Живые связи

– Клянусь. – Рассек тишину мой тихий голос, иначе наэлектризованная тишина уже готова была взорваться вспышками испепеляющих все вокруг молний. Мужчины разом выдохнули с облегчением. Все. За то время, что мы молчали, каждый успел придумать очередную порцию убеждений для нерадивой невесты. Я же преподнесла им подарок, согласившись по доброй воле, и теперь они расслаблено откидывались в креслах и улыбались, понимая что дело, то есть я, в шляпе.

– Готовы ли Вы принести клятву, жених? – документалист перевел блеклые глаза на Ратмира.

– Клянусь! – выдохнул тот почти что рыча, как будто слишком долго удерживал это слово в себе.

Документалист кивнул, что-то отметил в лежащей перед ним бумаге, а затем выудил и положил перед нами красиво оформленный завитками и печатями листок, на котором значились заманчивые слова "Брачное соглашение".

– Итак, у меня отмечено… – засуетился мистер Фран, – у вас кровный договор. Сейчас я достану инструмент, чтобы вы могли поставить кровную печать…

– Что?! – взвилась я. Так и знала, что меня ожидает некая подлость. Не случайно Ратмир отшатнулся, как только я упомянула кровь. И ведь, мерзавец, не объяснил ничего. – Кровный договор? Но мне никто не говорил… – грозно глянула в сторону Вампира, одетого в строгий фрак. – И на это я согласия не давала!

Мужчины снова напряглись, это стало заметно по поджарым позам и поджатым губам.

– Брачный договор уже считается действительным, – развел руки мистер Фран. – Вы, конечно, можете просто расписаться. Но кровная часть – это красивая традиция. Это пожелание, чтобы супруги не ранили друг друга больше, чем в этот раз. Кроме того, замечено, что договоры на крови более крепкие. Вы не волнуйтесь, это совершенно не больно! – затараторил документалист, желающий побыстрее завершить странную свадьбу. – У меня есть специальный инструмент, индивидуально запечатанный, достаточно нажать кнопочку и иголка сделает небольшой прокол пальца. Всего капля крови! Всего лишь!

– Не буду! – уперлась я. – Я боюсь вида крови. Если это простая формальность, то лучше её отменить.

Я не кривила душой. Пару раз я сбегала из медицинского кабинета в туалет и не могла жадно надышаться воздухом, стараясь прогнать затягивающее в пустоту головокружение и унять тошноту. Это же надо так подставиться! И как предусмотрительно умолчал, Вампирюга мерзкий!

– Мы поставим печати. – Спокойно сказал Ратмир, глядя на меня. Нет, он не угрожал, не нервничал и даже совсем не моргал. Он просто был уверен, что мы это сделаем! Поразительная самоуверенность птицелова, уверенного, что птичка надежно заперта за прутьями клетки! Я гневно посмотрела на Ратмира. Да что б его молния пронзила прямо сейчас в этот ясный и погожий день! Но почему-то промолчала. А жених… нет, выходит, уже муж… Муж, я искренне надеялась, что он недолго им пробудет, продолжил. – Но не этим, – кивнул в сторону инструмента мистера Франа. – Эст!..

Белый, будто спохватившись, поспешно встал и извлек нож, небольшой, с искривленно изогнутым лезвием и инкрустированный камнями. Не драгоценными, а разноцветными горными минералами. Они были вписаны в металлическую рукоятку, слабо поблескивающую фиолетовым. Занятная вещица, но не более того.

Эст протянул нож Ратмиру.

– Он прокален, – пояснил, нервно косясь в мою сторону. Наверное, чтобы я, девушка просвещенная, не задавалась вопросом по поводу опасных микроскопических животных.

А навязанный муж, не долго думая, быстро схватил мою руку и вложил в нее нож. От неожиданности я не сопротивлялась, его прикосновение оказалось… внезапно теплым и надежным… словно вдруг нашелся островок успокоения и мира в происходящем безумии. Странные приятные ощущения на миг заслонили мое недовольство происходящим. Но, опомнившись, я вытаращила глаза и дернулась, пытаясь убрать руку из цепкого захвата.

– Ну же, Алёна, – настойчиво повторил Ратмир, не давая мне вырваться. – Возьми нож. Не бойся. Я хочу, чтобы традиции были соблюдены. И не желаю, чтобы мы впредь ранили друг друга.

Безумец. Он правда надеется, что похожее на магию действие может иметь влияние на будущую жизнь? И мы не будем причинять друг другу страдания?.. Это верно лишь в одном случае – если я навсегда покину поместье и не буду вспоминать о нем. Как нашкодивший енот, стянувший связку сарделек, и удравший в неизвестном направлении, сверкая пятками. А сейчас, столкнувшись лбами в вынужденном, больном и кривом, как тот самый нож, браке, каждый будет тянуть одеяло в свою сторону. От одной мысли про общее одеяло меня бросило в жар, ладони стали влажными, и я засопела, как тот самый драпающий енот.

Мир между нами невозможен по определению. Пока мое разумное сознание перелистывало веские доводы, воля… почему-то воля снова оказалась сломлена под напором темных уверенных глаз, спокойного низкого голоса и теплых, по-особенному мягких рук.

Я взяла нож за прохладную рукоять, сама не понимая, зачем я это делаю. Взгляд темных глаз гипнотизировал, на миг показалось, что мы остались одни в этом полутемном помещении, и больше нет никого, кто наблюдал бы за нами. Растерянно уставилась на вещицу в правой руке. Я взяла нож… и уже готова полоснуть по своей ладони? На что еще я готова буду пойти, находясь в поместье Ратмира Оганелосского? Перехватив мой взгляд, Ратмир быстро протянул свою левую руку и обозначил:

– Нет, Алёна. Не себя… Меня. Ты должна ранить меня.

– Вас?! – переспросила я, выходя из забытья. Пространство комнаты расплывалось перед глазами, если бы я не сидела, но непременно бы брякнулась вниз.

– Да, – хрипло подтвердил он, протягивая кисть. – Рань меня, можешь сильнее. Как хочешь… Я же причинил тебе много страданий. Ведь так, Алёна? Много зла. Я не оставил тебе выбора. Еще тогда, с первой минуты. Вчера… – он шумно втянул воздух, в глазах мелькнуло странное выражение. Жажда с примесью сожаления. Осколки лавы, которые никак не могут собраться в нечто целое. – Я не спрашивал твое мнение, я не просил твоего согласия. Я делал то, что хотел сам. Рань меня. Поквитайся. И никто ничего не скажет. Ну же… Давай!

– Вы даже не против, если я ненароком откромсаю Вам палец? – улыбка на миг вернулась озарила мое лицо и тут же бесследно исчезла.

– Излей всю боль, чтобы она больше не стояла между нами, – слова обволакивали, хотелось им верить. – Прямо сейчас!..

– Да я бы… – кровожадно начала я, поигрывая ножом, но осеклась, уставившись на него. – Вам правда не страшно?

Глупый вопрос… Темные глаза смотрели неподвижно, не давая ответа и не ставя вопросов. Ожидание, требующее от меня очередного непростого решения.

Безумство. Я в очередной раз задалась вопросом, как очутилась здесь, в одиноком лесном поместье, одетая в свадебное платье, с ножом в руках после неуспешного побега и непристойностей, воспоминание о которых заставляли мои щеки полыхать. Которые, к тому же, совершенно не оправдали почерпанных в книгах надежд. Как?! Как может скромный будущий ученый, тихая лабораторная мышь совершить нечто подобное? Где та грань, когда я остановлюсь?! Я уже и так потеряла все… начиная с девичьей чести и заканчивая твердым решением покинуть этот дом. Я предала себя и отказалась быть той, кем всегда являлась. Он сломал меня, он прав – он причина моих бед. Внезапно внутри всколыхнулась едкая злость, грозящая разрушить все вокруг себя от собственной боли…

Сознание замутилось на миг… Я прикоснулась кончиком ножа к подушечке пальца, наблюдая, как под ним прогибается кожа. Еще сильнее… еще… есть… Кончик острия проник сквозь податливую, но огрубевшую кожу… Выступила капелька крови… Капля крови! Я словно не заметила её, охваченная своей собственной, сжигающей страстью внутри. Медленно, медленней чем хотелось бы, потому что тело сопротивлялось вторжению и мне пришлось прикладывать усилие, чтобы движение не сбилось… я провела ножом вниз, словно не удовлетворившись тем самым проколом, который предлагал сделать документалист…

Нож двинулся, пропарывая кожу, вдоль пальца… Буквально на миг остановился, давая мне время обдумать действия… Но нет. Нож скользнул дальше, уже по ладони, оставляя багровый след. Но я, как завороженная, его не видела, сосредоточившись лишь на кончике, на самом острие, которое… подобралось близко к запястным венам, так заманчиво. Но Ратмир руку не убрал, даже не дернулся ни разу… Я вопросительно подняла на него глаза, в его взгляде читался вопрос… Дальше или нет? И ни капли страха или негодования.