Кость от костей

Да они просто не знают, что он сделал. Ты – единственное тому доказательство. А если тебя никто никогда не увидит, они и не поймут, что он за человек.

А вот Гриффин, Си Пи и их подруга Джен, до сих пор не сказавшая ни слова, это поняли. Они поняли, как связаны Уильям и Мэтти, и могли привести полицию к ним на порог.

Чужаки даже не догадывались, какая опасность им грозит.

– Бегите сейчас же, – выпалила она. – Бегите! Он вас убьет. Никто не должен знать, что он сделал.

– Я тебя с ним не оставлю, – возразил Гриффин.

Мэтти захотелось закричать, воздев голову к небесам. Гриффин Банерджи был очень добрым, это она видела, но совершенно не умел слушать.

Тут Уильям метнулся, как змея, внезапно набросившаяся на добычу. Мэтти заметила, как напряглись его мышцы, поняла, что должно произойти, и встала между ним и тремя чужаками.

Он занес лопату высоко, чтобы ударить мужчину, поэтому ее край лишь слегка задел голову Мэтти. Но лопата прорезала ее шерстяную шапку, и женщина потеряла равновесие. Кровь заструилась по лицу, уху и шее. Гриффин, Джен и Си Пи разом закричали; слова их мешались в какофонию звуков.

– Ах ты проклятая сучка! – взревел Уильям. Он пылал от ярости; она никогда его таким не видела. – Как ты смеешь стоять на моем пути! Как смеешь меня не слушаться! Ты – моя жена! Ты должна подчиняться мне во всем!

Он бросил лопату на землю, потянулся к ней, и его пальцы сомкнулись на ее шее.

Я знала, что все этим кончится. Всегда знала, что не смогу от него сбежать. Это была мечта, глупая детская мечта.

Гигантские руки сжимали ее горло, большие пальцы давили на трахею, и Мэтти начала задыхаться. Она царапала руки мужа своими маленькими беспомощными ручками, которые никогда не могли ее защитить.

– Надо было и тебя убить, еще давно, – проговорил он, выжимая из нее весь дух. – Никчемная сука. Даже родить не можешь. Надо было убить тебя после первого выкидыша и взять новую жену, лучше, но я столько лет на тебя потратил, так долго приучал слушаться и не хотел, чтобы мои труды пошли прахом. А надо было убить тебя еще тогда, когда я убил твою мать.

Ее пальцы перестали метаться вокруг его рук; она застыла и уставилась в глаза-ледышки.

Убил твою мать.

Я убил твою мать.

Уильям убил ее мать. Убил ее мать и… украл ее? Украл из дома, ночью?

А Хезер? Что стало с Хезер?

Мысли путались; черные круги расплывались перед глазами, застилали лицо Уильяма, его ледяные глаза и правду, которую Мэтти забыла. Забыла, потому что он об этом позаботился.

А потом она увидела Гриффина за спиной мужа, увидела лопату; Гриффин занес ее и опустил на голову Уильяма. Руки Уильяма обмякли, он закашлялся и, пошатываясь, отошел в сторону.

Гриффин зря думал, что одного удара хватит, чтобы вывести ее мужа из строя; Уильям повернулся к юноше и зарычал, как зверь. Он ударил парня в живот, пока тот не успел снова ударить его лопатой. Мэтти уж подумала, что сейчас Уильям отнимет у него лопату, но тут к схватке присоединилась Джен. В правой руке она держала большой камень и треснула им Уильяма по голове с такой силой, что тот с трудом удержался на ногах.

– Бежим! – крикнул Си Пи, внезапно оказавшийся рядом с Мэтти; он схватил ее под руки, чтобы она не упала.

Она так не привыкла к чужим прикосновениям, что чуть не отдернулась, но сил не хватило сопротивляться; она еле держалась на ногах. Тело казалось чужеродным предметом, присоединенным к голове. Мэтти словно забыла, как двигать частями тела одновременно. Она привалилась к Си Пи, и тот подхватил ее на руки.

– Господи, да ты совсем ничего не весишь, – пробормотал он и поспешил прочь – в другую сторону от хижины, Уильяма, Джен и Гриффина.

– Нельзя… бросать… – пролепетала Мэтти. – Нельзя… их… бросать.

– Я не бросаю, – запыхавшись, ответил Си Пи. Он нес ее и свой гигантский рюкзак, и, хотя она не весила много, все же была лишним грузом. – Они бегут следом. Слышишь?

Мэтти попыталась сосредоточиться, услышать что-то кроме тяжелого дыхания Си Пи и шороха его куртки. И услышала. Глухие шаги на снегу и голос Гриффина:

– Надеюсь, он не очнется.

Уильям. Они ударили Уильяма и оставили его лежать там, в снегу.

Уильям убил мою мать.

Убил мою мать.

Я жила с ним столько лет, а он убил мою мать. И я не знала.

Слезы покатились из глаз, потекли по щекам и перемешались с кровью.

Я никогда ее больше не увижу. Я не помню ее лица, а теперь никогда ее не увижу.

– Прости, придется тебя опустить, – сказал Си Пи. – Идти можешь?

Она кивнула, но парень не глядел на нее – он обернулся посмотреть, где его друзья.

– Черт, – пробормотал Си Пи и опустил Мэтти на снег.

Ее ноги были как вода; стоять она не смогла. Через секунду Мэтти упала на снег и зарылась лицом в сугроб.

– Ох. Прости, прости, – запричитал Си Пи.

Он подхватил ее под руки, приподнял, но она смогла встать лишь на колени. Си Пи увидел, что Мэтти плачет, а она заметила его встревоженный взгляд.

– Тебе больно? Я такой неуклюжий, прости. Но ты должна попытаться встать. Этот маньяк может броситься за нами следом. Уж не знаю, сильно ли Джен ему врезала, но он показался мне неубиваемым, как терминатор.

Мэтти не знала, что значит «терминатор», но поняла: Уильям может снова кинуться за ними в погоню. Она от него сбежала; значит, он будет ее искать. Она это прекрасно понимала и вместе с тем не могла заставить свое тело двигаться. Ей хотелось свернуться калачиком, спрятаться, зарыться в снег и рыдать, пока не выплачет все слезы.

– Он… убил… – пролепетала Мэтти и закашлялась.

Уильям покалечил ей горло, а оно еще толком не зажило после прошлого раза. Когда она снова сможет нормально говорить? Мэтти не знала.

Си Пи открыл было рот, но сказать ничего не успел: их наконец догнали Гриффин и Джен. Джен тащила друга за собой, поддерживая его под руку. Гриффину, похоже, досталось больше, чем Мэтти. Его лицо осунулось, он, казалось, вот-вот лишится чувств.

– Он идти не может, – сообщила Джен. – Думаю, у него сотрясение.

– У нее, похоже, то же самое, – откликнулся Си Пи. – Она пытается встать и падает.

– Хренов ублюдок, – выругалась Джен, и ее грубость шокировала Мэтти; Уильям почти никогда не ругался, не говорил даже «черт». – Хотела бы я вернуться и еще пару раз врезать ему его же лопатой.

– А он лежал, когда вы ушли? – спросил Си Пи.

– Я не оборачивалась, – ответила Джен. – Я дважды ударила его камнем по голове. Гриффин пнул его по яйцам, и мы побежали. Ну, насколько можно бежать с этими рюкзаками. Потом Гриффин начал шататься, как пьяный. Но здесь нельзя оставаться. Мы недалеко ушли, и если этот мужик очнется и встанет, он точно пойдет за нами. А мы оставили следы.

Она указала за спину, где на снегу виднелись отчетливые отпечатки их ног.

– Спускайтесь… с горы, – прохрипела Мэтти и снова закашлялась.

– Дай ей воды, дурачина, – сказала Джен Си Пи.

– Точно, – спохватился тот, – я и забыл, что у меня есть вода.

Джен взглянула на Мэтти и закатила глаза, точно предлагая ей посмеяться над общей шуткой. Мэтти не знала, в чем тут шутка, но в груди разлилось странное тепло. Ей на секунду показалось, что у нее снова есть сестра, с которой можно делиться секретами.

Си Пи порылся в рюкзаке, нашел бутылку и протянул ее Мэтти. Та вытаращилась на нее. Бутылка была ярко-красная с черной крышкой и так сильно отличалась от металлических кружек из их хижины, что Мэтти не понимала, как с ней обращаться.

– Отвинти вот здесь, – пояснил Си Пи, взял у нее бутылку и показал.

– Спаси…

Он отмахнулся.

– Ты лучше не говори, а пей.

Вода была очень холодной, глоталось с трудом, но Мэтти все же сделала пару глотков. Затем аккуратно завинтила крышку и вернула бутылку Си Пи.

– Знаю, тебе больно, – сказала Джен, – но, может, попробуешь пойти сама, а Си Пи тебя поддержит?