Артефактор

— Вы трое поступаете в распоряжение… — он замялся и махнул рукой в сторону офицеров рядом с ротным — Сбор там.

Мы оглянулись и с удивлением увидели группы солдат, тянущиеся от других взводов. Это что такое происходит? Но ответить некому, а Тарнава потерял к нам интерес.

— Взвод, напра-во! Шагом… марш!

Мы проводили взглядами уже ставший почти родным взвод, и переглянулись.

— Ну что, пойдём?

А на месте сбора уже шла суета — новые офицеры строили новые взводные коробки. И принцип построения простой, как зарядка обоймы. Всех подходящих просто строили по десять человек, вот и готово отделение. Мы попали в третий взвод. Наконец, всех построили, и вперёд вышел незнакомый норд. Оглядел строй и рявкнул.

— Равняйсь — легкое движение, все привычно подравнялись, и тут же — Смирна!

Строй замер. Норд оглядел нас, и уже спокойнее

— Вольно! Я ваш новый командир — норд Халтер. Вы идёте на пополнение части на северной границе королевства. Первым взводом будет командовать терн Дином — из-за спины норда вышел один из офицеров. — Вторым будет командовать терн Варно, третьим терн Хонор.

Вот этого офицера я рассматривал более внимательно — всё-таки командовать будет нами. Внешне ничего особенного — лет под тридцать, лицо самое обычное, и такое впечатление, что он тоже не в восторге от предстоящего командования непонятно кем.

А Халтер продолжил.

— Командиры отделений будут временные. Первый ряд в отделениях будут командирами — я облегчённо перевёл дух — я-то в середине стоял — Сейчас подходите к повозке у плаца и получаете вещмешки. Набор у всех одинаковый — запасные портянки, кусок мыла, полотенце, кружка, ложка, буханка хлеба и фляжка с водой. Это вам на тот случай, если будет задержка с едой. Через полчаса выступаем — и уже офицерам — Командуйте!

И опять команды, равняйсь, смирно, направо. И у всех, наверное, одни и те же вопросы — что за хрень творится⁈ Почему забирают не взводами (как мы пришли), а какой-то странной россыпью? По какому принципу нас выбирали? Почему такая спешка? Почему не говорят что можно забрать свои вещи из казармы? Там и брать-то нечего — тот же кусок мыла и полотенце, но всё равно странно.

Сплошные вопросы, но новые терны показали свой опыт в обращении с новобранцами, несколько человек уже получили по морде за медлительность, и через час мы уже топали по пыльной дороге куда-то на север. Живи да радуйся, что хоть какое-то время отдохнём от изматывающих тренировок, но радовались мы рано. Сколько помню по книжкам об армии, пеший марш рассчитывают исходя из средней скорости пять километров в час, и нужен отдых через каждый час на десять минут. Тренированный человек может проходить и по семь километров в час, но тут вопрос как долго он сможет двигаться в таком темпе, да и у всех выносливость разная. В сутки двигаться не более десяти часов, и это включая время обеда. Если марш длительный, допустим, неделю, за это время должно быть два полных дня на отдых.

А у нас… Небольшой отдых через два часа ходьбы. Воды там попить, в кусты сбегать. Обед готовили заранее высланные вперёд повара из нашего хозвзвода, но на всё про всё давали лишь час, и снова в дорогу до самой темноты. Ужин, и все валились у костров. Некоторым не везло, и их назначали в караул. Непонятно — кого могла заинтересовать толпа измученных новобранцев, но устав есть устав. А чуть рассветало, снова в дорогу, и так день за днём. А кто думает, что это была просто прогулка, пусть попробует идти по четырнадцать часов в день, а я потом послушаю впечатления.

Офицерам было легче — эти не стали изображать солидарность с солдатами, и ехали на лошадях. И спали они в палатках, а не как мы, на земле у костров. Хорошо устроились повара — эти ехали на повозках. Ещё был прикомандированный лекарь, но он тоже ехал на лошади, а из работы было лишь лечение натёртых ног.

Через неделю, чуть живые, добрались до одного из гарнизонов нашего будущей части, и сутки мы просто отсыпались. Сходим поесть и снова спать. Нас не трогали. Вечером сводили помыться, а на следующее утро началось уже настоящее распределение. Как и по каким признакам — неизвестно, а выглядело очень просто — заходит дежурный, выкрикивает фамилию или кличку, и всё, на выход с вещами. Меня забрали одним из последних вместе с ещё пятью новобранцами. Гарнизон стоял пустой, и почти все солдаты были где-то дальше в полевых лагерях, так что я не удивился, когда пришедший за нами корн оглядел нас, сверился со списком и коротко бросил «За мной». Опять куда-то шли, а когда добрались до палаточного лагеря, нас поделили ещё быстрее. Вышедший из штабной палатки норд сверился с бумагой, потом сделал перекличку и сразу говорил — взвод такой-то. Мне достался второй. После этого корн повёл нас по лагерю, останавливался у некоторых палаток и просто говорил — взвод такой-то, заходи. Меня встретил очередной корн. Оглядел, потом подвёл к одной из палаток и кивнул на охапку веток у одной из стенок.

— Будет твое место.

Потом чуть снисходительно бросил.

— Можешь сегодня валяться, поговорим завтра.

Это он молодец, что так сказал. Может, понял по моему виду, что для меня сейчас это важнее всего? Конечно, неплохо бы и пожрать, но добравшись до конечного места, я что-то расслабился и стал расплываться как кисель. Только положил вещмешок под голову, закрыл глаза, и всё…

Утром проснулся от того, что меня трясли за плечо.

— Просыпайся, солдат, служба уже началась!

Привычка к исполнению приказов уже начала проникать в мою кровь, и я, даже толком не проснувшись, уселся на своей импровизированной кровати. Меня пошатывало, глаза открывались с трудом, но я смог закрепиться в одном положении. Рядом стояли двое мужчин. Один, судя по нашивкам, корн. Кажется, это он меня вчера встретил. Второй был обычным солдатом, но расслабленная поза и спокойное выражение лица могли указывать на опыт и хорошие отношения с непосредственным начальством. Мужчины смотрели на меня с лёгким интересом, и я, подумав, всё-таки встал.

— Солдат Сапог прибыл для продолжения службы — доложился я.

Корн никак не отреагировал, продолжая разглядывать меня, а вот второй заулыбался.

— А что, хорошая кликуха для новичка. Сапог, иди туда; Сапог, бегом сюда. И сразу всем понятно кому и что делать.

Корн покосился на говорившего.