Страница 13 из 22
своих ганов Танду.
А нежной Парвати в его присутствии был показан
[танец] ласья.
Мудрецы, узнав от Танду тандавам, поведали [о нем]
смертным.
А Парвати наставила в ласье дочь Баны Ушу,
А она – гопи Двараки, они – женщин Саураштры,
А те обучили [ласье] женщин других стран.
Таким образом, в этом мире было установлено начало
парампары[41].
Как видим, согласно текстуальной традиции, танец в земном мире появился благодаря Шиве и Парвати. Именно к этой божественной паре индийская танцевальная культура возводит свои истоки. В отдельных случаях в той или иной религиозной традиции, особенно на уровне локальных культов, в качестве покровителя танца могут выступать другие божества (например, Кришна), но в целом лавенствующие позиции занимает Шива, а также его супруга и один из их сыновей – Ганеша.
Танцующая Сарасвати в храме Хойсалешвары (Халебиду, Карнатака, XII в.) г
Что касается самих образов танцующих и играющих на музыкальных инструментах богов, то по частоте встречающихся изображений первое место, несомненно, принадлежит Шиве и его семье (как правило, Парвати в различных аспектах и Ганеше), а второе место занимает Кришна. Третье же место между собой делят остальные представители индуистского Олимпа.
Если речь идет о музыке и пении, то покровительницей чаще всего выступает Сарасвати. Однако в Южной Индии, в частности, в Тамилнаду, с литературной деятельностью тесно связана фигура Шивы, который, согласно известной легенде, являлся председательствующим божеством еще в первой поэтической Санге. Легенда рассказывает о том, как при дворе правителей династии Пандья в глубокой древности существовало три Санги. В числе участников первой Санги наряду с мудрецами и поэтами, которых насчитывалось более четырех тысяч, были также боги – Шива, Муруган, Кубера. Члены первой Санги, которая находилась в столице Пандьев городе Мадурае, составили поэтические сборники «Парипадаль», «Мудунарей», «Мудукуруху» и «Калариявирей», а руководствовались они грамматикой «Агаттиям». Санга просуществовала 4440 лет (при 89 царях), а потом пандийскую столицу поглотило море[42].
Данная легенда с некоторыми подробностями изложена в двух текстах – в комментарии Наккирара к трактату Иреиянара «Ахаппоруль»[43] («О содержании поэзии ахам») и в комментарии Адиярккуналлара к поэме Иланго Адихаля «Шилаппадикарам» («Повесть о браслете»). Рассказ Адиярккуналлара более подробный и несколько отличается от рассказа Наккирара. Адияккуналлар даже называет имя царя, во время правления которого произошла катастрофа – Ниландару Тирувиль. Он также довольно подробно перечисляет погибшие страны и города, горы и реки, сообщая, что море поглотило пандийские земли общей протяженностью в 700 кавадам (это примерно семь тысяч километров), которые располагались между реками Южная Пали, Пахрули и Кумари. При этом погибло сорок девять стран, которые вместе с реками и городами исчезли под водой[44].
И в средневековый период в придворной культуре Пандьев Шива часто предстает в качестве вдохновителя и покровителя поэтов, являясь в то же время ценителем тамильской поэзии. С именем Шивы связано творчество наянаров, которые слагали гимны, прославляя Бога и святые места. Сложенные стихи поэты пели на определенные мелодии – паны, поэтому некоторые из них постоянно носили с собой музыкальные инструменты.
Как видим, индуистские боги являются большими любителями изящных искусств и ценителями изящной словесности. Так что вполне закономерно, что в пространстве храма присутствует танец, инструментальная и вокальная музыка. При этом с давних времен в Индии эти три вида искусства объединялись в единую музыкальную сферу и обозначались термином «гандхарва» (gandharva), а потом «сангита» (somglta) (Мутаткар, 1987: 2, 3). Поскольку музыка является неотъемлемой частью жизни богов, то она представлена в храме. И если боги на небесах наслаждаются музыкой, танцем и пением – как в роли исполнителей, так и в роли зрителей, то эти искусства также присутствуют и в их храмовой жизни.
Однако музыка в ее трех главных аспектах носит временный характер – ведь музыкальное произведение, танец или песня существуют ровно столько, сколько выступает исполнитель, в то время как другие виды искусства, присутствующие в храмовой культуре, носят статический характер. Это архитектура, скульптура и живопись. Творение такого рода, будучи однажды создано мастером, не требует регулярного повторения и может существовать долгое время независимо от своего создателя.
Издавна так повелось, что в индийской культуре как строительство здания, так и создание скульптуры или живописного изображения рассматривается в качестве разновидности ремесла и обозначается термином «шильпа» (silpa). Источником ремесла является небесный мастер и архитектор Вишвакарман (Visvakarman) – Всесоздатель, считающийся в индуизме сыном Брахмы[45]. Кроме того, в мифологии индуизма нередко фигурируют небесные мастера, возводящие для небожителей неземной красоты дворцы и создающие для них чудесные предметы.
Поскольку храм считается отражением небесной обители того или иного божества, воплощая собой космический порядок и являясь при этом местом встречи трех миров, то это пространство должно поражать своим великолепием каждого пришедшего в дом Бога. Придя в храм, человек воочию должен увидеть средоточие красоты, почувствовать все великолепие божественного мира. И прежде чем приступить к рассмотрению отдельных видов искусства, присутствующих в храме, обратимся к рассмотрению их синтеза, который составляет особенность храмовой культуры.
Взаимодействие искусств
Индийский храм – это особенный мир, в пространстве которого, устремляясь в духовные сферы и подчиняясь божественному, гармонично взаимодействуют все виды творчества – архитектура, скульптура, живопись, танец, инструментальная и вокальная музыка, поэтическое слово. Как однажды подметила М. П. Котовская, «в Индии могут спеть танец и станцевать песню, нарисовать музыкальную мелодию, переложить миниатюру на музыку, изваять в камне танец и мелодию, создать вокальную и инструментальную композицию, следуя творению скульптора» (Котовская, 1982:78).
Для индийской культуры всегда было характерно взаимопроникновение и слияние различных видов искусства. Между ними будто бы не существует хоть сколько-нибудь ощутимых границ, и с точки зрения индийских мастеров, ни один вид искусства не может быть усвоен, освоен и реализован вне связи с другими[46]. Подобное восприятие искусства хорошо демонстрирует фрагмент из текста Visiauāharmottara-purāna (2 адхьяя, 3–9), представляющий собой диалог между мудрецом Маркандеей и царем Ваджрой (Цит. по: Вертоградова, 2014:100–101):
Говорит Ваджра:
Говорит Маркандея:
41
Перевод дан по изданию: Ghosh, Manomohan. Nandikesvara’s Abhinayadarpanam. A Manual of Gesture and Posture used in Hindu Dance and Drama. Calcutta, 1957.
42
Первые две Санги находились на Южном материке, который затонул в море. В работах по дравидологии этот затонувший материк иногда называется «погибшей Лемурией». Сторонники «лемурийской теории» утверждают, что материк располагался в Индийском океане и простирался от о-ва Мадагаскар на западе до Малайского Архипелага на востоке, соединяя Южную Индию с Африкой и Австралией (Aiyangar, 1914: 21). Тем не менее, подавляющее большинство исследователей считает, что с уверенностью можно говорить лишь о существовании третьей Санги, достоверность которой подтверждается дошедшими до нас конкретными литературными произведениями, а также данными древнетамильской эпиграфики – надписями, сделанными письменностью брахми, и относящимися к I–III вв н. э.
Вместе с тем сведения о первых двух Сангах, содержащиеся в средневековых тамильских комментариях, в основном совпадают. При этом в числе произведений называются и реально существующие, которые дошли до наших дней, а некоторые географические названия, относящиеся к затонувшей территории, упоминаются в различных текстах. Например, автор самого раннего комментария к грамматике «Толькаппиям» Илампуранар, живший в IX–X веках, говорит о реке Кумари и о земле, существовавшей когда-то на юге. О том, как воды поглотили реки Пахрули и Кумари вместе с окружающими горами, упоминается в «Шилаппадикарам» (XI, 18–20). Название реки Пахрули встречается в поэме Мангуди Маруданара «Мадурайкканьджи» («Мудрый совет [правителю] в Мадурае»), в которой прославляется пандийский царь Недуньчежиян и его столица. А в поэтическом сборнике «Калитохей» («Собрание стихов, написанных размером кали») рассказывается об одном пандийском царе, который не пал духом, когда его земли поглотило море, а отправился на Запад, покорил чужую страну и создал новое царство.
43
Автором этого трактата считается Шива, а само имя Иреиянар является его эпитетом и обозначает «Повелитель богов».
44
Это семь стран Кокосовой пальмы; семь стран, находящихся в подчинении города Мадурай; семь стран, расположенных возле Ближней пустыни; семь стран, относящихся к Дальней пустыне; семь Горных стран; семь Восточных стран, где растет колючий кустарник; семь стран Карликовой пальмиры.
45
в ведийский период эпитет Вишвакарман принадлежал сразу нескольким богам, но чаще всего использовался по отношению к Праджапати, а в более позднее время – к Брахме. Вишвакарман во многом наследует функции ведийского Тваштара. См.: Эрман В. Вишвакарман // Индуизм. Джайнизм. Сикхизм: Словарь. Под общ. ред. Альбедиль М. Ф. и Дубянского А. М. М.: Республика, 1996, с. 130.
46
Такой подход проявляется даже в составлении пуранических текстов, которые, несмотря на то, что посвящены религиозной тематике, включают целые разделы, касающиеся различных наук, ремесел и искусств, и даже языкознания. К примеру, «Читрасутра» излагает правила санскритской грамматики, рассказывая о местоимениях, о системе падежей, о глаголах атманепада и парасмайпада и пр.