Чернозимье

Так это выглядело вчера вечером, но теперь стало тревожно. Целый кавалерийский отряд где-то исчез бесследно? Допустим, с доведенного до отчаяния герцога Волькенбергского и его задерганных воинов сталось бы перебить встреченных разведчиков, не вступая в переговоры. Но чтобы разом всех? Чтобы ни один не прискакал назад и не рассказал о столкновении?

И почему командир не выслал вестового, когда запахло жареным? Может быть, они попали в засаду и не успели ничего предпринять? Но ведь и выстрелов никто не слышал. У меня по спине пробежал холодок. Мне это очень не нравилось.

— А что вы думаете, Руман? — герцог вдруг обернулся ко мне.

— В военной стратегии я плохо разбираюсь, — ответил я. — Но я сомневаюсь, что разъезд уничтожен регулярной армией. Боюсь, что есть смысл прямо сейчас готовиться к бою. Как можно быстрее. Времени на поиск удобной позиции нет.

Секунду герцог недоверчиво смотрел на меня в упор. Кажется, он хотел высказать какое-то скептическое замечание. Уголки его губ опустились, словно он съел что-то кислое.

И тут Кира громко вскрикнула, схватившись за голову.

— Нет, только не это! — прокричала она, прижавшись к холке лошади. — Нет, я не хочу! Не так, нет!

Она затряслась крупной дрожью, словно в эпилептическом припадке, норовя свалиться с лошади, которая заволновалась и начала нервно переступать ногами. Один из воевод придержал лошадь под уздцы и попытался бережно удержать Киру от падения, глядя на нее со смесью ужаса и любопытства во взгляде. Герцог бросился к ней.

— Ки, что случилось⁈ — спросил он. — Ты что-то видела⁈ Что⁈

Бледная, без единой кровинки на лице, она на секунду подняла на него глаза, а затем снова надрывно закричала.

— Мы умрем! — вскрикнула она. — Мы все умрем! Он идет сюда! Регент!

— Успокойся, Ки! — жестко сказал герцог, сжав ее плечо. — Не нам бояться регента. Перестань, ты переутомилась! Эй, кто-нибудь, уведите Вестницу в повозку и приставьте охра…

Договорить он не успел. Впереди по дороге послышались выстрелы. Не слаженный залп развернутого строя, а хаотичная пальба перепуганных людей.

— Все к войскам! — скомандовал герцог. — Все в боевой порядок согласно диспозиции.

Я рванулся вперед, к авангарду. Диспозиция предписывала мне быть именно там, и я испытал укол совести, осознав, что отряд, вероятно, попал в ловушку, а я мог бы если не предотвратить это, то хотя бы оказать людям помощь, принять бой вместе с ними.

Но добраться до передовых позиций оказалось не так-то просто. Длинная гусеница походного порядка начала свое превращение в бабочку, состоящую из плотных шеренг и каре, причем делал это неожиданно и в крайне неудобной местности.

Воздух гудел от криков и ругани, солдаты не знали, куда им бежать, натыкались на деревья и друг на друга. Вязкая масса из людей, лошадей и волов запрудила дорогу и ее окрестности намертво, обогнуть ее можно было только через лес по широкой дуге. Причем, она еще и расширялась в обе стороны, словно вышедшая из берегов река, что делало задачу продраться сквозь нее еще более сложной.

Джип ревел, натыкаясь на людей и лошадей, те обзывали меня ослом, один даже замахнулся на меня саблей, но увидев направленный в него ствол крикета, одумался. В конце концов, мне удалось прорваться вперед, почти к самому передовому полку, и тут я увидел, что происходит.

Среди соснового редколесья и смятого кустарника кипел ожесточенный бой. Противник наседал на авангард герцогской армии с двух сторон, и сперва я решил, что это пикинеры регента. Потом подумал, что ошибся. И только приглядевшись, осознал, что был, все-таки, прав.

То, что атаковало передовой мушкетерский полк, действительно было когда-то солдатами герцогской армии. На них даже сохранились шлемы и кирасы, а под ними — черные с белым мундиры, большей частью разорванные и продырявленные. В руках у атакующих были пики и мечи, а в одном месте я разглядел офицера с дымящемся пистолетом в руке.

Вот только это были уже не люди. Серая кожа, кое-где лопнувшая и свисающая лоскутами. Безгубые рты. Обнажившиеся в отвратительном подобии улыбки. Неподвижные остекленевшие глаза. Это были мертвецы, целый мертвый полк. А в промежутках между редкими соснами было видно, что за ним идет еще один, и еще — в правильном, на удивление, строю.

Мертвые пикинеры, мертвые мушкетеры. Пожалуй, стоило ожидать и появления мертвой кавалерии верхом на мертвых лошадях.

Я рванулся вперед, срубив на скаку голову одного из мертвых солдат, тяжело бухнувшую шлемом о мерзлую землю. Несколько других повернулись ко мне, ощетинившись пиками. Пришлось бросаться в сторону, уходя от смертоносных наконечников. А тем временем кольцо вокруг передового полка замкнулось. В одного из мертвых солдат я разрядил крикет, разнеся на куски оскаленный череп, другого сбил грудью и затоптал Джип, но тающему на глазах авангарду это никак не могло помочь. Капля в море.

В месте с мертвецами-солдатами в одном строю шли лишенные одежды трупы, восставшие из безымянных могил, а также совсем лишенные плоти скелеты. Мелкие борлинги шныряли под их ногами, впиваясь игольчатыми зубами в ноги обороняющихся, сбивая их на землю, набрасываясь отчаянной стаей. А сверху, с крон деревьев, то и дело спрыгивали отвратительные паукообразные твари, норовя впиться человеку в лицо или шею. Одна, промахнувшись мимо меня, попыталась впиться в холку Джипа, но я раздробил отвратительную голову ударом лезвия.

А позади меня, тем временем, уже тоже слышалась пальба. Я оглянулся и увидел, как на выстроенных в рыхлую шеренгу мушкетеров пикирует с неба стая огромных черных горгулий. Я поскакал туда — там я еще мог хоть чем-то помочь. С отчаянным криком я рубанул одну из тварей, уже готовую разорвать горло поваленному на землю солдату, и крикет с хрустом врезался в ее хребет. «+240 ХР» — всплыла перед моими глазами знакомая неоновая надпись. «Levelup!».

Чертовски, сука, вовремя!

Я рубил крикетом направо и налево, носясь вокруг вопящей от ужаса, готовой в любой момент разбежаться шеренги. То и дело одна или даже несколько горгулий отвлекались на меня, давая передышку солдатам. Те отбивались от тварей прикладами, кололи кинжалами, то мертвых тварей было слишком много, и дрались они отчаянно. Обученные мной и Максом солдаты знали, где у горгулий слабые места, но поди вспомни об этом, когда на тебя со всех сторону наседает черное облако зубастых воющих исчадий. Да и попади еще по этим местам.