужа лениво перебирали мои, уделяя особое внимание пальцу с помолвочным кольцом, которое я так и не сняла. Подпирая голову свободной рукой, Кристиан внимательно изучал каждую линию на моей ладони, словно решил внезапно заняться гаданием.
- Ты сумасшедшая, - звучат первые слова за долгое время.
Тихонько прыскаю.
- А что еще мне было делать? – тоже переворачиваюсь на бок, но меня тут же возвращают в исходное положение, нависнув сверху.
- Честно говоря, не представлял, что в твою светлую голову придут такие варианты, - муж нежно целует меня в нос. А потом в щеку. И в другую щеку. И…
- А что, были другие? – проговариваю быстро, понимая, что едва начавшийся разговор рискует вот-вот закончиться.
Кристиан мученически вздыхает и немного отстраняется.
- Я боялся, что ты полезешь к Грани. Даже сигналок там понаставил, чуть не заработав очередное выгорание в попытке тебя остановить. Но ты выбрала… более неожиданный метод. К нему я точно готов не был.
Кусаю губы, чтобы не расплыться в улыбке.
- Я всего-то пришла требовать своё по праву, - шутливо проговариваю. – Ты крайне халатно подошел к исполнению своих супружеских обязанностей.
- Верю, что я исправился, - в глазах мужа сверкает дьявольский огонек, а на лице появляется лукавая улыбка.
Смущенно опускаю глаза, тоже пряча улыбку. Если я правильно поняла, кто-то напрашивается на комплимент, но я пока с этой стороны произошедшее обсуждать не готова.