Страница 38 из 55
Абалкин явно был в замешательстве. Признаться в незнании, мешало самолюбие, выступил от имени Странников, а что делать, не знаешь.
- А можем ли мы оживить их? - спросил я. - Среди нас есть инженеры...э-э-э... электронщики, чтобы разобраться в аппаратуре?
- Я, как вы знаете, прогрессор, как и Лев... Вячеславович, - отозвался Корней Янович. - Научный интерес - экспериментальная история.
- Я программист, - сказал полный человек по имени Милор.
- А я инженер-линейник, - сказала женщина по имени Лина.
- Я инженер-технолог, - сказал Елисей, голубоглазый, с такими же черными длинными волосами, как и у Абалкина, но только перетянутые резинкой в "конский хвост". - Правда, изделий из стекла...
Еще двое оказались медиками.
- Я нуль-физик, - с гордостью заявила Мария, кареглазая, экспансивная брюнетка.
Она обращалась ко мне, игнорируя Лёву, нашего самозваного предводителя. Я не ударил в грязь лицом и заявил, что кое-что помню о анабиозных камерах еще со времен моих "подвигов" в Группе Свободного Поиска.
Мария улыбнулась мне открыто и с симпатией. Я подумал, что, чего доброго, еще влюблюсь в эту симпатичную брюнетку, тогда мне моя Алька устроит скандал.
- Хорошо ребята-девчата, - подвел итог перекличке Корней Яшмаа, - займемся осмотром аппаратуры. У кого какие идеи возникнут, сообщайте. Но, ради Бога, самостоятельно ничего не включайте, не посоветовавшись со всеми.
Группами по два-три человека мы стали осматривать незнакомые нам машины и агрегаты. Лев Абалкин демонстративно не участвовал в этом, стоял в сторонке, сложив на груди руки.
Неизвестно, кто все-таки привел в действие механизм пробуждения, только силовые поля погасли, из саркофагов стали вырываться струи розового газа. Газ был тяжелым и начал растекаться по полу, выложенному янтарной мозаикой. Мы, я и остальные мужчины, невольно отпрянули, а женщины стали отбегать подальше, опасаясь, что газ может оказаться для нас ядовитым. "Берегитесь!" - кричали они нам. Мы устремились за ними, но опоздали. Розовый туман окутал нас и укрыл с головой. Движения наши резко замедлились, стали тягучими, словно во сне. Сколько я ни пытался ускориться, ничего не получалось. Газ все сильнее сковывал нас. Сначала это походило на продвижение водолазов под водой, потом на попытки насекомых вырваться из клейкой смолы. И наконец, до полного обездвиживания.
Я видел, как Анатолий, который замешкался дольше всех, застыл в позе Лаокоона, борющегося со змеями у стен Трои. Потом у меня с глазами что случилось. Все, что я видел, стало удаляться, искажаться, я слеп, и хуже того - стал задыхаться, так как грудные мышцы отказали. Я подумал, что умираю так глупо, бездарно. А ведь мог предвидеть опас...
25. Китовый пастух Артём Невзгодов
'Старый кит-кашалот в океане живёт,
И шторм, и тайфун - нипочём ему.
Он силою велик там, где сила всем велит,
Он царь всему морю огромному'.
Китобойная песня
К полудню шторм сместился на запад. Там небо еще было мрачно-синюшным, и в этой мгле погромыхивало и посверкивало. А в районе, где шло мое стадо, уже ярко светило солнце. К этому времени порядок движения возобновился по штатной программе: мой скутер шел позади и левее стада, фланги контролировали дельфины под руководством Чака и Бэби. Моби Дик рассекал океанскую воду в авангарде. Огромный белый кит-кашалот всегда возглавлял движение во время миграции из одного района океана в другой, на новые пастбища.
Воздушные беспилотники Морского Патруля выискивали в океане скопления планктона, - где планктон, там в изобилии и головоногие - главная пища кашалотов - и сообщали нам, китовым пастухам, координаты. И мы гнали туда стада китов. Вожаки-кашалоты и дельфины помогали нам в этом. После расшифровки языка китообразных был установлен контакт с наиболее разумными особями этих водных животных. В полной мере разумными дельфинов, а тем более китов, назвать было нельзя. Но в целом они были значительно умнее обезьян. Мой вожак Моби Дик вообще слыл корифеем среди китов. Он даже способен был поддерживать простейший диалог. Иногда мне казалось, что он гораздо умнее, чем пытался нам показать.
Зачем Морской Патруль пасет китов? Потому что их осталось не так уж много. До сих пор! кое-где браконьеры из капиталистических недобитков промышляют охотой на китов для добычи натуральной амбры и спермацетовой жидкости, которые используют в парфюмерной промышленности для богатых дамочек, изнывающих от безделья.
Хорошо бы их отправить на хлорелловые плантации на перевоспитание трудотерапией, чтобы с них слетела вся их дурь. Когда-нибудь мы доберемся до них.
Но в последнее время обнаружилась новая напасть. Впрочем, не такая она и новая. И раньше китообразные выбрасывались на берег и массово гибли, если их не спасали. Но теперь случаи массового выброса на сушу участились и приняли угрожающий характер.
Поэтому мы усилили Морской Патруль новыми кадрами и техникой. Теперь за китами нужен глаз да глаз. Мы гоним стада подальше от берегов, мелей, банок и прочих опасных возвышенностей суши или коралловых рифов, о которые животные могут пораниться, порой смертельно.