Страница 9 из 10
– Луизиана – подходящее место, чтобы начать жизнь сначала, – прибавил Кирби.
Снаружи темнело. Анри зажёг лампу под потолком.
– Где же Джейк? – поинтересовался Люка.
– Он пошёл проверить, всё ли в порядке с паромом, – ответил Анри. – Я закрою ставни. А вашего жеребца, мистер Стоун, отведу в стойло.
– Я сделаю это сам, – сказал я, радуясь возможности увести разговор от себя.
– Я помогу парням, – предложил Люка.
Кирби кивнул, и мы поднялись на ноги.
На полке над головой Лурье, который спал мертвецким сном в углу, обнявшись с бутылкой, стоял фонарь, мы зажгли его и вышли наружу.
– Опять будет дождь, – протянул Люка.
Слегка подсвеченное закатом небо быстро пожирали чёрные тучи, в них вспыхивали молнии. Опять было душно и опять чесалась кожа под моей неряшливой бородой. Скорей бы добраться до цирюльника!
Мы закрыли ставни под оглушающий звон цикад. Анри, переходя от окна к окну, запирал их на крючки. Ставни были старые, покоробившиеся. Не люблю такие. Точнее, не люблю находиться в помещении, которое просматривается снаружи через щели в палец толщиной.
Потом мы отвели Полпенса в сарай. Одна его часть была завалена бухтами канатов, инструментами и досками, в другой были сколочены стойла. В одном из них перебирал копытами осёл. Анри насыпал в ясли овса, я принёс воду из бочки. Люка светил нам.
– Какая женщина! – негромко проговорил он. – Барни, на севере есть такие женщины, как Сьюзан Бланко?
Я снова вспомнил о своей матери и об Амелии.
– Я думаю, такие женщины найдутся везде, только не всякому мужчине везёт их встретить.
– Чертовски верно сказано, приятель! – покачал головой Люка и, кажется, погрузился в мысли о женщинах.
Испытывая безотчётную неприязнь при мыслях об Амелии, я постарался выбросить их из головы. И, пожалуй, именно поэтому заметил одну странность.
– Анри, в вашем хозяйстве есть лошади?
– Нет, только этот осёл, – ответил патлатый француз.
– Тогда почему в пустых стойлах свежий конский навоз?
– О, у нас тут был один человек… Дерек из-за Чёрной топи…
Его голос прозвучал неуверенно.
– Мастер Дерек? – переспросил Люка и шумно втянул носом воздух.
– Ну да, со своим негром. Он ездил к своей матушке и остановился у нас, чтобы выпить…
– Мастер Дерек, известное дело, готов выпивать с любой швалью. Но он не дурак. Зачем ему покидать ваш гостеприимный дом на ночь глядя, незадолго до ливня?
– Кто знает, что забредёт в пьяную голову? – пожал плечами Анри. – Мы пробовали отговорить его, но…
– У людей, которые говорят неправду, бегают глаза, – перебил его Люка. – Ты знаешь, что сейчас происходит с твоими глазами, Анри?
Француз невольно отступил на шаг. Люка надвинулся на него, приподняв фонарь. Я привычно оглянулся. С Боунзом я хорошо усвоил порядок действий в подобных ситуациях. Один делает дело, другой прикрывает тыл.
В это мгновение в дверях возник низкорослый мужчина в соломенной шляпе, в бумажной рубашке навыпуск и в чёрной полумаске, закрывавшей верхнюю часть лица. Он держал наизготовку двуствольное ружьё.
– Довольно болтовни! – резко сказал он и собирался прибавить что-то ещё, может быть, «руки вверх», но не успел.
Я запечатал ему рот свинцом.
Люка без раздумий пнул Анри в пах и навесом бросил фонарь наружу. В его свете я успел заметить ещё одного вооружённого человека. Он точно не был одним из нашей маленькой компании, и я свалил его выстрелом в сердце. Фонарь упал в нескольких шагах от входа, треснуло разбитое стекло. Вооружённый человек рухнул одновременно с ним.
Послышались крики и топот ног.
По звукам рядом с собой я догадался, что Люка наощупь схватил Анри и поволок его к двери, едва различимой в темноте. Тот лишь кричал от боли. Люка вытолкнул его наружу и пригнулся, нашаривая ружьё, которое выпало из рук первого нападавшего.
Скрюченная фигура патлатого француза появилась в отсветах лежащего на песке фонаря. Тотчас грянули два выстрела. Нападавшие не разобрались, кого видят. А может, и не пытались разобраться. Так или иначе, Анри наконец престал выть. Он скорчился, зажимая живот, рухнул на фонарь и закрыл его свет.
– Сколько их там? – спросил я.
– Не разглядел, но больше двух…
Люка осёкся, когда к выстрелам и крикам прибавился стук дверей. Нападавшие вломились в дом.
– Проклятье! – прорычал Люка и ринулся наружу.
Я не стал останавливать его. Похоже, ради своего Кирби этот человек и в огонь прыгнет, и со скалы. Попробуй останови такого. Я прижался к косяку и осторожно выглянул в темноту.
Вспышки выстрелов выдали расположение противников. Их было двое. Оба промахнулись: Люка был непрост и не побежал напрямую. Он резко сменил направление, и обе пули ушли в глубь сарая, вызвав возмущение Полпенса и осла.
В темноте щёлкнул курок. Люка попытался подстрелить одного из врагов, но произошла осечка. Второй ствол сработал как надо. Жаль, что мимо: мои глаза уже начали привыкать к мраку, и я разглядел, как чья-то серая фигура метнулась к дому и спряталась за бочкой для дождевой воды.
Если я выйду из укрытия, тоже буду заметен…
Люка схватился со вторым противником и раскроил ему череп прикладом, но и сам, кажется, нарвался на нож.
Я приготовился стрелять. Люке конец, сейчас тот, что спрятался, убьёт его, зато и сам попадёт на мой прицел – я найду его по вспышке выстрела и возьму на мушку.
Однако от угла дома донёсся не выстрел, а истошный крик:
– Нет! Помогите!
Бочка качнулась, повалилась набок и покатилась в сторону. Там что-то происходило…
Это был ещё один крокодил из тех, кого принесло волной наводнения. Он искал более спокойную воду, а нашёл добычу. Наверное, пуля Люки всё же зацепила налётчика, и запах крови заставил чудовище атаковать.
Сейчас отличный момент, чтобы скрыться. Я мимоходом отметил это про себя, хотя знал, что никуда не уйду. Там, внутри, был сын Боунза.
Дверь дома открылась, на пороге возникла массивная фигура. У этого мерзавца тоже была чёрная полумаска на морде.
Короткая заминка, пока я размышлял, лишила меня возможности подстрелить парня на пороге. Люка опередил меня. Найдя на поясе поверженного противника пистолет, он поспешил выстрелить, но промахнулся. Втянув голову в плечи, здоровяк отпрыгнул обратно в дом и со стуком захлопнул за собой дверь.
Его приятель, попавшийся в пасть крокодила, не переставал орать. Он извернулся и выстрелил в рептилию из второго ствола. Однако пуля не смогла причинить чудовищу вред. Страшные зубы неотвратимо перемалывали бок жертвы. Парень молотил по его голове прикладом – конечно, столь же безрезультатно.
Я не стал тратить время, наблюдая за этим жутким поединком, исход которого был очевиден. Если даже парень каким-то образом выживет, что сомнительно, ему будет не до нас с Люкой.
Я беззвучно подбежал к дому.
Я уже говорил о своей нелюбви к щелястым ставням? Так вот, я сказал не всю правду. Иногда я их очень люблю.
Внутри было трое нападавших, и всё, чёрт возьми, в чёрных масках. Я давно избавился от власти эмоций, но эти парни, определённо, раздражали!
Здоровяк держал на прицеле Сьюзан. Ещё один, низкорослый и похожий на курицу. навёл дробовик на сына Боунза. Третий, жилистый бородач с «лефоше» в руке, как раз отбирал у парня пистолет. Уже обезоруженный Кирби, бледный и напряжённый, зажимал рану на правом плече. Лурье и оба его помощника сидели у очага.
Главным был бородач. Это было ясно уже по тому, как он сохранял присутствие духа, в то время как его подельников сильно нервировали вопли парня, пожираемого крокодилом прямо за стеной. И он как будто почувствовал мой взгляд – резко обернулся, приподнимая «лефоше». Я присел.
– Эй, там, снаружи! – крикнул бородач. – Ваши хозяева у нас! Если хотите, чтобы они остались живы, сдавайтесь!
Близкая вспышка молнии высветила мрачного Люку с окровавленным боком, тёмный дуб-великан, пенные буруны на реке. Ярдах в восьми от меня крокодил уже тянул налётчика к воде. Парень наконец-то замолчал.