Страница 49 из 94
Шучу. Это у нас случайно улетел голубец в форточку и удачно угодил в цель. Как так получилось, лучше не спрашивайте. Скажу только, что мы сравнивали летучесть голубца и голубя и искали сходство. Оное не обнаружилось, но мы не расстроились.
– А правда, что в Галлии летом море такое тёплое, что можно купаться сколько влезет и не мёрзнуть? – это был один из моих хаотически пришедших на ум вопросов.
– Правда, – улыбнулся Тео. – А ещё у нас есть Мёртвое озеро. Я езжу туда летом на оздоровительные процедуры. Вода там настолько солёная, что невозможно плавать, зато ты можешь сесть на воду и почитать газету.
– Ва-а-ау! Позови меня туда! – кажется, у меня появилась новая мечта.
– С удовольствием! Считай, что уже позвал.
– Жаль, что сейчас нельзя поплюхаться в этом озере. Но когда приеду, всё равно попробую сделать в нём заплыв!
Мой собутыльник рассмеялся, разлил по бокалам остатки вина и заказал ещё бутылку.
– Слушай, а давай устроим мёртвую ванну прямо здесь? – предложила я.
– Это как? – Тео уже изрядно окосел, поэтому туго соображал. – Как ты её убьёшь?
– Да не! Мы бабахнем туда столько соли, что вода станет, как в твоём Мёртвом озере.
– Ну, давай. А где нам взять столько соли?
– Ща позвоню и велю принести нам десять, нет, двадцать кило соли!
– Не выйдет, – покачал он головой. – Здесь большие ванны, литров на четыреста. Чтобы добиться той же плотности, что и в Мёртвом озере, нужно, чтобы на один литр приходилось триста пятьдесят граммов соли. Если посчитать... Посчитать...
– Килограмм соли на три литра! – подсказала я.
– Ага... На триста литров нужно сто кило. А на четыреста – сто тридцать. Ик! Многовато.
– Пофиг! – я решительно направилась к телефону, не подумав, что соль эту мы будем растворять в воде до утра, да и купальников у нас нет.
Офигевшие слуги, удивлённо хлопая глазами, высыпали нам в ванну сто тридцать кило соли, и теперь она горкой лежала в ванне, возвышаясь над горячей водой, как островок в океане.
– Как мы это растворять будем? – озадаченно посмотрела я на Тео.
Что тут скажешь... где вы ещё увидите, как будущий король и его тайная единокровная сестра булькают в ванне?
Сначала мы месили соль руками, потом поддали ещё креплёного вина и начали давить соль ногами, как виноград.
– Мы с тобой как виноделы! – хохотал Тео. – Когда-то в детстве я любил пританцовывать в бочке, давя изабеллу.
– А что? Давай добавим вина в воду, и будет у нас винная ванна! – предложила я.
Сказано – сделано.
Я даже сняла верхнее платье, оставшись лишь в панталонах и комбинации. Тео разоблачился вперёд меня, показав мне бархатные нижние штанишки и белоснежную рубашку из тонкого хлопка.
Как ни странно, полураздетой я чувствовала себя вполне комфортно, воспринимая Тео не как мужчину, а как брата.
Не слишком ли быстро я подпустила его к себе?
Но внутри никакой тормоз не сработал, поэтому я просто отдалась веселью и отжигала, то есть растворяла соль в воде как могла.
В какой-то момент нас с Тео одновременно повело в сторону, и мы оба плюхнулись в воду, он первый, а я придавила его сверху.
Наша одежда тут же окрасилась в бледно-бордовый цвет.
Было... очень солёно! То ли от слёз смеха, то ли от мёртвой ванны. Мы хохотали, отплёвывались, пытались принять приличные позы и снова хохотали, потому что опьянение достигло своего пика, и руки-ноги зажили какой-то своей жизнью.
К моменту, когда нас начал одолевать сон, мы растворили от силы половину соли, и на одоление второй половины сил уже не осталось.
– Эх, не видать мне Мёртвого озера...
– Приглашаю тебя летом в Галлию. Я лично свожу тебя туда, – пообещал мокрый и довольный Тео.
– Если меня отпустят... И если мы ещё будем общаться, – с грустью вспомнила я о секретных пока обстоятельствах. Ведь стоит ему узнать, что я владею силой рода, как наше родство душ превратится во вражду.
– Жупа, я не хочу тебя терять! Ты... Боже, только не пропадай! – и сказано это было слишком трезво для нашего пьяного состояния.
– Я постараюсь, – пообещала ему.
Действительно, я сделаю всё, чтобы мы не потеряли друг друга. Буду молчать в тряпочку об общем отце.
– О, а у тебя, оказывается, свои волосы тёмные! – заметила я контраст между солнечно-золотистым цветом волос и тёмными корнями.
– Что? Уже отросли? Ох... – расстроился брат. – Как я устал их красить!
– Хочешь, покрашу тебя?
– Ты, правда, можешь меня покрасить?
– А почему бы и да? Тащи краску!
– Я позаимствую здесь банный халат? Не хочу надевать костюм на мокрое исподнее.
– Конечно.
Спустя пять минут я с сонным, но очень важным видом красила Тео, силой заставляя глаза разлепляться после каждого моргания.
– Красивый цвет. Такой яркий, как солнышко! – отметила я.
– Угу. Ты ещё моего отца не видела. Ни одной краской не добиться такого оттенка, – вздохнул Тео и устало прикрыл глаза.
Мне осталось лишь молча смазывать пряди кисточкой для волос, заботливо нанося состав на корни. Как-то очень быстро во мне проснулась сестринская любовь... Даже приятно ухаживать за ним.
И я сделала это! И даже ювелирно смыла краску с головы принца, когда пришло время. Мастерски получилось, даже несмотря на хмельные путающиеся мысли.
А вот мой единокровный пока ещё друг уже уплыл в мир грёз, и снилось ему что-то приятное. Наверное, я.
– Тео? – я потормошила его. – Тео? Проснись! Мы закончили!
Ноль реакции.
Вторая попытка – тот же результат. Удрых голубчик.
Ну-с, не впервой мне тащить мужика на своём горбу, благо, до спальни всего десять метров.
Пришлось оставить его у себя, уложив спать в одном махровом халате на голое тело. Нет, на то, что выглядывало из-под пол изделия, я не смотрела, потому что, вообще-то, приличная дама. Как обо мне можно подумать что-то подобное?
Сама я переоделась в ночнушку и, уже засыпая, поняла, что натянула её задом наперёд.
Ой, ну и ладно.
Спа-а-ать...
Увы, долгого сладкого сна не получилось. Посреди ночи громко хлопнула парадная дверь в мой номер, затем с грохотом распахнулась та, что вела в спальню.
– Кто ещё расшумелся... – простонала я, ощущая, что организм уже вовсю карает меня за бутылку креплёного вина тупой головной болью.
– Как это понимать?! – злющий крик Гедеона.
– У-у-уй... – стону. Зачем же так орать? – Тише...
– Жу, объяснись! – и меня весьма неприятно встряхнули, придав моей вялой тушке сидячее положение. – Это кто?
– А, это Тео, – махнула я в сторону спящего, как убитый, братца. – О-о-ой... Голова-а-а... – тыковка моя непреодолимо притягивалась к подушке.
– Что он делает в нашем номере? – не пощадил меня жених.
– Спит. Ну, что за глупый вопрос... О-о-ох... Прошу же, тише...
Гедеон фыркнул.
– Стоило мне уехать на день, как в твоей кровати уже другой мужчина! – агрился мой благоверный.
– Ты дурак что ли? Это же Тео Старз. Какой он мне мужчина? Он же мой брат! – на пальцах объяснила я очевидное.
– И что? – на меня по-прежнему смотрели холодные, будто ледяные, голубые глаза Гедеона.
– Как что? – остатки сна окончательно покинули меня. – Ты меня ещё к родной матушке приревнуй! Блин, меня сейчас вырвет... – и я с небывалой прытью рванула в ванную.
Чем, интересно, я отравилась? Точно же! Я закусывала вино сыром и сыровяленым мясом.
Фу... кажется, я теперь никогда не буду есть эти продукты...
Оторвавшись от унитаза, я огляделась на бедлам вокруг: на белых кафельных плитках разбрызгана красноватая смесь вина и солёной воды, в ванне она же, уже остывшая. Половина ёмкости заполнена россыпью соли, да так, что до затычки не доберёшься, так как цепочку от неё мы оторвали ещё ночью, когда пытались слить всё это безобразие.
В общем, не удалась мёртвая ванна, что уж говорить. Остаётся утешать себя, что лучше попробовать и облажаться, чем не попробовать и потом жалеть.