Сто рецептов счастья

В канун праздника меню было составлено с прилежностью настоящей хозяйки. Салат с бужениной, салат из кальмаров с красным луком, жареные кабачки с помидорами и сыром, канапе с колбасой, рулет с красной рыбой, яичные шарики с чесноком, молодой картофель в панировке и, венец всего, фаршированная яблоками утка. Каждое блюдо выверено с точностью шеф-повара. На столе всех будет ждать настоящее чудо.

За день до торжественной даты Эва так волновалась, что взяла отгул и посвятила всё свободное время готовке. С капризной придирчивостью отобрала лучшие овощи, попросила взвесить лучшие кусочки бекона и палочки колбасы, отыскала самую большую утку. Все закуски были готовы ещё до того, как Рождество постучалось в двери. Дело оставалось за малым: запечь картофель и начинить утку яблоками.

Но крылатая жертва предстоящего пиршества никак не хотела поддаваться сноровке Эвы. Гости собирались заявиться с шампанским, подарками и пустыми желудками ровно через три часа, а утка насмехалась над ней. Разрез получился слишком большим, так что, когда хозяйка принялась пихать начинку в птицу, та просто вываливалась обратно на противень. Пришлось вспомнить бабушкины уроки шитья и приструнить утку иголкой и ниткой. Шов получился кривоватым – бабушка бы поцокала языком на такую штопку. Но главное, яблоки не норовили выскочить и испортить фирменное блюдо застолья.

Зря Эва так переживала. Когда все собрались и увидели стол, ломящийся от закусок, она услышала столько комплиментов, сколько ещё ни разу не отпускали в адрес её стряпни. Праздник получился неповторимым. Лучшая подруга Эвы провела смешные конкурсы и раздала победителям призы. Приятель Эвы по работе захватил с собой гитару и наполнил дом музыкой. Мама Эвы никогда ещё так не гордилась дочерью и нахваливала канапе так, будто те приготовил сам шеф французского ресторана. Дядюшка Гарри весь вечер жаловался на боли в животе, которые мучили его уже довольно долгое время, но даже он пел и плясал, как будто ему снова исполнилось двадцать.

Но кульминацией торжества стала румяная, ароматная утка, из которой не выпало ни одного яблока. Эва не забыла предупредить гостей о том, что в мясе могут попадаться обрывки ниток, но никому столь незначительная мелочь не испортила послевкусия душистой утятины. Ниточки остались горкой лежать на тарелках тех, кому посчастливилось нащупать их во рту.

Когда Эва, воодушевлённая успехом начинаний, поспешила на кухню за десертом, в гостиной поднялся тревожный шум. Дядюшка Гарри всё продолжал жаловаться на живот, но теперь все заволновались всерьёз. Он скрутился в кресле, как улитка, которую вытащили из панциря, и стонал от боли. Эва испугалась, что он мог отравиться её блюдами, но остальные гости чувствовали себя прекрасно. Вскоре всё же нашли причину недомогания. По краям всех тарелок горочками лежали нитки. Но тарелка дядюшки Гарри была пуста.

– Тебе что же, не попалось ни одной нитки? – Удивилась Эва.

– Нитки? На кой чёрт ты клала в еду нитки? – Сокрушался дядя, зажимая живот рукой. – Ещё бы иголки положила!

– Я ведь предупреждала всех, чтобы ели утку осторожно.

Конечно, Эва предупреждала, но в тот момент дядюшка Гарри застрял в уборной и не слышал предостережений. Если бы не болезненный вид дяди, Эва бы порадовалась, что её утка оказалась настолько вкусной, что тот даже не почувствовал вкуса ниток. Но его сгибало пополам от резей, так что было решено.

– Едем в больницу! – Настояла мама Эвы.

Можете себе представить, что творилось в приёмном отделении больницы Сансет Мемориал в рождественскую ночь? Дядюшку Гарри уложили на кушетку и провезли сквозь очередь потерпевших, как сквозь коридор почёта, прямиком в кабинет гастроэнтеролога. И праздник продолжился в комнате ожидания, пока дядюшку таскали по всевозможным анализам, УЗИ и рентгенам.

– Я отравила дядю Гарри. – Грызла ногти Эва, умирая от чувства вины и ожидания.

Через полтора часа самых близких членов семьи провели в палату, где под строгим наблюдением медсестры возлежал на койке ворчливый пациент. Мама и тётушка Эвы стали расспрашивать доктора, что же произошло? Могли ли нитки вызвать отравление или другую хворь?

– Нитки? – Удивился врач. – Какие нитки?

Скрепя сердцем, Эва поведала историю о непокладистой утке и её первой в жизни операции по сшиванию, на что доктор лишь снисходительно улыбнулся.

– Не волнуйтесь, мисс Арлингтон. – Сказал он. – Ни утка, ни нитки здесь не при чём. У вашего дяди доброкачественная опухоль, которую мы прооперируем послезавтра.

– Слава Богу! – Выдохнула она и только потом поняла, что подобрала неверное выражение. Конечно, она радовалась не опухоли, а тому, что её кулинарные способности никак не могли убить дядюшку.

– Мы вовремя обнаружили опухоль. С ним всё будет в порядке. – Заверил всех доктор. – Но в следующий раз будьте поосторожнее с нитками.

Вот так фаршированная утка помогла сотворить рождественское чудо.

P.S. Совет от Джекки. Верьте в свои силы и пробуйте что-то новое. Вполне возможно, что это что-то спасёт кому-то жизнь. Пусть даже и обычные нитки.

Глава 2

– Уже успели познакомиться с моим братом? – Послышался за спиной весёлый женский голос.

Блондинка в джинсовых шортах и свободной футболке шла по дорожке в мою сторону и широко улыбалась. В такую улыбку недолго и влюбиться, а за такие ноги – убить. Длинные волосы, спрятанные под бейсболку с логотипом гостиницы, чуть покачивались на лёгком ветерке. Я тут же узнала в девушке Мэделин Хадсон, которая мелькала на фотках сайта. Ту самую мисс Хадсон, что на пару с братом владела «Грин Вэлли» и написала мне то душевное письмо.

Меня Мэделин тоже узнала, потому что вся так и светилась радушием и, не дойдя до порога, радостно поприветствовала:

– Мисс Адамс! Как я рада, что вы здесь!

– Доброе утро! Вы, должно быть, мисс Хадсон?

– Вообще-то миссис, я уже восемь лет как замужем, но зовите меня просто Мэделин. – Махнула рукой девушка и тут же протянула её для рукопожатия. Крепкого и одновременно нежного. – А ещё лучше Мэдди. Все зовут меня Мэдди.

Вау, восемь лет замужем. Выглядела она немногим старше меня, но, судя по всему, в личной жизни преуспела гораздо лучше. Я же могла похвастаться лишь одними серьёзными отношениями, которые если к чему и привели, так это к громкому расставанию и месячному затворничеству. Но, как оказалось, своим пинком Скотт не только вытолкнул меня из своей жизни, но и подтолкнул к тому, чтобы начать вести кулинарный блог, а уж потом и собственное шоу. Благодаря ему я сейчас здесь. Даже забавно, куда нас порой заводят события, которые когда-то казались катастрофой.

– Тогда я просто Джекки. – Улыбнулась я. Ей просто нельзя было не улыбнуться. – В последний раз мисс Адамс меня называли на приёме у терапевта. И от такого обращения я чувствую себя дряхлой старушкой.

Мэдисон, то есть Мэдди, так участливо ловила каждое слово, так открыто говорила о себе, что ей и самой хотелось открыть все потаённые уголки души. Ну, почти все.

– Так этот… милый парень и есть Том Хадсон, ваш брат?

Прошу тебя, скажи, что ты пошутила! Надо же так вляпаться.

– Единственный и неповторимый. – Рассмеялась Мэдди и толкнула дверь. – Идёмте, он не кусается. По крайней мере, не всегда.

Что-то мне перехотелось входить, останавливаться в «Грин Вэлли» на недельку и вообще продолжать всё это дело с книгой. Может, пока Мэдди отвернулась, мне ещё удастся сбежать? Её брат в жизни не согласится делиться со мной даже улыбкой, не говоря уже о такой личной истории, что вкратце поведала Мэдди в своём письме. Сэнди не обрадуется, но можно позвонить ему с ближайшего телефона и попросить найти кого-то другого. Нам прислали тысячи писем – кто-то определённо обрадуется шансу попасть на страницы книги Джекки Адамс, раз уж этот оказался плохой кандидатурой.