Плебейка

После этого я уже была не столь категорична в своем атеизме и даже выучила несколько коротких молитв, на всякий случай. Поэтому сейчас я никогда и ни за что не буду рассказывать о нашем Боге. Тем более, что они в него не верят.

– И, кстати, – Клавдий по-прежнему насмешливо улыбался, – у нас есть боги. Свои, так сказать, собственные. – Я потрясенно выдохнула. – Домины, чем не боги?

Клавдий почему-то перевел взгляд на свою старшую внучку. Та мрачно сжала губы.

– Кто такие домины? – странное слово, в переводе с латинского хозяева. Может, сленг?

– Лучше тебе никогда с ними не встречаться, – хрипло произнесла Аврора, – целее будешь.

Я пожала плечами. Ничего страшного, потом узнаю. Похоже, я здесь застряла надолго. И вдруг я вспомнила, что у меня во внутреннем кармане куртки остался телефон. Понятно, сети, как и интернета здесь нет, но галерея же полная. Я вскочила, вытащила гаджет и разблокировала. Батарея показала шестьдесят пять процентов. Открыв галерею, я повернула экран Клавдию.

– Аврора, – обратилась к женщине, – подойди. Я покажу свой мир.

Последние фотки были еще годичной давности. Там я еще красивая, веселая, счастливая. Без очков и проблем. Аврора подошла и встала рядом.

– Это мой дом, в нем двадцать этажей, мы жили на пятнадцатом, – комментировала я, – это Государственный Университет, где я училась, это Кремль.

Наверное, именно в этот момент Аврора с Клавдием точно поняли, что я из другого мира. Кремль и Университет еще можно было бы признать возможными и здесь, но высоченных зданий Москва-Сити, уходящих в небо, в этом мире точно не было. Я слышала потрясенные вздохи Авроры у плеча, удивленное бормотание Клавдия.

Пролистав все фотографии, я забрала телефон и сразу его выключила, экономя батарею. Мне еще Авиле показывать.

– Кстати, у вас есть компьютеры? – я сморщила лоб, как же там на латинском… – компуто, компутаре?

В доме я не видела ничего похожего на знакомые экраны или телевизионные панели. Но бытовая техника присутствовала. Летающие пылесборники, я их видела в коридоре, опять же самокаты, повозки. Значит, техника развита. И если у них и есть что-то подобное компьютеру или телевизору, то выглядит оно иначе, чем у нас.

Вдруг Аврора вытащила из своего кармана маленькую прямоугольную пластину, чем-то похожую на древний пейджер, и улыбнулась.

– Не знаю, что такое компьютер, но у нас есть трансы, – она протянула пластину мне, – можно передавать тест и голосовые послания.

– Почти то же самое, – улыбнулась осторожно я. – А более серьезная техника? Большой транс? Машина, внутри которой собраны знания обо всем на свете, все написанные когда-нибудь книги, вся созданная музыка, имагори и так далее?

Аврора замешкалась.

– Ты имеешь в виду мундорете? – она неуверенно оглянулась на деда. Тот вытащил из кармана какой-то сложенный в несколько раз жезл и передал внучке. Я присмотрелась. Он был похож на небольшой изящный веер. Аврора щелкнула замком и раскрыла его. Получилась рамка прямоугольной формы с натянутой по периметру тонкой пленкой. Затем она вытянула руку с «веером» вверх и один из шаров, плавающих под потолком, буквально втянулся внутрь, а его место наверху сразу же занял другой. Электа распределилась по рамке. Я поняла, что ее материал схож с магнитным улавливателем на крыше. В итоге получилось что-то вроде знакомого планшета. Аврора провела пальцем по экрану, и появились буквы.

– Неужели, интернет? – ошарашенно пробормотала я.

В принципе логично. Наши миры шли разными путями, но пришли к одному и тому же. Это естественно для истории.

– Еще есть пассим, – девушка поманила меня за собой. Мы вошли в соседнюю комнату, там стояла похожая рамка, но стационарная и большого размера, диагональю около двух метров. Боковые планки были шириной сантиметров тридцать. Аврора что-то включила, и рамка начала заполняться электой. Потом в центре сформировались цветная трехмерная фигура. Это был диктор, сидящий за столом и читающий новости. Звук тоже был. Но больше всего поразило, что местный телевизор был объемным. Я сделала шаг вправо и увидела ноги мужчины в светлых брюках, спинку кресла, на котором он сидит. Значит, электа не только передает электричество. При намагничивании определенным образом она формирует звук и изображение.

– Да у вас техника более продвинутая, – уважительно кивнула я.

– Наши ученые собираются сделать так, чтобы вывести электу за стратосферу, – думаю, я правильно перевела это слово, – но пока нет таких сильных электрусов, чтобы брать ее оттуда.

Аврора повела меня назад, в триклиний. Клавдий криво улыбнулся, увидев мое потрясенное лицо.

– В мундорете есть почти все, но я не очень люблю им пользоваться, – произнес он, когда мы опять уселись за стол, – книги лучше и приятнее для глаз, – я согласно кивнула. Смотреть на выпуклые трехмерные буквы было странно и непривычно. – Авила вернется со школы после обеда и отведет тебя. Почитаешь и узнаешь, когда миры разделились.

Он тяжело вздохнул, кряхтя встал и посмотрел на огромные аналоговые часы, висящие над входной дверью. Еще раньше я заметила, что они сделаны по типу наших и ничем от них не отличаются.

– Из-за вас я пропустил поклонение предкам, – буркнул недовольно, – скоро уже обед. И вот еще что… Аврора, отведи ее в свою детскую и дай какую-нибудь одежду.

Клавдий, немного прихрамывая, словно у него затекли ноги, побрел в сторону лестницы. Я посмотрела на Аврору.

– Сколько ему лет? – прошептала тихонько.

– Семьдесят четыре, – вздохнула она и добавила добродушно, – он только для вида ворчит. Мы часто забываем о преклонении. Пойдем. Я вижу, что ты хочешь спать.

– Ага, – опять зевнула я, – целую ночь просидела на крыше.

«Мне опять повезло, – думала я, уплывая в сон на льняных вкусно пахнущих простынях, – мне встретились хорошие гостеприимные люди. И эта Аврора тоже ничего… хоть и старается выглядеть букой».

Глава 7

Разбудила меня Авила. Влетела в комнату и упала на кровать прямо в одежде. Я подняла голову – утро сменили сумерки. С младшей как раз у меня и не было когнитивного диссонанса. Она выглядела и вела себя как обычный подросток моего времени.

– Так и знала, что тебя поселили в бывших покоях Авроры, – произнесла она весело, – теперь мы соседи, мои напротив.

– А где живет твоя сестра сейчас? – мне было трудно ворочать языком. Настроение было пасмурным и тревожным. Когда забывалась, то ощущала себя так, словно уехала к бабушке на каникулы и вскоре вернусь домой. А когда вспоминала реалии – сердце сжималось от безнадеги.

– В маминых апартаментах, – Авила помрачнела. Я вопросительно уставилась на девушку, надеясь на продолжение.

– Мама с папой погибли пять лет назад, мне тогда было десять, и я едва выжила, – она отвернулась к окну. Я положила руку ей на плечо. – Потом расскажу, если захочешь.

Я не стала ее донимать. Потом, так потом. Встала, накинула длинный халат типа тоги, который дала мне Аврора и отправилась умываться. Так началась моя жизнь в доме Просперусов.

В библиотеку я попала лишь спустя три дня. И то библиотека была не городской, а школьной. Авила отдала мне свой пропуск, и пока она была на уроках, я штудировала исторические хроники. Начала с древней истории. Египет был Египтом, таким же, как и наш. Все были на месте – и фараоны, и пирамиды, и династия Птолемеев. Далее шли Македония и Древняя Греция. Я быстро пролистала летописи, догадываясь, что с ним тоже все в порядке, если Клавдий знал «Одиссею» Гомера. Подобралась к Риму. С ним я стала работать более внимательно и потратила на копание в этих дебрях целую неделю.

Отсчет в этом мире шел со дня основания Рима. Как я помнила из истории – это был 753 год до нашей эры. Римская республика присутствовала. Борьба патрициев с плебеями, создание Сената, а затем и Республики. Трудно было разбираться в тонкостях чуждых терминологий, особенно без компьютера и интернета. Европейской историей я не слишком увлекалась, но историей Древнего Рима интересовалась, особенно после того, как пошла на факультатив по латинскому языку. Гая Юлия Цезаря точно так же убили, как и в моем мире. Клеопатра и Марк Антоний окончили жизнь вместе, а Октавиан Август основал Римскую империю, которая, оказывается, существует до настоящего времени.