Шерстяная «сказка»

А в том, что староста расстарается, чтобы наши планы по реконструкции жилища воплотились в реальность в самые сжатые сроки, можно было не сомневаться. Казалось, он и ночью был готов подгонять и агитировать народ на работу, лишь бы господа поскорее получили желаемое, остались довольны и переселились к себе, вернув под эту крышу привычное течение жизни.

Сейчас же хозяева отдали нам с Андрэ собственную спальню, комнату сына освободили для Мариэль, занимать же в нашем присутствии кухню-зал они сочли для нас неудобным. Днём

Севиль всюду сопровождал Андрэ, его жена хлопотала по хозяйству, а ночевать они уходили к родственникам, оставляя в нашем распоряжении весь дом.

Вот вроде и устроили люди всё с уважением, с почётом, а всё одно что я, что Мариэль чувствовали себя здесь неуютно и скованно. Мелкая никак не хотела оставаться одна и неизменно прибегала полежать в нашу кровать. Ну а где полежать, там и, сами понимаете,

засопеть. Я же только малодушно потворствовала этому антивоспитательному бесчинству, тихо радуясь детскому теплу у себя под бочком до самого прихода Андрэ.

Муж возвращался поздно и совершенно вымотанный. Всё, на что его хватало в эти короткие вечерние часы - помыться, рассказать за поздним ужином последние новости, сесть рядом, прислониться к моему плечу горячим виском и тут же начать засыпать.

Наша дамская бригада тоже не позволяла себе предаваться праздному безделию.

Сразу после завтрака Мариэль поступала под опеку мадам Флоры, а мы с Кристи брались за решение насущных бытовых проблем: обсудить с ремонтниками, набранными из числа местных жителей, цвет будущих стен; заказать плотнику новые кровати по количеству жильцов; растолкать по кладовкам в домах Грегора и Волта хотя бы часть привезённого скарба.

Наши-то клетушки ушли под слом, точнее, под жилые помещения, а имущества притащили с собою – мама дорогая. Доставать надаренные на свадьбу новые сервизы было как-то неуместно.

Это уже потом, в новый дом, как говорится, с новыми супницами да шторками. По крайней мере так сейчас настаивала моя прижимистая хозяйственная натура. И пока всё это добро требовалось куда-то надёжно пристроить.

Опять же, нашей ответственностью стало проследить, чтобы мужики хоть иногда нормально питались. А то в круговерти забот эти трудяги иной раз совершенно забывали счёт времени, да и приготовить себе не успевали. Старый Марон, хозяин одного из занятых нами подворий, конечно, кашеварил помаленьку, как раньше для себя. Однако, кулинарным талантом не блистал. Как с беззлобными смешками признавались пастухи, земледельцем этот бодрый, весёлый дедок был знатным. Но горелками, которыми он пытался потчевать своих постояльцев впору было только мух травить.

Да, вот! К слову, о мухах. Ту эпичную горку ароматной прелести, что украшала центр нашего двора я велела в срочном порядке убирать с глаз долой. Не помню, говорила или нет, за «спиной» дома у каждого хозяйства имелся собственный надел-огород. У нас, соответственно, тоже. Вот туда и попросила раскидать это чудное природное удобрение в нужном количестве.

Оставшееся, с барской руки, разрешила работникам разобрать по подворьям.

Смех смехом, а никто не отказался. Более того, зловонная куча истаяла в мгновение ока, как прошлогодний снег под весенним ливнем. Народу ведь нужно было не только об огородах позаботиться, но и о полях, на которых растили пшеницу. Навоз здесь бережливо собирали и экономно расходовали, почитая субстанцией дефицитной и ценной.

Я даже мимоходом подумала обсудить с Андрэ возможность на будущее облегчить

Грегору и Волту содержание овец в чистоте при поддержке местного населения. Организовать что-то вроде акции под слоганом: «Вам нужен навоз? Наскреби себе сам.». Это значит, сколько начистил, столько с собой и увёз. И пастухам проще, и добрым людям в пользу. Идея забавная, но ведь может оказаться полезной.

Многое из перечисленного, как уговаривала меня Кристи, она могла бы сделать и одна.

Мол, негоже госпоже по столяркам да кузницам ноги бить. Однако, во-первых, я так не считала.

Экономкой мы пока не обзавелись. А чтобы понимать объективное положение дел, нужно было своими глазами увидеть, что почём, какие имеются возможности и на что здесь в принципе можно рассчитывать. Во-вторых, мне просто хотелось познакомиться с людьми, почувствовать их настроения и отношение к нам.

Что ж, могу сказать, что не все так раболепно трепетали перед нашими персонами, как семья старосты. И это радовало. Взять хотя бы тётку, у которой временно обитали Флора и

Кристи. Очень, к примеру, понравилась мне эта статная, спокойная, красивая женщина. И

пускай поначалу она приняла меня с настороженной почтительностью, но в открытом взгляде

Лесии (так звали вдову) не мелькнуло и тени страха или приторной угодливости.

Несмотря на отсутствие кормильца, хозяйство Лесии пребывало в полном порядке. На место главы семьи с кончиной мужа и отца встал их старший сын Лоран. Когда и помощников ему нанимали – имели такую возможность. Но в целом, надо сказать, парень в свои неполные семнадцать справлялся со свалившейся на него ответственностью замечательно. Эдакий не по годам серьёзный мужичок, постоянно занятый делом. Средний мальчишка Симон – толковый, подвижный и немного ершистый, тоже без работы не сидел. Успевал и брату помочь, и матери, и за младшей сестрёнкой присмотреть. Дочку вдовы звали Иветт, и возрастом она практически совпадала с нашей Мариэль. Девчонки моментально нашли общий язык.

Сама Лесия славилась на всю округу, как мастерица по изготовлению восхитительного домашнего сыра. Излишки молока местные свозили к ней и сдавали за копеечку. Женщина варила из него вкуснейшие шедевры, которые потом к ярмарочным дням вместе с другими товарами сельского производства отправлялись на продажу в большую предгорную деревню

Пленье. Туда же стекались «оптовики» из городов и городишек, скупавшие и увозившие высокоэкологичные продукты народного хозяйства конечному потребителю.

Нашла же себе нишу по силам и по талантам – молодец. Сама ни от кого манны небесной не ждала, и дети сытые. Вот у кого приятно было почаёвничать в минуты перерывов на небольшой отдых.

- На мой-то сырок охотники не переводятся. – снимая с противня ароматные пироги, с горделивой усмешкой делилась хозяйка. – Только успевай, оборачивайся.

Много чего интересного неторопливо рассказывала нам Лесия: о местном быте, о людях, о трудностях и радостях их уединённой жизни. А я сидела, с удовольствием и благодарностью лопала угощение, слушала и мотала на ус полезную информацию.

57

Стройка шла быстро. Хотя, на непосвящённый взгляд, могло показаться, что работники, снующие туда-сюда как деловитые муравьи, вообще непонятно, чем занимались. Во дворе росли горы мусора, пыль стояла столбом, а внутри дома царила разруха.

Я думаю, это не закончится ни-ког-да. – с обречённой печалью в глазах заявила как-то

Мариэль, оглядывая окружающий бедлам.

Ребятне тоже было страшно любопытно, как там у нас продвигаются дела, поэтому мы иногда приводили девчонок на короткую экскурсию. В тот раз поглазеть на плоды ударного труда деревенских стахановцев пришли целой девичьей делегацией: я, Флора, Лесия и обе младшие девчонки. Не хватало только Кристи, которая «на минуточку» умчалась к соседке за яйцами и обещала присоединиться к нам «через часок». То есть, можно было не ждать.

Основной задачей визита было поймать моего мужа и заставить поесть. (Лесия как раз напекла своих знаменитых пирогов, которые вместе с другими закусками под чистым полотенцем парили хлебным духом в двух корзинках.) А заодно и прогулять малышню, и проведать хозяйство.

- Закончится, милая. – рассмеялась я, - Вон посмотри, уже и перегородку сломали, и потолки покрасили, за стены принялись. Ещё полы поправят, мусор уберут, и наступит красота.

Поверь, самое неприятное уже сделали, дальше дело пойдёт гораздо быстрее.